Илья Садчиков - Стальной шторм. Арктический блицкриг

Соколов склонился над ракетой и коснулся пальцем ярко-красной боеголовки «Феникса».

– Блоки наведения проверяли?

– Вчера вечером и сегодня утром. С тех самых пор я от машины не отходил.

– Что наш загадочный саботажник?

Механик развел руками.

– Так и не появился. Боюсь, он затаился или вообще узнал о наших планах.

– Неприятно.

– Что есть, то есть, но мы его все равно выследим. Никуда он от нас не денется.

Сергей посмотрел на часы и без особого удовольствия протянул:

– До вылета час остался, а я продрог до костей. Холодно тут. – Глянув с прищуром на Петренко, командир добавил: – Чай-то у вас есть?

– А как же! – улыбнулся механик. – Сейчас добудем!

Указав Сергею на мятую стальную бочку, Петренко протянул:

– Ты, командир, садись вон там. Сейчас все принесем.

Соколов спорить не стал, добрался до указанной точки и рухнул на мятую продавленную кушетку. Рядом с импровизированным сиденьем – низенький столик и банка, доверху набитая самокрутками.

Петренко появился через минуту с чайником и заваркой. Позади механика шла довольная Эжен. Лицо девчушки было украшено черными полосами машинной смазки.

Поставив на стол заварочник, Петренко подтолкнул девушку вперед.

– Вот твой ангел-хранитель, командир! Эжен сегодня твой «шестнадцатый» проверяла. Вымазалась в смазке, словно тигрица. Смывать не хочет.

Плеснув в кружку темную пахучую жидкость, механик добавил кипятка и начал размешивать содержимое серебряной ложкой.

– Выглядит так себе, но действует убойнее любого кофейного напитка.

Первую кружку Петренко протянул Эжен, вторая отправилась в руки полковника, третья осталась стоять на столе.

– Голландец питье пробовал? – полюбопытствовал Сергей.

– Нет, – махнул рукой механик. – Он ведь фламандец, в чаях ничего не понимает, да еще и брюзжит по любому поводу. Вот Невилл – другое дело! Хоть и англичанин, но наш человек. Пьет это пойло не морщась да еще и добавки просит. Ценит, значит, по достоинству наше к нему товарищеское отношение. Правда?

Петренко мигнул Эжен, и девчушка задорно рассмеялась.

Сергей осторожно поднес кружку к губам и глотнул теплую жидкость. Питье оказалось крепким, неприятным на вкус.

– Слушай, Петренко, Ван Хорн же прав – гадость.

– Ты пей, пей. У нас такой чай на Северном флоте варили лет сорок назад, при Рыжкове. Поначалу неприятно, а то как же. Зато потом сон как рукой снимает. До утра бодрым будешь!

Сергей поморщился, но глотнул еще раз.

– Помню, в конце нулевых, в самый разгар Афганских боев [39], пришлось нам работать у линии фронта. Два дня без перерыва чинили и перевооружали самолеты. Если бы не это пойло, завалили бы весь план по спасению мира. Спасались только тем, что варили крепкий чай да заедали его хлебом. Так и жили. Другой еды на передовой не было.

Сергей тяжело вздохнул и выпил из кружки последние остатки темной жидкости.

Петренко же продолжил свой увлекательный рассказ:

– У некоторых от такого чая голова болит, а у меня, наоборот, желание жить появляется. Да и для Эжен он на пользу идет. Смотри, какие у нее щечки красные!

Девушка смущенно потупила взор.

Грохнув кружкой о столик, Сергей с надеждой спросил:

– Может, у нас консервы какие остались?

– Это мы мигом.

Петренко поманил Эжен пальцем, что-то прошептал девчушке на ухо, и через мгновение молодую красавицу как ветром сдуло.

– Сейчас килек Ван Хорновых принесет. Они у него голландские, длинные, как соски, но нам выбирать не из чего. Сойдут и эти кикиморы.

Убедившись, что дело в надежных руках, командир откинулся на спинку диванчика и совершил несколько вращательных движений головой. Механик был прав – разум действовал ясно и быстро, спать действительно не хотелось.

– Ну, как, действует? – поинтересовался Петренко.

Соколов кивнул головой и протянул руку к заварочному чайнику.

– Сидеть нам долго, так что я, пожалуй, еще немного налью.

Над водами холодного арктического шельфа работали стационарные газодобывающие установки. Яростный ветер срывал с их мачт трепещущие языки огня. Сквозь густую пелену падающего снега виднелись призрачные лучи прожекторов, которые скользили по ледяному панцирю океана и метались по мерзлым палубам транспортных судов.

Рядом на открытой воде рычали двигателями мобильные нефтяные платформы. Застыв над месторождением полезных ископаемых, установки сверлили дно острыми резцами глубоководных буров. Извлеченная из глубины нефть поступала наверх, а потом перегонялась по трубам в жадные емкости крупнотоннажных танкеров. Коммерческие суда класса MR и LR1 обеспечивали работу насосов в течение 8– 10 часов, более крупные корабли класса LR2 могли качать нефть более суток. Сейчас же возле вышек нефтяного поля застыла «Королева Виктория» – громадный танкер класса VLCC, недра которого могли принять более 300 тысяч тонн сырой нефти.

Громадное судно тяжко переваливалось на свинцовых волнах. Океан бил по бортам корабля, осыпал ледяными брызгами его надстройки и внешние установки зенитных систем. Танки «Королевы Виктории» медленно наполнялись нефтью, которая перекачивалась из внешних хранилищ посредством пятнадцати сверхскоростных насосов Discflo. Процесс перекачки стартовал двадцать часов назад и обещал продлиться еще десять часов. Капитан «Королевы Виктории» – Ричард Гриффит – изо всех сил подгонял экипаж и молился об исправности бортового оборудования.

Безопасность океанского комплекса обеспечивали три устаревших эсминца типа «Каунти» и два противолодочных эсминца типа «Ирокез», в обязанности которых входил поиск и уничтожение вражеских подводных лодок.

Дальняя защита комплекса была возложена на проржавевший авианосец «Индепендес» [40]. Судно, лишенное двух турбин «Вестингауз», была куплено у представителей Конфедеративных штатов Америки сразу после развала Северо-Американского Союза. Поскольку техническое состояние корабля оказалось ужасным, военные представители Консорциума сразу же перегнали «Индепендес» в акваторию нефтедобывающего комплекса. Поставленное на прикол судно получило обновленные средства защиты: на борту авианосца были установлены усовершенствованные ракеты «Си Спэрроу», многофункциональная РЛС SPY-3A, входящая в состав комплекса AEGIS-III, а также ПУ постановки ложных целей Mk36 SRBOC.

Авиакрыло «Индепендеса» уменьшилось в два с половиной раза. Ангары многочисленных американских истребителей заняли устаревшие, но дешевые самолеты Sea Harrier FA Mk.2 {22}. Численность экипажа сократилась до 1350.