Руслан Мельников - Купец

Или все же есть другой путь?

Если он и был, то Виктор его не видел.

На краю дикарского селения располагался алтарь зеленокожих, предназначенный для человеческих жертвоприношений. Здесь он имел вид невысокого холмика, из которого торчали глубоко вбитые колья, к которым, судя по всему, дикари привязывали жертву.

Что с ней происходило потом?

Живым от зеленокожих не уходил никто, поэтому о сути дикарского обряда было мало что известно. Но под холмом валялись кости. Человеческие. Обглоданные. И — отдельной кучкой — вскрытые черепа. Словно бритвой взрезанные. Что само по себе было странно и страшно. Ни дикарские дубинки и копья, ни зубы, ни когти не могли оставить такой идеально ровной раны. А иным оружием зеленокожие не пользовались. Во всяком случае в стычках с людьми. Но как-то же они умудрялись трепанировать черепа!

Глядя на останки неизвестных жертв, принесенных непонятным способом неведомым богам, Виктор лишний раз убеждался, что иного способа сосуществования с мутантами, кроме как тотальной войны на истребление, у человечества попросту не существует. Слишком велика разница между теми, кто повязывает жертвенные тряпицы на перекладины могильных крестов, и теми, кто вскрывает людям головы.

Возле селения зеленокожих Удуг-хан оставил несколько сторожевых разъездов и сотню нукеров. Орда двинулась дальше.

Некоторое время спустя на севере показался прикотловой лес. Кроновые мхи, словно зеленая вата, устилали весь его верхний ярус.

Возле леса суетились едва различимые фигурки ордынских всадников. Опять нападение котловых тварей? Виктор присмотрелся. Да нет, тут другое. Между деревьями заплясали языки пламени. Над моховыми покровами поднялись дымные клубы.

— Что это? — обратился Виктор к Батцэцэгу.

— Удуг-хан велел поджигать котловые леса, мимо которых мы будем проезжать, — ответил толмач. — Ветер дует из Степи. Огонь пойдет в Большой Котел.

В лесу стремительно разгорался верховой пожар. Не прошло и нескольких минут, как подожженные в нескольких местах участки соединила сплошная огненная стена. Пламя перескакивало по переплетению веток и кроновым мхам, словно разливалась вышедшая из берегов река.

Что ж, тоже неплохой способ зачищать территорию.

Так ордынцы и шли. Огибали Котел по-над границей, отбивались от котловых тварей и зеленокожих дикарей, палили леса и оставляли за собой многочисленные хорошо вооруженные отряды, которым надлежало патрулировать захваченные земли. По этой причине войско Удуга таяло довольно быстро. Охраны, выделенной на сопровождение передвижного Караван-сарая, тоже становилось меньше.

Орда все плотнее сбивалась в кучу. Удуг больше не вел свою армию широким фронтом, не рассеивал силы и не высылал дозоры слишком далеко. Наоборот, хан стягивал поредевшие тумены. Орда словно сжимала растопыренные пальцы в небольшой, но крепкий кулак, для последнего удара-прорыва.

Во время ночевок стан кочевников больше не казался таким необъятным, каким он предстал перед сибиряками в первый раз, и лагерь уже не напоминал бесконечное море костров и шатров. Купеческие обозы почти вплотную примыкали к ханской ставке, а гонец из шатра Удуга мог теперь быстро добраться до любого отряда из внешнего охранения. Но даже изрядно сократившееся ордынское воинство по-прежнему выглядело внушительно. И это не осталось незамеченным.

Как ни странно, но в степях, примыкавших к южным котловым территориям, жили люди. Немного, правда, но сам по себе факт этот был удивительным. Батцэцэг рассказал, что дозоры видели небольшие группки всадников. А однажды с полдюжины наездников появились на вершине холма, мимо которого проезжали купеческие обозы. Но когда к чужакам были посланы разведчики, неизвестный отряд поспешил скрыться.

Местные вообще, как правило, убирались с дороги ордынского войска и исчезали на степных просторах. Видимо, они тоже вели кочевой образ жизни, а соседство с Котлом научило их прятаться быстро и не оставляя следов.

Чужаков, спасавшихся бегством, не преследовали. Но вскоре объявились воинственные кланы, которые попытались атаковать дозоры Удуга. Такого хан простить не мог. Немногочисленный враг был разбит карательным туменом, а его стойбища, которые удалось найти, — сожжены. Двигавшийся на запад ордынский каток сминал всех, кто осмеливался встать на его пути, — и людей, и нелюдей. В этом Удуг был последователен и принципиален. Место для своего нового улуса и будущих торговых путей хан чистил основательно.

После успешной карательной экспедиции сразу несколько местных племен прислали послов и заключили с Удугом мирный договор. Новые кланы влились в Орду и пополнили ханское войско. Правда, пополнение оказалось хиленьким и плохо вооруженным. Судя по всему, немногочисленные обитатели здешних земель сами рады были возможности встать под сильную руку Великого хана.

И все же союзники принесли пользу: они многое знали о южных и западных землях, расположенных под Большим Котлом.

— На юге, между Аралом и Каспием, жизни практически нет, — по просьбе Виктора Батцэцэг вкратце обрисовывал ситуацию. Виктор слушал и запоминал незнакомые названия. — Там не селятся ни люди, ни мутанты. Сейчас там только пустыни и солончаки. Арал почти полностью пересох. Вокруг северного и северо-восточного Каспия — зыбучие пески. Засасывают любого, кто сунется. Дальше на запад — калмыцкие и южнорусские степи. Еще дальше — кавказские предгорья. По степям и вдоль предгорий можно выйти к Южным морям. Но идти придется между Большим Котлом и воинственным Кавказским эмиратом. Тамошние горцы часто совершают набеги. Они хорошо вооружены, у них есть своя нефть, а в бою кавказцы подобны бешеным волкопсам. С горцами воюют казаки, заселившие пространство между эмиратом и Котлом. В общем, неспокойные земли. Местные стараются в те края не соваться.

Удуг повел войско в обход каспийских зыбучих песков. Мастера из ханского войска построили переправу через большую реку («Раньше ее называли Волгой», — пояснил Батцэцэг), и Орда снова углубилась в степи.

Как вскоре выяснилось, новые союзники сказали правду. Хотя никаких гор еще не было в помине, их обитатели дали о себе знать.

Поначалу на юге начали появляться неизвестные всадники, разворачивавшие быконей и уносившиеся прочь при малейшей попытке приблизиться к ним. Стало ясно: за передвижением ордынского войска следят.

Потом было несколько стремительных наскоков, которые, впрочем, без особого труда отбило фланговое охранение.

Стычки оказались несерьезными, почти без стрельбы. Видимо, горцы лишь прощупывали силы ордынцев.

Но, прощупав, кавказцы навалились всерьез.