Руслан Мельников - Купец

— А-Ка!

Стрелец все понял. Подставил под лезвие свои связанные запястья. Повернув голову и глядя через плечо, Виктор принялся резать веревки на руках А-Ка. Неудобно, конечно, вот так, стоя спиной друг к другу, но африканский нож оказался острым, как бритва. Путы рассек на раз-два.

Затем А-Ка срезал веревки с рук Виктора.

Дальше — просто. Ключ — со связки. В замок на ошейнике. Пр-р-ровернуть. Свобода!

Теперь — освободить А-Ка. Костоправа…

Лекарь вырвал кляп изо рта. Выматерился от души. Но некогда сейчас ругаться.

— Костоправ! — Виктор сунул ему в руку нож. — Ты режешь веревки. А-Ка, — ключ со шлепком упал в ладонь Стрельца, — ты — снимаешь железо. Быстро!

Да, надо было поторапливаться: морские твари уже хозяйничали в портовой акватории.

Гребцы что-то кричали и умоляюще протягивали руки. Из трюма тоже доносились крики. Кто-то пытался выбраться снизу на палубу, но пока безуспешно. То ли общая цепь не позволяла невольникам подняться по узкой крутой лестнице, то ли живые связки людей, одновременно рвущиеся к тесному выходу, мешали друг другу.

— Сейчас, сейчас! — бормотал Виктор, срывая ключи с пояса мертвого капитана.

Бросать на галере собратьев по несчастью он не собирался.

Пока А-Ка и Костоправ освобождали ордынских купцов и их охранников, Виктор подскочил к ближайшему гребцу — высокому, тощему, темнокожему.

Наверняка гребцов тоже приковывали к веслам одним ключом. По крайней мере, замки на их ошейниках показались Виктору одинаковыми.

— Какой?! — Виктор потряс звенящей связкой перед лицом галерщика. — Какой ключ?!

Вряд ли тот понял его слова. Но он видел связку и уже срывал с нее небольшой ключик с хитрой извилистой бородкой. Виктор помог.

Раб освободился и, передав ключ соседу по скамье, тут же сбежал с трапа на причал и со всех ног припустил к береговым укреплениям. Его напарник — бородатый мужик с облезшими от солнца и ударов кнута плечами — поступил достойнее: освободившись сам, он принялся помогать другим гребцам.

— Эй, борода! Еще ключи? — Виктор снова тряхнул связкой. — Еще ключи нужны?

Бородатый сдернул ключ, похожий на тот, что уже был в его руках, и перебросил блеснувший в воздухе кусочек металла на другой борт галеры. Чьи-то руки поймали ключ. Там тоже зазвенело сбрасываемое на палубу железо.

— Еще? — Виктор на всякий случай протянул ключи бородачу. — Еще надо?

Бородатый галерщик отпихнул связку. Мотнул головой. Указал на трюм. Ясно. Значит, оставшиеся ключи — от других замков.

— Золотой! Готово! — крикнул А-Ка.

Все прикованные к их цепи пленники были свободны.

А морские гады уже добрались до причалов. Вода между стоявшими вплотную друг к другу судами бурлила. Брошенные людьми корабли ходили ходуном, бились бортами, черпали воду, переворачивались. Трещали, разваливались…

— На берег! — велел Виктор.

Сам подбежал к трюму.

— Ключи! — крикнул Виктор в темноту и бросил связку в тянущиеся снизу руки.

Это было единственное, что он мог сейчас сделать для тех несчастных, которые оказались в трюме. Может быть, хоть кому-то из них удастся спастись.

— Золотой! Быстрее! — дико заорал с трапа А-Ка.

— Мать твою! — присовокупил Костоправ.

Стрелец и лекарь ждали его, укрывшись между причалами.

Виктор по трапу сбежал с галеры. И ошалел, разглядев наконец подводных мутантов во всей «красе». Сразу несколько морских гадов выползали из воды на берег и на мол.

Что это было? Да так сразу и не скажешь. Каждая тварь — не намного меньше африканской галеры. С такими габаритами можно, конечно, топить и переворачивать суда. И выглядят — ж-ж-жуть! От одного взгляда на монстра по спине бежали мурашки.

Приплюснутая рыбья голова. Уродливая морда с длинными извивающимися усами, отдаленно напоминающая морду гигантского сома. Выпученные лягушачьи глаза, пасть, усеянная несколькими рядами острых, загнутых назад зубов, способная в один укус располовинить человека. Сплошная броня из толстой чешуи, костяных шипов и наростов. Вытянутое плоское тело, как у ящера или крокодила, но с акульим плавником на спине. Под плавником — прикрытое толстой кожистой складкой отверстие, судя по всему — дыхательное. Длинный мощный хвост. Широкие перепончатые полулапы-полуплавники, при помощи которых твари выбирались на сушу. Присоски на брюхе, отчетливо видимые, когда морской гад приподнимал свою тушу. Такими, наверное, удобно присасываться к подводным рифам или к прибрежным скалам.

Или к городским стенам.

А к стенам Бухты уже ползли через портовые кварталы несколько мутантов. Они двигались наперерез бегущим людям, словно отсекая их от ворот.

Уже закрывшихся, кстати: бухтовцы не желали рисковать.

Извилистые портовые улочки были тесны для монстров, но отродье морских глубин легко прокладывало новые прямые и широкие проходы через доки, верфи, склады, кабаки, постоялые дворы, жилые и хозяйственные постройки. Строения, оказывавшиеся у них на пути, твари ломали с такой же легкостью, как до того топили корабли. Мутанты-амфибии просто валили их массивными тушами и при помощи брюшных присосок перебирались через груды развалин, вминая их в землю.

Морские твари оказались неожиданно проворны не только в воде, но и на суше. Они передвигались не медленнее бегущего человека и уже настигали мечущихся в панике людей. Хватили. Перетирали мощными челюстями в фарш с костями.

Со стен начали стрелять. Без особого, впрочем, успеха. Бомбардные ядра и тяжелые снаряды камнеметов рыхлили песок и гальку, с плеском падали в воду, разбивали суда и причалы, а когда попадали в монстров, то отскакивали от них, как тряпичные мячики. В лучшем случае пушки и катапульты калечили гадов, но не убивали их и не могли их остановить.

Картечные заряды тоже не брали мутантов. Стрелы и вовсе не причиняли вреда. Даже будучи утыканными ими как ежи, гигантские амфибии не проявляли признаков беспокойства. Да что там стрелы! Старое оружие бухтовских Стрельцов и то останавливало не каждую тварь. Только два крупнокалиберных пулемета, ударивших с крепостных башен короткими экономными очередями, гарантированно и быстро валили монстров. Но боекомплект для таких орудий, по всей видимости, был ограниченным. Стрельба с башен вскоре прекратилась.

Несколько гадов — мертвых и получивших тяжелые увечья — лежали неподвижно и корчились на подступах к береговым укреплениям. Еще пара тварей всплыла кверху брюхом между разгромленными причалами и покачивалась на волне, демонстрируя крупные темно-розовые присоски. Остальные охотились на людей, не успевших укрыться за воротами. Несчастные метались между монстрами и городской стеной и находили свою смерть либо в зубастой пасти твари, либо под стрелами и картечью защитников Бухты. Чтобы потом все равно быть сожранными. Кто-то пытался отстреливаться и отбиваться, но толку от этого было мало.