Руслан Мельников - Купец

— Очень полезное, — кивнула Костяника. — Оно помогает выживать. Даже зеленые полулюди, — девушка бросила беглый взгляд на труп зеленокожего дикаря, — чувствуют себя здесь не так уверенно, как я.

— Ну, а как же ты в плен-то попала с такими чудесными зенками? — скривился лекарь.

Костяника не смутилась:

— Во-первых, я вижу прячущегося врага не очень далеко, а когда идет облава и враг быстр, от него трудно спастись даже мне. Во-вторых, железные люди и их боевые звери носят на себе слишком много металла и пластика. А сквозь мертвое железо и пластмассу не просто разглядеть живую кровь. Но любую другую опасность мои глаза заметят раньше, чем ваши.

Костоправ улыбнулся недоброй улыбкой:

— Ох, и складно же ты пиз…

— Костоправ! — оборвал его Виктор.

— Ладно стелешь, я хотел сказать. Только знаешь, что я думаю обо всем, что ты сейчас рассказала, и о тебе самой, красноглазая ты наша?

— Перестань! — Виктор поморщился. — Я не хочу сейчас слушать твою похабщину.

— А ты и не услышишь.

Лекарь шагнул к девушке и, чуть склонившись, что-то зашептал ей в ухо.

Глядя со стороны, можно было подумать, будто это воркует влюбленная парочка. Лицо Костяники вспыхнуло и зарделось. Кожа девушки стала почти такой же красной, как и ее глаза. Белые зубки закусили нижнюю губу. Девушка задышала часто и шумно.

— Костоправ! — прорычал Виктор. — Отстань от нее!

Лекарь отошел. На его губах застыла глумливая ухмылочка.

— Твои слова пропитаны злобой, — дрожащим голосом обратилась к Костоправу мутантка. — Они грязны и глупы. К тому же многое из того, что ты мне сейчас пожелал, невозможно осуществить, даже учитывая гибкость моих суставов. Но, мне кажется, решения здесь принимаешь не ты.

Девушка повернулась к Виктору.

Виктор улыбнулся. А лихо девчонка отшила лекаря! Определенно, эта Костяника начинала ему нравиться.

— Ах, ты ж… твою ж… — только и смог выцедить разъяренный Костоправ.

— Сам такой! — не осталась в долгу девушка.

— КОСТоправ, КОСТяника, не ссорьтесь. — Виктор хмыкнул — Вы же одной м-м-м… кости.

— Так вы возьмете меня с собой? — Костяника вроде спрашивала всех, но смотрела на Виктора. — Только решайте скорее. Здесь было много шума. Скоро сюда сбежится зверье со всей округи. И не только зверье.

— Золотой, отойдем-ка, — Костоправ потянул Виктора за рукав.

Что ж, можно и отойти. Они отступили на несколько шагов. А-Ка шагнул вслед за ними. Костяника осталась стоять, где стояла.

— Ты же не собираешься тащить с собой эту красноглазую су…

— А ты что предлагаешь? — Виктор перебил Костоправа. — Гнать ее обратно в костер? Знаешь, сдается мне, если Костяника захочет, она все равно за нами увяжется. Будет идти следом, а мы даже не узнаем об этом. И потом… Если то, что говорит Костяника, правда…

А-Ка снова молчал и только косился на девушку.

— Купец, ты что, совсем опух?! — негодующе прошипел лекарь. — Хочешь довериться мутанту?

— Ну, положим, мутант мутанту рознь. Костяника все-таки не из зеленокожих.

— Из красноглазых! Это еще хуже.

— Почему?

— Да потому что мы о них вообще ни хрена не знаем!

— Ну как же, — возразил Виктор, — кое-что уже знаем.

Он принялся перечислять, загибая пальцы:

— Что они враждуют с зеленокожими — раз. Что с Инквизиторами, которые хотели меня сжечь, да и тебя с А-Ка отправили бы на костер без зазрения совести, тоже не находят общего языка — два. Что ориентируются в Большом Котле как у себя дома, потому что он и является их домом, — три. Что умеют высматривать в здешних местах опасность, которую мы даже не заметим, — четыре. Что знают дорогу к старым оружейным складам — пять.

Пальцы сжались в кулак. Виктор подытожил:

— По-моему, Костяника может оказаться весьма полезной спутницей.

— Зо-ло-той! — закатил глаза Костоправ. — Ты наивный, блин, как целка в борделе, которую уже ставят раком, а она понять ничего не может. Мало тебя кидали?

— Ну, положим, подставляли и кидали нас всех скопом, — заметил Виктор. — И твой жизненный опыт вкупе с цинизмом никак нам не помогли. А чем может навредить девчонка, ты пока так и не сказал.

— Мля! Да она прирежет нас в первую же ночь.

— Зачем ей это надо?

— Ну, я-то почем знаю? — немного озадачился Костоправ. — Жрать захочет. Или просто потому что она мутант, а мы — нет. Неважно! Прирежет — и все тут.

— Не будем давать оружия — не прирежет.

— Ну, придушит, значит.

— Своими цыплячьими лапками? Брось. Любой из нас справится с ней одной левой.

— Ага, как же! Ты ее даже связать не сможешь, если то.

— Если что — я ее прикончу, — сухо и жестко отрезал Виктор. — Или ты. Или он, — Виктор кивнул на молчавшего Стрельца. — Но пока я не вижу поводов для тревог и тем более для расправы.

— Когда увидишь — поздно будет волосы на жопе рвать! А-Ка, — Костоправ повернулся к Стрельцу, — ну хоть ты ему втолкуй, что ли!

А-Ка заговорил не сразу. Подумал, почесал в затылке.

— Ну, не знаю, — наконец выдал он. — Если Костяника действительно приведет нас в оружейный склад… В общем, рискнуть можно.

— Вот вы, мля, телки оба! — потрясая кулаками и брызжа слюной, выпалил Костоправ. — Втюрились, что ли, на пару в эту…

— Хватит! — не дал ему договорить Виктор. — Два голоса против одного. Решено: девчонка идет с нами.

— Эх, мать-перемать! — лекарь досадливо сплюнул. — Пожалеете еще, вот попомните мои слова!

Виктор его не слушал.

— Эй, Костяника! — позвал он. — Верхом ездить умеешь?

— Не знаю, — девушка замялась. — Не пробовала никогда.

— Значит, придется учиться.

Ех али на инквизиторских быконях, прихватив с собой съестные припасы крестоносцев и кое-что из оружия. Виктор и А-Ка взяли себе по мечу. Стрелец, кроме того, обзавелся калашом: хоть и пустой автомат, но мало ли… Груз-то невелик, а если удастся разжиться патронами, автомат им ой как пригодится. Костоправ за неимением привычного кистеня вооружился обнаруженным в арсенале орденских братьев небольшим шипастым цепом. В принципе, тот же кистень, только на рукояти да цепь покороче, а било — подлиннее.

Одну только Костянику оставили безоружной: на этом настоял лекарь. Впрочем, девушка не расстроилась. Драться оружием Инквизиторов она явно не обучена, да и не по руке хрупкой мутантке были неподъемные клинки, копья, булавы и самопалы рыцарей-монахов.

Непривычно тяжелые и слишком приметные латы с крестами они решили не брать, сделав выбор в пользу скрытности и скорости. Даже с быконей сняли защитные попоны.

Рослые рыцарские скакуны шли резво, часто сбиваясь на рысь, а там, где позволяла местность, — срывались в галоп. Костяника оказалась вполне сносным наездником, даром, что первый раз села в седло. Длинные и необычайно гибкие ноги мутантки крепко охватывали быконские бока, а цепкие пальцы держали повод мертвой хваткой.