Владислав Выставной - Кремль 2222. Запад

— Сколько тебе потребуется времени? — жестко спросил Зигфрид.

— Как минимум суток трое, — сказал Книжник. — Если тут вообще хоть что-то можно понять.

— Сутки! — отрезал воин.

— Хм… — неуверенно проворчал Книжник. — Я попробую.

— Работай! — кивнул Зигфрид. — А я пока начну готовить эвакуацию. Через пару часов зайду.

Они снова остались вдвоем. Хельга с каким-то благоговением наблюдала за действиями пришельца из далекого, некогда враждебного Кремля. Он знал, умел недоступное для ее понимания, выросшей в Бункере, к тому же вместе с героем народа вестов, Зигфридом, собирался спасти всех их — убойное сочетание для влюбчивой девушки. В прочем, она была довольно умна и покладиста — и не позволяла своим зашкаливающим чувствам вырваться на свободу. А потому у Книжника появилась возможность максимально углубиться в работу. Странное дело — присутствие этой девушки действовало даже стимулирующе, словно она вдохновляла его.

Наверное, именно такой и должна быть муза.

Потому он заговорил сам, не отрываясь от исследовательского процесса:

— У нас в Семинарии преподавали информатику. Знаешь, это очень странная наука — про компьютерные системы, которые не работают уже добрую сотню лет. Сами наставники никогда в глаза не видели работающего компьютера. Но у нас сохранились книги. Я читал ночи напролет, даже составлял программы и алгоритмы — на бересте конечно, — мечтал о том, как буду работать с настоящими разумными машинами, но никогда не думал, что это произойдет в моей жизни. Все-таки я правильно сделал, что решился уйти из Кремля…

— Конечно, ты правильно это сделал… — прошептала Хельга, запуская пальцы в его волосы. Она сидела рядом, прямо на приборной панели, тихо наблюдая за манипуляциями любимого. — Даже не представляю, что было бы, если бы ты не пришел ко мне…

Наверное, именно так — любимого. В обстановке близости смерти, когда будущее туманно и грозит бесчисленными опасностями, чувства особенно остры и ясны. Враг становится врагом, друг — другом, а любимый — любимым, без оттенков и полутонов.

Книжник машинально коснулся ее руки, но не смог оторваться от работы: ему казалось, что до победы над этой головоломкой остался всего лишь шаг.

Трудно, невероятно трудно было продираться сквозь нагромождение малопонятной информации. И даже толстые справочники, до дыр зачитанные им в Семинарии, не могли компенсировать недостатка опыта работы с живой техникой. Спасал, разве что, интерактивный интерфейс, услужливо подсказывающий последовательность действий, коварно предлагая выбор, как на на перепутье у былинного камня:

Yes/No

«Направо пойдешь — голову сложишь, налево — фенакодуса потеряешь…» — проплывало в голове. На экранах всплывали надписи, сплошь состоящие из незнакомых слов на чужом языке, какие-то таблицы и графики. Иногда появлялись проблески чего-то знакомого, складываясь в более-менее ясные алгоритмы. И он продвигался дальше по этому бесконечному лабиринту.

— Need a support? — раздался негромкий, отдающий металлом голос, заставивший Книжника вздрогнуть. Голос шел откуда-то из глубины панели.

— Чего? — изумленно произнес Книжник.

— Кто это? — в унисон ему удивленно проговорила Хельга.

Повисла короткая пауза, после чего все тот же голос произнес:

— Предпочитаете русский язык для оказания поддержки?

— Вроде того, — все еще не понимая сути происходящего, сказал Книжник. — Вы кто?

— Приложение поддержки на базе искусственного интеллекта, — бесстрастно произнес голос. — Жду указаний.

— Что значит… искусственный интеллект? — с любопытством спросила девушка.

— Погоди… — отмахнулся Книжник, и в другой ситуации это могло показаться грубостью. Да так оно и было — только семинаристу вдруг стало не до любезностей: похоже, он только что взял на редкость ценный приз.

— Мне нужна поддержка в освоении этого Пульта, — быстро сказал он.

— Поддержка будет оказана в зависимости от поставленной задачи, — отозвался голос.

— Ну тогда… — Книжник обрушил на «говорящую машину» всю массу накопившихся вопросов.

Что и говорить — дело пошло куда быстрее. Нет более дружественного интерфейса, чем просто вербальное общение. И вскоре семинарист застыл перед новым выплывшим на экран изображением.

— Неужто получилось? — еще не веря своим глазам, проговорил он.

— Что получилось? — тихонько спросила Хельга.

Книжник не ответил. Он жадно глядел на экран, в котором, перечеркиваемое редкими всполохами помех, плыло расплывчатое изображение: пустынная улица, стены домов, слепые глазницы окон. Знакомая картинка, заставляющая учащенно биться сердце. Та самая, которую они видели на дряхлом экране, перед тем как выйти из тесного транспортного отсека в смертельную неизвестность. И теперь здесь, под защитой стен Бункера, он смотрел на мир Поля Смерти теми же глазами.

Глазами Лого.

Люди прощались с Бункером. Трудно себе представить, каково это — уходить из родного дома, судя по всему, навсегда. Книжник представил себе, как уходили бы из Кремля заплаканные женщины, чумазые дети и немощные старики. Стало не по себе. Усилием воли он вернулся к работе.

Предстояла довольно непростая задача: отыскать в пределах досягаемости ветхих передатчиков достаточно крупную особь био, да еще такую, в железные недра которой влезла бы добрая сотня-другая людей. Таких био он в жизни не видел и уже начал сомневаться в своей затее. А потому он начал с «реанимации» «Раптора» с мозгом погибшего шама. Следовало разобраться, в чем проблема, да еще и заставить машину двигаться. Тут-то и пригодилось то самое «заговорное слово» — набор кодов, ключ к управлению роботом. Хорошая память позволила к тому времени выучить наизусть уйму страниц бессмысленного на первый взгляд текста, а развитый семинарскими занятиями интеллект — уловить общие принципы вербального управления боевыми машинами. Помощь говорящей «программы поддержки» во всем этом оказалась воистину бесценной. Наверное, система и была рассчитана на работу с «простым смертным», каким-нибудь военнослужащим, не владеющим широкими познаниями в электронике. В первую очередь в дюралевых ящиках под пультом он отыскал командную гарнитуру — обруч с единственным наушником и тонкой веточкой микрофона. Напялил на голову незнакомое оборудование, подергал за шнур, уходящий в глубину Пульта. И то хорошо — не нужно лишний раз искать, что там и куда подключать.

— Слышно меня? — проговорил он и чуть не подпрыгнул в кресле: его голос, неправдоподобно усиленный, разнесся по залу, как рев доброго десятка рассерженных нео. Хельга, не отходящая от него ни на шаг, испуганно вскрикнула: в Бункере давно позабыли, что такое громкоговорители и динамики.