Егор Седов - Призраки Древних

Последний вопрос волновал Фаэлинду все больше. Что возможно сделать, чтобы получить хотя бы минимальные почет и уважение? Как сменить тактику?

Это оказалось трудной, почти невыполнимой задачей.

Итак, вся эта компания слабеньких, но пронырливых колдунов только и ждет, что Фаэлинда сейчас начнет злиться и выходить из себя. Их, наверное, это позабавит! Так вот фигушки вам всем! Такого удовольствия она своим недругам и конкурентам ни за что не доставит!

Значит, надо сделать нечто такое, что заставит всех задуматься и понять: Фаэлинда совсем не такова, какой все они привыкли ее видеть. По крайней мере, с ней лучше не ссориться лишний раз.

В голову, как назло, не приходило ни одной умной или хотя бы здравой мысли. Вот разве что устроить еще один поджог? Ну и чего она этим добьется? Если узнают, кто это сделал, ее возненавидят. Такие действия уж точно не помогут найти сторонников и не вызовут всеобщую любовь. Отпадает…

Можно устроить серьезные неприятности своим врагам – достаточно попробовать поупражняться в проклятиях.

Так, у них неприятности, предположим, будут, притом немалые. А что будет у Фаэ? Да ровным счетом ничего! Впрочем, если они догадаются о ее Даре, тогда неприятности получит и она. По полной программе.

А что, если взять и разогнать всю дичь из здешних мест? Просто создать фантомное чудовище, которое почувствует вся здешняя живность – и тут же даст деру куда глаза глядят… А в итоге ей нечего будет кушать! Запасов-то почти нет…

И такой вариант не подходит.

Фаэ медленно шла по тропинке, потирая ноющую от долгих умственных усилий голову. Где-то рядом послышался обрывок брошенной кем-то фразы. Голос можно было признать сразу – Света Полянская, та самая целительница из «случайных». Кажется, девушка рассказывала кому-то про Ника. Мол, ему пока не хуже, но и не лучше. Нет, еще не встает, и когда сможет ходить, никто не знает. И Олли по-прежнему считает, что ему нужен покой, а значит, никого из друзей допускать к пострадавшему не будут. Даже Эллора… Вот такие неприятности.

Фаэлинда презрительно поморщилась. В этом Эльсиноре все словно сговорились… Свихнулись они на этом Нике, что ли? Свои только про него и говорят: «ах, как он там, бедняжка, пришел ли в сознание?», «ах, он глаза сегодня открыл, давайте по этому поводу праздник замутим!», «ах, он смог самостоятельно ложку удержать, помолимся же, о други!».

Тьфу! Слушать даже противно! И тошно! В любой бочке этот Ник – затычка.

И, что характерно, у дружинников все в точности повторяется. Только Ник для них – свой, поэтому его «люди Сигурда» наверняка считают кем-то вроде национального героя.

И почему его еще святым никто не объявил? А ведь загнется – так объявят непременно. Святой брат Ник – великомученик и воин! Звучит, что там говорить…

Фаэ раздраженно сорвала не вовремя подвернувшийся лист дерева, получившего за определенное сходство название «клена», и тут же изорвала его в мелкие клочки. О каком-то мелком парне, на которого она и не посмотрела бы – такой он невзрачный – говорят все. А вот о ней, обладательнице настоящего магического Дара, если и говорят, то непременно всяческие гадости…

Неожиданно лицо девушки прояснилось, а на губах заиграла недобрая улыбка. Вот если поднять этого Ника на ноги – тогда уж точно все рты от удивления пораскрывают, а уж господин «Хранитель информации» поймет, как надо с ней, Фаэлиндой, разговаривать. Вежливо, с поклонами и поцелуями ручки, уж коли он такой весь из себя аристократ – вот как! И волей-неволей ему придется тогда извиниться!

Ну, а эти ведуньи-самоучки – Эвелина, Олли, Элана и Химера – искусают себе все локти от досады и злости. Ну, еще бы – она, Фаэ, сделала то, чего они все не смогли!

«Но ведь они и в самом деле не смогли! – пискнул внутренний голос. – Значит, дело серьезней, чем тебе кажется». Но в следующую секунду внутренний голос был безжалостно придушен в зародыше и отброшен прочь. Они – не смогли, а вот она – совсем другое дело… Да, возможно, придется прибегнуть к магии белого кристалла, без этого, скорей всего, ничего не получится. Эх, знать бы, насколько он силен. Вот как там с Хэлкаром?.. Жив он или все-таки нет? Узнать бы…

Мысли Фаэ возвращались в замкнутый круг. Впрочем, на сей раз у нее появилась некая цель.

Девушка дотронулась до бисерной сумочки и даже через нее почувствовала обжигающую силу таинственного древнего артефакта. И ей придется тратить эту (или, что еще хуже, свою собственную) энергию на какого-то невзрачного оруженосца князя Сигурда?! Как гадко! Может, попробовать придумать что-нибудь другое?

Фаэ задумалась, и жертвами ее размышлений оказались еще несколько резных кленовых листьев, которые были машинально разодраны. Она сорвала еще один лист и уже начала отщипывать от него мелкие кусочки. И в это время на тропинке из-за деревьев показалась донельзя мрачная, хотя и очень шумная компания человек пяти-шести. Предводительствовали в ней Рита из «случайных» и бывший ополченец Тони.

О причине их уныния можно было догадаться сразу же: дружинники снова погнали «экологов-любителей» от строящегося ристалища. Точнее, подойти к месту проведения будущего турнира им, скорее всего, просто не дали.

Заметив Фаэлинду, Тони, а вслед за ним и остальные уставились на девушку с нехорошим торжеством – так, наверное, удав смотрит на кролика.

«Чего им от меня понадобилось? – обеспокоенно подумала Фаэлинда. – Может, их Элана подговорила…»

Страха у Фаэ, впрочем, не было ни малейшего.

А что понадобилось «партии зеленых», выяснилось тотчас же, стоило только Рите открыть рот:

– А ну-ка, иди сюда! Это что такое у тебя в руках?!

– Ээ… ну, лист кленовый, а что?

Рита и Тони переглянулись с ухмылками следователей образца 1937 года.

– Лист кленовый, говоришь? – уточнил Тони, и Фаэлинде сразу стало ясно – сегодня с утра этот заросший дикой бородой тип мается от тяжелого похмелья.

– Ну… – протянула Фаэлинда.

– А ты хотя бы осознаешь, что творишь?! – проникновенно произнесла Рита, а Тони сделал пару шагов вперед и добавил:

– Стерва…

Фаэ хотела с чистой совестью ответить: «Нет», – но поняла, что тогда от этих экологов-самозванцев она так легко не отделается. Впрочем, если промолчать, типы, стоящие сейчас перед ней, тоже никуда не денутся.

– Ты губишь живую природу! – В голосе Риты прибавилось патетики, хотя, казалось, куда уж больше. – Ты причинила боль дереву…

Так, эта мымра, кажется, будет сейчас играть роль доброго следователя. А вот Тони соответственно – злого. Исполнители тоже сейчас отыщутся – вот те две девицы из «случайных», которые, кажется, уже сжимают кулаки. Тони даже не придется нарушать кодекс чести: бить будут они, а он как бы ни при чем. Черт, как погано! И голова вдруг разболелась…