Игорь Михалков - Восход

Антон вернулся обратно совершенно разбитый. Во что бы то ни стало надо изучить дневник и найти ответы на все вопросы. Надо узнать, что там такое – вверху. Откуда отец узнал?..

Очнувшись, ученый благодарно улыбнулся Звену. Спасибо! И тут же закричал от ужаса.

Звено работало, набирая энергию. Угольно-черная клякса, отчетливо видимая сквозь толщу горы, расползалась во все стороны по зеленым полонинам. Накатила на деревню, потекла по земле. Казалось, даже с такого расстояния слышны протяжные вопли людей. Умирающие падали, содрогаясь в конвульсиях: мужчины, женщины, старики и дети… Скрюченные пальцы, оскаленные рты, слюна, фекалии и кровь на земле. Умирали мучительно, каждая толика предсмертной человеческой судороги, каждая эмоция и крик переплетались в тугие нити т-энергии, лениво стекавшиеся со всех сторон.

Антон кричал, видя, как кормится его защитник. Звено убивало людей, наполняясь мощью.

– Хватит! – заорал он. – Хватит!

Эгрегор мученической смерти протекал сквозь него, вливаясь в алтарь. Каждой клеточкой своего тела, мельчайшим электрическим разрядом мозга – душой и телом – он чувствовал это: страшную муку, терзавшую несчастных жителей деревни.

– Господи, пожалуйста… Хватит!

Люди в Горинчево погибали один за другим. И каждая смерть, пронесшись над горным хребтом, оставляла в душе Антона шрам.

– Хватит!

Из стены выскользнули две маленькие тени. Они накинулись на вопящего в ужасе Антона.

Звено кормилось впервые за долгие годы. Теперь у Оператора появился шанс выжить во время Вторжения. Но какой ценой?

Тени исчезли, едва дотронувшись до коленей Аркудова – растворились в его ногах. Антон потерял сознание.

Боеготовность четыре процента…

29–31 июля 2012

– Н-да… – протянул Роман.

Он машинально извлек сигарету, напрочь позабыв о трех или четырех только что выкуренных. Даже табачная вонь во рту не ощущалась. Как не ощущалось вообще ничего. Это все было неважным – в сравнении с полученными новостями. Сыт ты, голоден, накурен, устал – какая разница, если, оказывается, в мире творится такое!

Теперь не стоило ломать голову: дезертир ты или просто человек, спасающий свою жизнь. Собственно, служить Родине и правительству и раньше были немного разные вещи, теперь же в глазах бывшего старшего лейтенанта два понятия разошлись на воистину космические расстояния. Порою, если желаешь следовать духу присяги и послужить стране, требуется бороться против тех, кто ею правит. Истина, известная немалому числу военных, начиная с недоброй памяти перестроечных времен.

– Дожили, мать его!.. – Дед выразился еще крепче. Присутствие женщины не играло для него роли. – Это что же получается, а? Прям фашисты какие-то! Да нет! Стократ хуже! Те хоть выступали в открытую, а эти прячутся, да творят гадости исподтишка! Сволочи, через пень их колоду! И откуда они взялись на наши головы?

– Уж взялись так взялись, – вздохнул, прикуривая, Роман. – Только, насколько я понял Милу, они были чуть ли не всегда. В нашем понимании. С обозримого отрезка истории. Чуть ли не с каменного века. Уж в Средние века наверняка.

– Мне кажется, они были и в каменном веке тоже, – в отличие от ранних «подключений», Батурина теперь не утрачивала собственную личность. Женщину трясло мелкой дрожью, пришлось Роману свободной рукой обнять спутницу, попытаться передать ей часть собственной уверенности в себе.

Той уверенности, которую сам спецназовец не чувствовал.

– Может, даже еще раньше, – добавила Людмила после небольшой паузы.

Можно было думать об ее уме все, что угодно. Однако профессия поневоле приучала из гор шелухи вылавливать какие-то факты. Не научишься – и не удержишься на плаву в нашем жестоком мире. Не помогут ни связи, ни деньги отца – на рейтинги они не повлияют. Даже сейчас, в уже становящемся привычным страхе, мозг Батуриной потихоньку работал, пытался отделить зерна от плевел, сделать хотя бы какие-то предварительные выводы.

– Пусть до каменного, – с готовностью согласился Ветров. – Нам от этого теплей не станет.

В данный момент для него срок пребывания противников на Земле не играл особой роли. Гораздо важней был извечный русский вопрос, сформулированный никогда не читанным Чернышевским. Что делать?

Нет, раз уж ищут лишь Батурину, шанс уцелеть самому был весьма отличен от нуля. Но…

– Они найдут меня, обязательно найдут! – в такт мыслям Романа произнесла Людмила и прижалась к офицеру плотнее, словно умоляя о защите.

– Ничего. Мы что-нибудь придумаем. – Роман попытался придать голосу максимум твердости.

Он не представлял себе дальнейших действий. Можно отбиться один раз, другой, но на третий враг – не считать же противников идиотами – введет в действие столько сил, что наличие или отсутствие одного спецназовца не сыграет роли. Даже подкрепленного старым ветераном последней большой войны.

Как подозревал Ветров, не помогло бы и присутствие всего отряда специального назначения. Того, который полег при защите атомной электростанции. Раз эти, как их там, старший лейтенант никак не мог запомнить слова, управляют человечеством, им ничего не стоит задействовать государственные силы. Были уничтожены номинальные представители власти? Были. Кто их уничтожил? Террористы. Следовательно, есть все основания для проведения глобальной антитеррористической операции. И никто не узнает, правы ли были защищающиеся трое беглецов, равно как никто не задумается о существовании иных, куда более важных проблем, чем борьба с теми, кто желает лишь спрятаться.

Заброшенная деревня в свете новых знаний на роль укрытия не годилась. Увы. Но для тех же целей не годился и лес, и любой из существующих городов. Разве что методы противника могут отличаться. Казавшаяся гигантской Земля вдруг стала крохотной. Куда-то пропали места, в которых можно затеряться, спрятаться, тем более не на время – на всю оставшуюся жизнь.

Раз уж нивте… нифе… – тьфу, опять забыл! – Отцы правят всем миром, то какие-то государственные границы им подавно до большой лампочки.

– Они настолько могущественны… – прошептала Людмила.

Дрожь ее немного ушла, а страх, кажется, потихоньку стал уступать место апатии.

Все равно помирать. Стоит ли рыпаться, бороться?

– Гитлер тоже себя пупом мира мнил, – буркнул Сохан. – И где тот Гитлер? Ась?

– Вы не понимаете… Гитлера тоже наверняка поставили они. Сами ли, при помощи кого-то… Они вообще постоянно вмешиваются в людскую историю, устраивают войны, революции, перевороты… Что решили, то и сделают. А мы даже не подозреваем о том, что нами управляют, словно марионетками.