Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Северо-Запад

— Держи, — сказал я, бросая Иону белковый батончик. При этом в моей голове крутилась мудрая песенка из моего детства: «Кто людям помогает, тот тратит время зря». И не только время, но и редчайшие медицинские препараты и не менее ценные в чужом, агрессивном мире продукты питания.

— Благодарю, — кивнул Ион. Батончик он проглотил не жуя, достал из-за пазухи плоскую флягу, запил, фыркнул и протянул мне: — Будешь?

— Вода?

— Не совсем.

Ладно. Миры могут меняться, переживать катаклизмы, войны, столетия. Но на славянской земле обычай остограммиться за знакомство не умрет никогда.

Во фляге оказался коньяк, и довольно неплохой.

— Откуда такое? — поинтересовался я, возвращая флягу.

— Из старых запасов, — туманно пояснил Ион. И добавил, пряча драгоценную флягу обратно: — Стабберам всегда выдают самое лучшее. Иначе они сами возьмут.

«Стаббер»? Или «стабер»? В общем, оба варианта мало различаются по сути. В английском языке stabber в переводе значит «протыкатель» или просто «убийца», a staber — вонзающий нож или любое другое холодное оружие.

— И кого убивают стабберы? — поинтересовался я.

— А, неважно, — отмахнулся Ион, осторожно вставая на ноги. — Иногда никого, как сейчас например. Мыша летучего заколоть не смог. Позорище.

— Ну, мыш мышу рознь, — дипломатично сказал я.

— Это точно, — сказал стаббер. — Этих тварей здесь прорва, и все здоровые. На стадионе «Динамо» их логово. Они там яйца откладывают, детенышей выводят. Ну и местность вокруг стадиона охраняют будь здоров.

— И как ты здесь оказался?

— Стабберы прежде всего разведчики, — ответил Ион. — Неделю назад наш передовой отряд закрепился в Петровском замке, вырезав там небольшую стаю рукокрылое. Ну, обосновались, послали в Зону трех заводов гонца с вестью о победе. У нас обрадовались, мол, надежная опорная точка почти в центре Москвы. Отправили туда народу побольше, целый отряд, вооруженный до зубов, с запасом провизии, снаряжения и четырьмя крепостными стрелометами. И сгинул тот отряд, ни слуху ни духу. Обещали сразу по прибытии вестника послать. Три дня прошло — нет вестника. Тогда послали нас, выяснить, в чем дело.

— Выяснили?

— Ага. Про то, что я только что сказал. На стадионе прорва рукокрылов, а Петровский замок, похоже, входит в их ареал. В общем, я один из всего отряда стабберов остался, и то благодаря тебе.

— Ясно, — кивнул я. — А что за Петровский замок?

— Замок и замок, — пожал плечами Ион. — Сохранился неплохо, хотя при Екатерине строился. Наполеон из него на горящую Москву любовался. Как Третья мировая грянула, его усилили, ворота сварные поставили, на башни пулеметы с орудиями затащили. Укрепили словом, как и многие здания в столице. Не помогло…

«Понятно, что не помогло, — подумал я. — От радиации и боевых роботов пулеметы не спасут… Надо же, опять Екатерина. И опять замок, стратегический пункт, который дожил до сего времени. Случайно ли совпадение?»

— Тепловизор показывать, что дампы дойти до леса. Сейчас через него полезть сюда, — влез в беседу Колян, до этого переминающийся рядом.

— Дампы? — удивился я. — Откуда?

— Они за мной гнаться, — доверительно сообщил робот. — Решить, что это я их сородичей убил и сожрал.

— Угу, — кивнул я. — А ты решил, что я буду с ними махаться из-за тебя?

— Да, — просто сказал Колян. — Хозяин должен защищать свой серв.

— Ну, ты попал, Снайпер, — хмыкнул Ион, который, несмотря на слабость, разулся и теперь короткими и точными движениями клинка срубал с пальцев ног длиннющие когти. С руками он уже закончил.

— Хотя для меня оно точно к лучшему, что я тебя и твоего робота встретил, — продолжил Ион, натягивая обратно на ноги свои берцы. — Теперь, может, уйдем. Я эти места более-менее знаю. Попробуем справа обойти «Динамо». Нам бы в замок прорваться хоть ненадолго, а там, глядишь, и до Зоны доберемся.

— Как? И на кой нам сдался этот замок с кучей рукокрылое в нем?

— Увидишь, — сказал бородатый убийца по имени Ион.

Однако хватило его ненадолго. Метров через триста стаббера занесло влево, и он чуть не грохнулся на асфальт. Удивительно, что он вообще еще шел после всего пережитого.

Пришлось сделать привал. Как раз по пути попалось более-менее подходящее место — руины одного из старых домов, которые сохранились лучше, чем новостройки начала двадцать первого века. На стене даже обломок мемориальной доски остался, по самой середине которого шла глубокая выбоина. Но отдельные слова, выбитые на ней, еще можно было разобрать.

Я смахнул рукавом вековую пыль и прочитал: «Дом художни… …десь работали крупнейшие мастера изобразительного искус…»

Всё. Остальные фрагменты надписи уничтожили война и время. Был дом, жили в нем художники, рисовали, увековечивали. А потом кто-то на другом конце земли нажал кнопку. Или ввел команду на клавиатуре…

— Ладно, хорош тебе, — сказал Ион. Он сидел, привалившись спиной к стене, и жевал кусок вяленого мяса. — Да, нажали. Да, ввели. Но это — уже прошлое. Сейчас же надо во всем этом выжить. В том, что осталось.

Похоже, я задумался и произнес вслух свои мысли. Со мной такое редко бывает, только когда зацепит сильно, до глубины души. Просто увидел сначала осколок пластиковой таблички на стене дома, теперь эту доску — и вновь о своем мире вспомнил. В котором еще никто ничего не нажал, но есть Чернобыль, есть Фукусима… И есть страшные последствия этих аварий… Черт, если я и когда вернусь домой, то только ради того, чтобы какой-нибудь урод не превратил мою планету в аналог этого мира. Конечно, один человек может не много. Но иногда единственного движения указательного пальца бывает достаточно, чтобы одним уродом на свете стало меньше…

— На, подкрепись.

Я вытащил из бокового кармашка рюкзака капсулу и бросил Иону. Хорошая штука. Витамины плюс выжимки из натуральной эфедры. Через десять минут про усталость забудет сто процентов.

Ион посмотрел на капсулу, потом уважительно — на меня.

— Рассчитаемся, Снайпер.

— Ну-ну, — неопределенно ответил я. — Ты лучше, пока в себя приходишь, просвети, что у вас там за Зона такая?

Ион кивнул — и начал рассказ.

Оказалось все довольно интересно.

В начале позапрошлого столетия, когда конкурирующие державы обменялись ядерными любезностями, Москва пострадала меньше других городов России. Зенитно-ракетные подразделения воздушно-космической обороны, сосредоточенные вокруг столицы, сработали безукоризненно. Наиболее опасные цели были уничтожены зенитно-ракетными системами «Триумф» и «Антей», с остальными разобрались зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь» и «Тунгуска». Но, к сожалению, не со всеми. Помимо ядерных ракет слишком много всякого-разного было выпущено по столице — термобарические, объемно-детонирующие, электромагнитные и еще невесть какие заряды, названия которых давно забыты. От этого жуткого коктейля только сейчас начала возрождаться отравленная земля, за два послевоенных столетия породившая сонмы жутких мутантов. Которые сейчас, несмотря на улучшение экологической обстановки, вымирать не собираются, а наоборот — начали плодиться со страшной силой…