Василий Орехов - Фактор агрессии

– Нина, сделай дополнительное отклонение от вектора, – негромко распорядился капитан. – Как бы нам не вписаться в гравитационную зону Метрополии II.

– Мы и так идем с упреждением в четыре стерадиана, капитан, – сказала первый пилот Нина Сангада.

– Дай отклонение еще на два.

– Есть, сэр, – ответила пилот без особого энтузиазма.

Ей было не по душе, что капитан перестраховывается и влезает в управление кораблем с самого начала полета. Хотя понять его было можно: в команде яхты не имелось ни одного сенситива. Удобство и надежность прямого контакта с кораблем фирма «Парадайз-тур» принесла в жертву предрассудкам состоятельных граждан Империи, не желавших путешествовать в компании мутантов. В результате контроль всех систем и передача команд нейросистеме осуществлялись только воздействием на чувствительные сенсоры корабля или путем введения в его кровеносную систему активных веществ. Все эти методы делали управление Мисс Синтией в разы более инертным, чем у транспортников аналогичного класса и такого же грузового измещения. В принципе, для круизера это было простительно, от него не требовалось высокой точности и скорости маневра. Но в результате капитан Громов не слишком доверял ни Мисс Синтии, ни своим пилотам.

– Кляча, а не корабль, – пробурчал он, удовлетворившись наконец курсом.

– Не все золото, что блестит, – поддержал его первый помощник Алоиз Шлоссер. – Потроха у нее блестящие, конечно, а вот во всем остальном… Разве что разгоняется резво.

– Отставить! – скомандовал Громов. – Не сметь хулить корабль, которым управляешь!

– Но вы же сами, сэр… – начала Сангада.

– Мне можно, – отрезал капитан, – я на Мисс Синтии первый после Великого Зодчего. Стефан, выведи мне метеорную обстановку.

Навигатор Стефан Пешич ухмыльнулся, вызвав на монитор командира радарную картину прилегающего сектора пространства. Этот ритуальный разговор сразу после старта он слышал уже не один десяток раз, и только для Нины Сангады, совсем недавно переведенной в их экипаж на вакансию ушедшего на повышение предыдущего первого пилота, он был в диковинку.

– Ладно, кэп, – примирительным тоном проговорил навигатор. – Многого от этой посудинки и не требуется. Мы же не атаковать Райский Пояс собираемся, а неторопливо доставить туда несколько десятков богатых бездельников. Куда нам спешить? Они еще сами не захотят вылезать, когда прибудем на место. Первый раз, что ли…

– Называй меня «гражданин капитан» или «сэр», – благодушно произнес Громов. – Осмелюсь напомнить, что наши переговоры записываются нейросистемой корабля. Вдруг случится что непредвиденное, безопасники начнут изучать записи и выяснят, что я распустил команду до предела, допускаю всякие фамильярности в адрес первой персоны после Зодчего…

– Да что тут может случиться, – отмахнулся Пешич. – Черный Доктор из пылевого облака выпрыгнет?..

– Тогда уж и меня называйте «гражданин первый пилот», сэр, – внезапно встряла Нина. – Согласно Уставу.

Второй помощник Анна Аронштам встревоженно переглянулась с первым, тот восторженно показал большой палец. Кажется, намечалось небольшое представление.

Однако капитан Громов сегодня был настроен более чем миролюбиво.

– Разумно, гражданин первый пилот. Придерживайтесь выбранного курса.

Сангада не нарвалась на немедленную отповедь, но пару штрафных очков на будущее определенно заработала. Капитан Мисс Синтии отнюдь не был злопамятным типом, он не был даже просто злым. Но вот на память никогда не жаловался и всегда скрупулезно отмечал в уме все, происходившее в ходовой рубке. Если девушка будет продолжать в том же духе, после этого рейса ей вполне могут вручить черную метку с формулировкой «психологическая несовместимость с экипажем». Не так следует вливаться в новый коллектив, совсем не так.

По мере удаления от Метрополии пространство за бортом понемногу очищалось. Соударения с частицами пыли происходили все реже, броня Мисс Синтии начала остывать.

– Входим в прыжковую зону, – предупредил навигатор. – Пятнадцать минут до прыжка, запускаю обратный отсчет.

– Отлично, – кивнул Громов. – Учитывая инертность этой клячи, на какую ошибку при выходе можно рассчитывать?

– Девять астрономических единиц, – ответил Стефан. – Плюс-минус ноль шесть.

– Годится. Что у нас с «кротовой норой» двести восемьдесят четыре в районе Теофраста – по-прежнему смещается?

– Так точно, сэр, – отозвалась Аронштам.

– Расстояние на данный момент от точки выхода до «кротовой норы»?

– Около двадцати двух единиц. Плюс-минус ноль восемь.

– Ясно. Гражданин первый пилот, работаем прыжок, но очень аккуратно. Если свалимся в «нору», получите строгое взыскание с занесением в личное дело.

– Есть, гражданин капитан, – бесстрастно отозвалась Сангада. – Я только хочу обратить ваше внимание, что маяк в точке выхода не отзывается. То ли поврежден, то ли поглощен «норой».

– Ничего страшного. Такое бывает. Вот гражданин второй помощник мне подсказывает, что туда уже отправлена бригада биомехаников. Ориентируйтесь пока на гравитационную зону Теофраста III.

– Есть, сэр.

Блуждающие «кротовые норы», несмотря на свою относительную редкость в Галактике, являлись настоящим бичом космической навигации. Причиной их возникновения становились масштабные космические катастрофы и звездные выбросы с энергией настолько чудовищной, что она приводила к деформации пространственно-временного континуума. После взрыва сверхновых на их месте оставались либо «черные карлики», либо «черные дыры», либо «кротовые норы» – подпространственные тоннели, попав в которые корабль за долю секунды мог провалиться на сотни парсеков, не затратив ни джоуля энергии. Во времена Активной Колонизации, когда еще не существовало прыжковых кораблей, «кротовые норы» пытались использовать для подпространственных перемещений, но от этой практики быстро отказались, поскольку на пиратских звездных картах они сразу оказались помечены жирными крестиками с корявыми подписями «Братва, тут пожива». Рейдеры месяцами дежурили возле выходов из «кротовых нор», поджидая дезориентированную подпространственным перемещением добычу, словно терпеливые пауки. Флот Метрополии пытался патрулировать разбросанные по всей Галактике зоны рискованной навигации, однако это обходилось имперскому бюджету в катастрофические суммы и отвлекало слишком много ударных частей от выполнения основных боевых задач. В конце концов были разработаны первые космократоры, способные самостоятельно прокалывать пространство, и «кротовые норы» утратили транспортное значение. Однако жители отсталых колоний до сих пор пользовались ими для межсистемного сообщения, чтобы сэкономить силы своих кораблей, поэтому риск наткнуться на пирата в районе выхода из стабильного подпространственного коридора по-прежнему был выше, чем где-либо еще во Внешнем Круге, и имперские корабли старались их избегать.