Сергей Москвин - Метро 2033: Увидеть солнце

Но и просто попасть на набережную оказалось делом непростым. Сначала они долго спускались по петляющей среди развалин узкой тропинке, видимо протоптанной еще выбиравшимися со станции сталкерами. На особенно крутых и опасных участках тропы кто-то из них даже соорудил из камней и бетонных глыб некое подобие ступенек. Тем не менее, приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не оступиться и не напороться на торчащий из обломков кусок арматуры, и при этом контролировать обстановку вокруг. К счастью, монстров нигде не было видно. Может, действительно все передохли, заразившись созданным Вольтером и его коллегами вирусом?

Наконец утомительный спуск закончился. Тропа привела то ли на городскую площадь, то ли просто на широкую улицу, беспорядочно заваленную ржавыми и обгоревшими скелетами автобусов и автомобилей. Создавалось впечатление, что в день Катастрофы на эту площадь съехались чуть ли не все жители города. Сергей опустил глаза, чтобы не смотреть в окна машин. Он и так знал, что там увидит — горстки пепла или обглоданные чудовищами и выбеленные ветрами человеческие кости, потому что одна станция метро просто не могла вместить всех съехавшихся к Речному Вокзалу людей, а значит, они остались умирать на улице. Выжить не мог никто. Прокатившаяся по берегу взрывная волна снесла все здания до основания на одной стороне улицы, а дома на другой превратила в руины. Даже если вначале там кто-то и выжил, то затем неминуемо погиб в пламени разразившегося на берегу после взрыва ужасного пожара.

Пробираясь между остовами мертвых машин, Касарин случайно наступил на изогнутую закопченную металлическую пластину. Она подпрыгнула и задребезжала. При этом часть копоти обвалилась, и под ней открылись стершиеся, но еще вполне различимые буквы. «ул. Больше...» — прочел Сергей, взяв пластину в руки. Судя по рваному краю пластины, на этом слове текст не заканчивался. Но больше чего была эта улица и почему она получила такое странное название — теперь это уже невозможно было узнать. Да и кому это интересно теперь? Разве что одному из ученых чудаков, вроде Вольтера, если он когда-нибудь вздумает написать историю погибшего города. Вздохнув, Сергей положил пластину на место. Этот указатель был частью мертвого прошлого, ему он и должен принадлежать.

Вольтер не терял времени даром.

— Смотрите! Кажется, здесь можно спуститься к реке!

Ученый уже перебрался на сметенную взрывом противоположную сторону улицы и разглядывал засыпанный битым кирпичом и другими обломками берег. О том, что на поверхности следует вести себя как можно тише, он словно забыл.

Сергей подошел ближе. От того места, где остановился Вольтер, уходил к воде широкий выдавленный в щебне желоб с поперечными продолговатыми вмятинами, словно огромное зубчатое колесо, петляя, прокатилось по берегу, оставив за собой этот след. При определенной силе воображения вмятины даже можно было принять за вырубленные на склоне ступеньки. Но кому придет в голову вырубать ступени на расстоянии полутора метров друг от друга? Почему-то сразу вспомнились безголовые мутанты, фигурировавшие почти во всех рассказах о Речном Вокзале и монстрах, обитающих в руинах прибрежной части города. Сейчас эти страшилища уже не казались досужими бреднями охочих на выдумки челноков.

В груди Сергея заворочалось нехорошее чувство — в метро и особенно на поверхности все непонятное сулило опасность. Но окончательное слово, как обычно, оставалось за Полиной. Она долго смотрела на загадочный след, и Сергей понял, что Полина тоже не хочет спускаться по нему. Наконец девушка обернулась к Вольтеру:

— Что вы надеетесь найти на берегу?

Ученый пожал плечами:

— Какой-нибудь плот, место переправы или хотя бы следы сталкеров.

От этих слов Сергея передернуло. Один след они уже нашли... И от него хотелось держаться как можно дальше.

— Приготовьте оружие. Спускаемся, — скомандовала Полина.

Спуск оказался сложнее, чем можно было представить. Едва ступив в желоб, Полина поскользнулась и упала на спину и тут же вскочила на ноги — Сергей даже не успел протянуть ей руку. Зато заметил, что некоторые камни покрыты мерзким зеленоватым налетом, похожим на засохшие сопли. Ему даже показалось, что и пахнуть они должны были как-то по-особенному, не так, как все прочие обломки. Конечно, противогаз начисто отрезал все запахи, но молодой человек почти не сомневался, что ощущения его не обманывают. Вольтер сделал из случившегося свой вывод и предложил для надежности обвязаться веревкой, которую изготовил из своего старого разорванного халата и, оказывается, все это время таскал с собой. Правда, длины веревки хватило только на двух человек: самого Вольтера и Полину. Сергей подумал, что неловкий старик будет девушке лишней обузой, тем не менее они вполне благополучно спустились вниз. А вот он пару раз оскальзывался на скользких камнях.

Поперечные вмятины по краям желоба оказались неглубокими рытвинами, причем сделанными совсем недавно, максимум несколько часов назад, — земля внутри даже не успела подсохнуть. Кто бы ни оставил их, это были явно не люди, так как все сталкеры Речного Вокзала были мертвы уже несколько дней.

Ни Полину, ни Вольтера странные следы не заинтересовали — они даже не взглянули на них. Девушка осмотрела пустынный берег, с опаской взглянув на кромку воды, покрытую густой грязно-желтой пеной, потом подняла глаза к разрушенному метромосту, нависающему над головой неустойчивой громадой, после чего обратилась к Вольтеру:

— Появились какие-нибудь мысли?

Но ученый не смог ничего подсказать и лишь виновато развел руками:

— Ничего не понимаю. Но ведь как-то же сталкеры переправлялись. Чтобы принести на станцию РА-12, хотя бы кто-то из них должен был побывать в зараженном поезде. А для этого им нужно было сначала попасть на левый берег. — Он тоже осмотрел разрушенный мост и покачал головой. — Нет, ничего не выйдет... Может, стоит пройти чуть дальше? Ниже по течению, немного не доходя железнодорожного моста, раньше располагалась пристань. Может, там сохранились какие-нибудь плавсредства. Хотя, спустя двадцать лет... — невпопад закончил он и вопросительно посмотрел на Полину.

— Давайте попробуем, — вздохнула девушка и снова с опаской взглянула на колышущийся вал грязной пены, прибитой к берегу. — Больше ничего не остается...

Однако ни через сто, ни через пятьсот шагов им не встретилось ничего нового. Рухнувший в воду метромост остался позади, а впереди, насколько хватало глаз, тянулся все тот же заваленный обгоревшими обломками берег. Сергей плохо представлял себе корабельную пристань, но как выглядит корабль, катер или лодка, знал наверняка — в ходящих по метро книгах и журналах встречались фотографии и того, и другого. Ничего похожего ни в воде, ни на берегу не было видно. Полина это уже давно поняла и несколько раз оборачивалась к Вольтеру, но ученый упрямо шагал вперед. Его упорству и настойчивости можно было только позавидовать. Но настал момент, когда и он не выдержал.