Артем Рыбаков - Анклавы в аду. Встречный прорыв

— А как же! Знаешь, зачем гранаты нужны?

— Конечно! Витамины там всякие!

— Не только, — несмотря на то что официант уже поставил тарелки с салатами на стол, к еде никто не притронулся. Лиза только поковыряла свою порцию вилкой и отложила ее в сторону:

— Гранат — великолепный антиоксидант и, следовательно, один из лучших способов связать свободные радикалы в организме, а значит, и защититься от последствий радиационного облучения.

— Мы вином красным пользовались… — задумчиво пробормотал Следопыт с пятнадцатилетним стажем.

— Верно! Пользовались. Но учти, что у вина есть побочный эффект, который далеко не всегда полезен. А у гранатов побочный эффект, наоборот, полезен.

— Поясни! — Валера решился и все-таки отправил порцию своего мясного салата в рот и торопливо начал жевать.

«С утра, видать, голодный ходит… А то и с вечера, если до дому вчера не добрался», — отметила Лиза и пустилась в объяснения.

— От вина, как это ни банально звучит, пьянеют, а в гранате полно витаминов. Вот представь, если тебе надо выполнить работу, требующую большой концентрации внимания в «горячем» месте, то что бы ты выбрал? При наличии выбора, конечно?

— Фрукты, ясен пень! — Валера отхлебнул еще пива: — А ты молоток, Лизка! И вино хранить гораздо проще, потому мы его и хлестали.

— Нет, хлестали вы его, потому что алкаши! — подколола в лице Гедевана всех Следопытов девушка и тоже принялась за еду.

Несколько минут они молча ели. Валерка, видимо, прогонял через встроенный в его голову компьютер только что полученную информацию, а Лиза… Лиза просто поняла, что ужасно проголодалась.

«Если судить по тому, как резко наш „супермозг“ выключился из жизни, информация, которую мы с ребятами выудили из этого фрукта, стоящая! Надо бы в универ гонцов заслать — пусть в тамошних базах покопаются… Хотя само по себе то, что обнаружилась торговая связь между трехголовыми и югом, уже повод задуматься об ответных мерах. Глядишь, и отправит Андреич кого-нибудь с югороссами связь налаживать…»

Окрестности Михнево. 53 километра от Города. 14.48.

— Что же ты теперь такой скромный, Зяма?! — Сантик наскакивал на своего бывшего работодателя с такой энергией, что, если бы я сам не бинтовал ему рану полчаса назад, ни за что не поверил, что наш агент был ранен.

Бывший главарь малинских был со всем должным старанием спеленат и привязан к водопроводной трубе. Первую помощь капитан оказал ему, пока я бинтовал Володю, но налицо была существенная разница в поведении двух раненых. В то время как наш проводник, пребывая в состоянии победной эйфории, был весел и активен, пленный являл собой полную ему противоположность — угрюмо набычившись, наполовину стоял, наполовину висел в «своем» углу, кривясь периодически от боли.

— Володя, остынь! — капитан настроен по-деловому, и все эти скачки его отвлекают. — Лучше зарубочку на носу сделай, что патрон перед боем надо дослать, — упоминание об ошибке, чуть не ставшей фатальной, возымело действие, и наш союзник отошел в сторонку.

— Володь, подойди, дело есть! — окликнул я его.

— Ну?

«Тон недовольный, скорее всего, считает, что мы незаслуженно лишили его награды, не дав рассчитаться за годы унижений! Надо его делом занять, попутно объяснив, что болтаться под ногами у таких недобрых живорезов, как мы с Верстаковым, — это верный способ нажить себе массу проблем на „вторые девяносто“».

— Ну? — повторил бредун.

— Не «нукай», не запряг! — одернул я разошедшегося союзника. — Во-первых, скакать тебе вредно — рана хоть пустяшная, но ее заштопать бы не мешало. Есть кто на примете?

На грубый ответ он вскинулся, но, поняв, что я просто проявляю заботу о его здоровье, немного успокоился и сбавил обороты:

— В Михнево есть доктор, но он если без приказа Рябого или Лавочника работает, то дорого берет.

— Дорого — это сколько?

— Десятку серебром за визит. Лекарства и бинты — отдельно.

— В карманах у этих посмотри… Или один из «калашей» возьми. Сейчас группа Сорок шестого подъедет, я с ними переговорю, и вы на одной из местных машин в Михнево двинете. Через пару часов там веселье будет. Понял?

— Ага, — Сантик уже выворачивал карманы одного из застреленных во время штурма бандитов. — О, пара колечек есть! Одно из них ваше, — продемонстрировал он мне свою добычу.

На раскрытой ладони лежали два массивных обручальных кольца.

— Спасибо, не надо, — и, увидев округлившиеся глаза, пояснил: — У нас обычно после боя добычу делят, да и тебе сейчас нужнее.

Если честно, то у нас просто не было времени собирать трофеи — сразу после того, как мы захомутали Зяму, пришлось еще в темпе вальса штурмовать радиорубку. Хорошо еще, что местный радист оказался изрядным тормозом и не сообразил запереться, а, наоборот, сам вышел в коридор. Посмотреть, что вся эта стрельба значит. Взяли его без лишнего шума — Петя походя снес его ударом ноги в грудь, и сейчас этот весьма, надо сказать, ценный пленник лежал в своей обители. Естественно, связанный по рукам и ногам.

С минуты на минуту должны были прибыть остальные группы, так что должно стать полегче, а то недостаток людей серьезно сказывался на нашей боеспособности.

Говорун караулил автостоянку и подходы к зданию. Группа Саламандра пока завязла в складском комплексе — уж больно много дел предстояло им там сделать. Тройка Малченко сейчас спешила сюда, пыхтя под тяжестью трофейного оружия, бросить которое на месте уничтожения вражеского конвоя было бы непростительным раздолбайством. Южане, если исключить полковника и лейтенанта-радиста, протаптывали подходы к Рябому вместе с присоединившимися к нам тремя друзьями Сантика. Вот такой вот расклад. А нам еще Зяму трясти и радиста обрабатывать… Охохонюшки!

— Илюх, — позвал меня капитан, — кто кого пинать будет? — как раз и имея в виду распределение нас между «языками».

— Поскольку местная политика тебе должна быть не сильно интересна, этого разноцветного, — я кивнул в угол, где был подвешен вожак местной шайки, — я выпотрошу. А ты давай с радистом поговори. Только, я тебя умоляю, нежно!

— А то! — хмыкнул Верстаков. — Считай, я на первое свидание иду… Жаль цветов нарвать негде на вашем негостеприимном севере.

— Поговори мне! — ухмыльнулся я в ответ. — Ты севера настоящего не видел!

Как говорится в древнем-предревнем анекдоте про находчивого журналиста: «Вот так, весело, с шутками и прибаутками советский народ встречает годовщину Великого Октября!»

Посмеиваясь, Петя отправился к радисту, а я, отхлебнув водички из фляжки, — к своему «рабочему месту».

— Ну что, яркий ты наш… Может, не будешь пленного партизана изображать?