Игорь Михалков - Нибиру. Пробуждение

— Дела… — пробормотал Сохан, привычно усаживаясь на заднее сиденье рядом с безучастной журналисткой.

Ожившая было Батурина после общения с психиатрами словно наглоталась наркотиков и теперь снова не реагировала на окружающее.

— Надо деньги в банкомате снять. — Роман действовал во многом на автопилоте, но голова потихоньку начинала работать, намечая ход ближайших действий.

Он еще поблагодарил судьбу, что на счету имелись кое-какие сбережения. Трат в последнее время особых не было, образовалась небольшая сумма, которой должно было при удаче хватить месяца на два. А если экономить — на три, а то и четыре.

Но это уже будет видно.

Город все еще был сравнительно пустынным. Уже заработали дворники, появились автобусы и машины, но до часа «пик» оставалось не меньше часа.

Еще бы решить, куда ехать! Что из города — понятно, а потом? И видок у всех троих еще тот! Перемазанные, журналистка вообще в форменной куртке с чужого плеча…

В общагу бы заскочить. Взять кое-какую одежду в дальнюю дорогу.

И вновь тот же вопрос — куда?

Улицы проплывали мимо, и только ответа все не было.

— Есть у меня одно местечко, — словно понял сомнения Ветрова Сохан. — Помнишь, я о дружке-летчике рассказывал? Вот к нему и надо отправиться. Он в Белоруссии живет, там нас вовек не найдут. Только я и Юрик туда дорогу знаем. Кругом лес, глухомань… Только б добраться…

Знать бы, где упасть…

Но город остался за спиной, никто не задерживал и не останавливал одинокую машину, и только не исчезал вопрос: «Да что вообще происходит? Конец света, что ли? По крайней мере, очень похоже».

8 июля 2012

Так близко к Бункеру Мари еще никогда не подходила. Издалека он выглядел нескладной бетонной коробкой с несколькими узкими окошками, где редко зажигали свет. Вблизи же оказалось, что стены здания на самом деле возведены из массивных каменных блоков, каждый размерами со средний грузовик. Архитектура чем-то напоминала Медумскую пирамиду в Египте, где Мари нередко бывала по делам. Такой же покатый фасад, сужающийся кверху на торцах и переходящий в более узкую секцию. Причем видела девушка только левую сторону одной из стен Бункера и даже не могла себе представить истинных его размеров. «Окошки» оказались прямоугольными нишами в стенах без намека на стекло. Да и зачем оно так глубоко под землей? Верхушка строения, сужаясь, терялась где-то в угрюмой вышине. Мари почему-то представила, что крыши у Бункера на самом деле нет, что он поднимается на километры вверх и вздымается где-то над поверхностью в виде полуразрушенной ветрами настоящей пирамиды.

Скрывая периметр от взглядов любопытных «зэков», прогуливайся такие неподалеку, строение окружал бетонный бордюр полутораметровой высоты. Позади него дежурили солдаты. Девушка с удивлением отметила несколько крупнокалиберных пулеметов и без числа более мелкого оружия. Каждый охранник Бункера имел прибор ночного видения, хотя и не пользовался им — света здесь хватало. Часть бойцов отдыхала в спальных мешках и палатках, размещенных вблизи от стен «коробки». Там царило некоторое оживление. Парни разгуливали под натянутыми тентами, тихо переговаривались и прихлебывали чай. Кто-то даже смеялся, но прерывисто, точно боялся, что его накажут, и закрывал себе рот.

Их окликнули.

— Из Четвертого сектора, — скучным голосом сообщил «проводник».

— Снова голова болеть будет, — посетовали ему в ответ из маленькой группы военных. — Слушай, а у тебя тоже башка болит, когда этих девок «фаршируют»?

Сопровождающий оставил вопрос без внимания. Коротко рявкнул Мари «вперед» и зашагал дальше. Вооруженная и оттого осмелевшая бельгийка проплыла мимо солдат с гордо поднятой головой. Теперь она могла постоять за себя. По крайней мере, она старалась в это верить.

Позади военного лагеря располагалась площадка шириной метров в пятьдесят. Здесь и далее светильников не было. Пришлось идти, не отрывая взгляда от спины сопровождающего. Осторожно ступая в кромешной темноте, Мари заметила, что на самом деле площадка не совсем пуста. Каждые несколько шагов здесь торчали мелкие, высотой до колена, обелиски — заточенные каменные зубья. О том, каково их предназначение, можно было только догадываться. Ближе к центру пещеры все больше ощущалась аура древности, захватывало дух, словно при виде храма или величественного памятника. В целом, даже еще не войдя на широкую террасу, где начинались ступени к Бункеру, Мари утвердилась в мысли, что Убежище не создано правительством Израиля с нуля, а построено на базе какого-то сакрального сооружения. Каким образом удалось утаить от общественности наличие такой громадной пещеры и здания в нем, девушку не интересовало. Если надо, держава спрячет и слона на квадратном сантиметре.

— А почему голова должна болеть? — как можно более тихо спросила Мари, вспомнив разговор военных. — И что значит «фаршируют»?

Конвоир не ответил. Он размеренно шел вперед, не глядя под ноги, словно вокруг не сгущалась темень, а ярко светило солнце. Что-то в его поведении показалось странным. Недавно помог советом, подсунул нож и вдруг стал молчаливым. Вокруг же — никого!

— Я должна молчать? — еще тише прошептала Мари. Сделала маленький шажок и потрогала спутника за локоть.

Солдат вдруг повернулся, и девушка сжалась в панике. Дрожащие пальцы нащупали под резинкой пижамы нагретую от тела рукоятку.

Конвоир улыбался. Искренне и открыто, как маленький ребенок. Глаза горели настолько неподдельной радостью, что Мари не сомневалась: перед ней душевнобольной. Она отступила назад, и тут же подверглась приступу нового ужаса. О Господи!..

Под ногами раскинулась бездна: Мари и сопровождающий стояли буквально в пустом пространстве, вокруг плескался холодный воздух. В пяти шагах позади виднелся край каменного выступа. Там заканчивался пол центральной пещеры. За спиной Конвоира высилась площадка, еще дальше вырастала исполинская стена Бункера. Между выступом и площадкой — совершенная пустота. Ни намека на твердый пол или хотя бы узенький мостик. Они парили, не падая, словно тьма вдруг сгустилась и придерживала их за плечи. Далеко внизу, куда не хватило духу посмотреть, слабо отсвечивали зеленые огни — привычные светильники-полосы, только более мощные. Наверняка там располагался другой уровень.

Меньше всего Мари сейчас хотелось думать про загадки Убежища. Голова закружилась, окруженная пластами темноты. Душа ушла в пятки, и следом незамедлительно появилось чувство стремительного падения. Ноги словно провалились, если можно провалиться, повисев сначала в воздухе без каких-либо приспособлений для полета. Мари захлебнулась беззвучным вскриком и обеими руками вцепилась в солдата. Тот безучастно смотрел на нее, кончики раздвинутых в улыбке губ даже не дрогнули.