Игорь Черный - Плясун. Книга первая. Сказка про белого бычка

— Нет, — скривился парень, — я что-то вроде менеджера. Отец устроил, рахмат ему за это. Веришь, не жизнь, а сказка. Круглосуточные тусовки, показы, клубы, выпивка рекой, девушки красивые… сам понимаешь.

Молодой человек многозначительно ухмыльнулся.

«Вот уж типичный представитель „золотой молодежи“», — отметил про себя Роман, наблюдая за тем, как Темир, закатив глаза, томно затягивался и, запрокинув голову, выпускал кольца сладко пахнущего дыма. Все его повадки и манеры выдавали желание Рахимова произвести впечатление на собеседника и выглядели какими-то наигранными и искусственными.

— Мы, собственно, куда? — таки решил поинтересоваться журналист, видя, что они выезжают за пределы города.

— К Усто раксу в гости.

Ну, наконец-то.

Роман уже начал думать, что никогда не доберется до учителя. По крайней мере в этот свой приезд.

Два года назад Спитамен-ака по приглашению Улугбека Рахимова переехал в Элликкалу, где для его школы было построено новое здание. Причем, по просьбе Усто ракса воздвигли его не где-нибудь, а рядом с Топрак-калой. Таково было условие, выдвинутое мастером танца. Дескать, в этом месте наиболее благоприятная для занятий аура. И именно здесь в давние времена находилось учебное заведение, заложившее традиции шиваната. Хоким не стал возражать. Раз надо, так надо.

За минувшую неделю Градову так пока и не позволили наведаться в то место, ради которого он по официальной версии и прибыл в Каракалпакию. Мотив отказа был один: запрет районной санэпидемстанции. Топрак-кала и ее окрестности до поры до времени объявлены закрытой зоной. Эпидемия пошла на спад, но угроза новой вспышки болезни еще остается. О непонятных миражах речь, само собой, не шла.

В принципе, Роман пока не шибко-то и рвался на древние развалины. Повидаться с наставником — дело иное. А в остальном… Чем дольше он туда не доберется, тем больше у него будет времени для сбора материала по основному заданию. Кое-что уже наклевывалось. И это что-то хорошего настроения журналисту не прибавляло.

Некоторые подозрения закрались в душу уже на второй день пребывания в гостеприимном доме Рахимовых.

Нет, сомнения, конечно, возникли еще при первой встрече с другом детства. Слишком уж тот круто обошелся и с нукусским таможенником, и с ментами на дороге. Потом этот арсенал, которым до зубов оказались оснащены верные нукеры Мирзы. Зачем охранникам депутата, а старший Улугбекович значился председателем комитета по торговле Бустонского городского кенгаша народных депутатов, столько оружия? Кто выдал на него разрешение и прочее.

Потом случился некий казус.

По случаю прибытия дорогого гостя Рахимовы устроили пышный сабантуй. Был заколот барашек, сварены плов и бешбармак, приготовили много других блюд национальной кухни. И все это обильно оросили импортными и местными горячительными напитками. Узбекские арак и вина Роману не понравились. Да и хозяева больше ударяли по вискарику. В общем, укушались отменно.

Утром Градов обнаружил, что в его вещах основательно порылись. Причем следы обыска не сильно и маскировали, вероятно, надеясь на то, что журналист с бодуна не вспомнит, не сам ли он и устроил весь этот беспорядок. Может, так оно и вышло бы, если б не маленькое «но».

Из бумажника исчезла одна из двух фальшивых тысячерублевок. Вторую Роман надежно припрятал в своей «оргтехнике» (сунул под крышку фотоаппарата), а первую просто оставил среди прочей рублевой наличности. Вот ее-то и слямзили, заменив настоящей купюрой.

Откуда грабители узнали, что эта тысячная ненастоящая? И зачем она им понадобилась? Ну, не для коллекции же, в самом деле? Бывают ведь такие фанаты от бонистики для которых подделки представляют большую ценность, чем подлинные дензнаки. Но здесь явно не тот вариант.

Так что Роману было над чем поразмыслить.

Тем более, когда он заметил, что за ним наблюдают. Двое или трое шпиков. Осторожненько, тщательно хоронясь, сменяя друг друга, пасут, примечая, куда он направляется, с кем говорит, что покупает.

А еще эти постоянные налеты на его ноутбук…

Но чего опасаются Рахимовы?

Предположить нетрудно. Однако не заведут ли бог весть куда эти подозрения? Нужны факты, подтверждающие или опровергающие их.

— Куда он лезет, ишак?!

Вопрос Темира относился к серебристой «Subaru В9 Tribeca», пытавшейся обогнать их внедорожник.

Неплохой агрегат. И недешевый. Откуда только такие берутся в этом довольно-таки небогатом краю?

— Да что ему, места мало? — возмущался Рахимов.

«Subaru» пер напролом, прижимая «тойоту» к обочине.

Модельер попытался чуток притормозить, вежливо пропуская торопыгу вперед. Но ему, видать, не того было нужно. Сделав крутой вираж, своим бампером он тюкнулся в бок рахимовского джипа. «Тойота» взвизгнула и устремилась к кювету. Темир еле удержал тяжелый автомобиль, чтобы тот не спикировал в овраг.

— Ну, я ему сейчас! — рванул дверцу парень, вываливаясь наружу.

При этом не забыл прихватить бейсбольную биту, хоронившуюся под водительским сидением.

На всякий случай вылез наружу и Роман.

— Эй, козел, твою мать, выходи! — заорал что есть мочи Темир, примериваясь битой к вражескому капоту.

— Это ты кому, мальчик? — послышалось из открытого со стороны водителя окна «Subaru».

Говорили по-узбекски.

Вслед за этим одновременно распахнулись все четыре дверцы, и наружу выскочили пятеро молодых людей, выряженных, разумеется, в черные костюмы.

«Вот же азиаты хреновы, — подумал Градов, оценивая пятерку, — насмотрелись фильмов Такеши Китано…»

Первый, водитель, внешне очень напоминал Темира. Такой же кукольный красавчик чуть старше двадцати. Правда, по своим физическим данным явно не дотягивал до младшего Рахимова. Хлипковат, стать не та. В рукопашном бою ему надеяться не на что — с одного удара свалят. Потому, наверно, и компенсировал собственную слабость за счет силы «нукеров».

Эти четверо уж точно не были слабаками. Один — низенький и рыжий крепыш-мордоворот с пудовыми кулаками. Второй — с черной повязкой на правом глазу и странной прической — выкрашенные в голубой цвет волосы с помощью какого-то мусса были собраны во множество торчащих кверху косичек, отчего парень напоминал ежа. Третий — длинный, под два метра, с волосами, собранными в хвост. Глаза четвертого прикрывали черные изящные очки, гармонирующие с темной тканью костюма («модник», прозвал его про себя Градов). Все по возрасту были едва ли намного старше своего «босса». Двадцать три — двадцать пять.

— Твои конкуренты по модельному бизнесу? — с иронией спросил журналист Темира.

Юноша покачал головой.

— Че ты там шепчешь, гяур?! — вскинулся предводитель пятерки.