Вячеслав Шалыгин - Жесть

Вживленные Механиком импланты помогли, кто бы спорил, и помогли существенно. Но без железной воли и стремления к достижению высших результатов у Лешего не вышло бы ничего. Мало иметь таланты, надо научиться пользоваться ими на всю катушку. А сделать это реально, только если ставить перед собой (и своими талантами) задачи максимальной сложности. Леший так и делал.

Лере вдруг вспомнился один из вполне спокойных зимних вечеров в бункере под Припятью. Леший вернулся с небольшой прогулки, принес какой-то вполне приличный хабар, но на «вечернем подведении итогов» за кружкой зеленого чая долго молчал и хмурился. Лера спросила, что его гложет, и сталкер разразился длинным монологом, из которого следовало, что новая жизнь его не устраивает. Сначала Лера вспыхнула и едва не закатила скандал, но быстро сообразила, что дело не в ней и стоит поговорить по душам, а не устраивать семейные сцены. Уловив перемену в настроении подруги, Леший немного расслабился и высказался более конкретно, без эмоций.

«… — Раньше все было просто, — помешивая чай, сказал Леший. — Купил-продал, сходил туда, сюда, собрал урожай н-капсул или артефакт отыскал, отнес на Обочину, выменял на боеприпасы или на еду. Все мысли были только о простых, понятных делах и о том, чтобы выжить. А теперь приходится и о делах думать, и о целой куче всего, что в жизни наверняка не пригодится. Но ведь не выкинешь это из головы. Только вместе с новым имплантом. А его как выкинешь? Никак. Вот и приходится мучиться.

Нет, боевые программы или знания о природе вещей и явлений меня не напрягают, они нужны, за них второму импланту спасибо. Но на кой черт мне целый архив классической литературы или музыки, всякие фрагменты из старых фильмов и воспоминания о годах… понимаешь… о долгих годах жизни в Зоне отчуждения? Зачем мне все это? Да, это все полезный опыт, но это не мой опыт. Я это не пережил, а значит, не могу оценить по достоинству. Это как деньги. Пока их дают тебе родители, это просто бумажки, а когда ты начинаешь зарабатывать их сам, это уже реальные деньги. Ты начинаешь их ценить, считать, откладывать.

Бог с ними, со «знаниями в нагрузку», переживаемый момент. Но ведь они не лежат архивом, они постоянно всплывают в памяти, заставляют собой пользоваться, размышлять над какими-то философскими проблемами, отвлекают от дел. Но самое худшее в том, что они заставляют смотреть на мир иначе. Будто бы через новую призму. То есть через призму всех этих знаний.

— И что в этом плохого? — спросила тогда Лера. — Если по большому счету, не придираясь к мелочам. В чем главная проблема?

— Да в том, что теперь мне неинтересны обычные рутинные дела. Высокий уровень знаний и навыков ставит высокие планки. Ставит сверхзадачи нового масштаба, по меркам Зоны — космического! Ты знаешь, я и раньше не любил рутину. Меня никогда не соблазняло то, что является очевидным и вполне достаточным стимулом для большинства людей. Деньги? Какие-то ценные вещи? Машины? Оружие и экипировка новейших разработок? Да, все это здорово, но… это не стимулы. За них я работать не согласен. Поставьте мне сверхзадачу, дайте невыполнимое задание, бросьте вызов! А денег мне нужно ровно столько, сколько требуется, чтобы обеспечить выполнение этой самой сверхзадачи. Ну и бонус, чтобы хватило на коробку чая. Ведь после трудов праведных надо будет как-то расслабиться.

Леший усмехнулся.

— Получается, став при помощи импланта лучше, ты одновременно стал хуже? — Лера недоверчиво улыбнулась. — Парадокс.

— Не хуже. Просто теперь мне труднее найти в Зоне достойное дело. Такое, чтобы требовало сверх-усилий.

— Обойди Зону за сутки, вылови и приручи Трояна, взорви Узел, в конце-то концов, если ты теперь такой супермен.

— Ты не поняла, — Леший вздохнул. — А жаль. Очень жаль, что ты мыслишь, как все. Девять из десяти человек в Зоне или на Большой земле, не так уж важно, живут сегодняшним днем и ставят перед собой исключительно достижимые цели. И ничего, нормально живут…

— Вот именно…

— Но прогресс всей нашей цивилизации обеспечивают те единицы, которые умеют поставить перед собой сверхзадачу…

— И тонут, пытаясь переплыть океан.

— Нет, я говорю не о тех, кто бросается в погоню за мечтами и фантазиями, а о тех, кто не боится напрягаться, кто способен работать на пределе возможностей.

— Такие в меньшинстве, и их не любят. Они сбивают с ритма коллективы. Прогресс не может идти скачками, это планомерное поступательное движение.

— Для девяти из десяти так и есть. Но не будет локомотива — не тронутся и вагоны. А локомотивы — это люди вроде меня. Те, кому надо больше других. Те, кто может растормошить своим примером инертные массы.

— Короче, Леший, тебе хочется трудностей? — Лера лукаво взглянула на сталкера.

— Не трудностей, сверхзадач.

— Идем в спальню, я поставлю перед тобой сверхзадачу…»

На этой игривой нотке та беседа и закончилась. Дальше было только общение на языке тела. Сутки подряд.

Сейчас Лешему нездоровилось, мягко говоря. Он вымотался физически и морально, лишился связи с внешним миром и с ценными базами данных своих имплантированных компьютеров, но рвался в бой, как никогда раньше. Потому что победа в этом бою с обстоятельствами, врагами и с самим собой стоила трех побед над Трояном и десяти побед над любой ордой биомехов. Потому что это был вызов, это была брошенная Судьбой перчатка. Сверхзадача.

Убедившись, что Леший готов продолжить путь, Лера приказала Найденову замкнуть короткий строй, а сама пошла первой.

Утренний туман в Новосибирской локации почти развеялся, здесь уже пробило восемь, но особой активности местные жители, да и биомехи пока не проявляли. Проснулся только холодный нудный дождь.

Лера накинула капюшон и оглянулась по сторонам, выбирая путь посуше. Хотя бы, где нет слишком глубоких луж. Относительно сухая тропа нашлась, правда, вела она не совсем туда, куда хотелось Лере. Тропа уводила на запад, в мрачную чащу жестяного леса, а Лера собиралась вести свою группу на юг.

Дело в том, что у нее с Механиком существовала своя система условных сигналов. Лере даже необязательно было звонить крестному. Просто, попадая в Академ по рутинным делам, Лера уходила от тамбура на восток или на север, а если хотела посоветоваться с Механиком, шла на запад или на юг. В первом случае встреча могла состояться, только если Механик ничем важным не занят. А вот если Лера шла на юг, крестный понимал, что у нее проблемы, и вскоре приходил на выручку. И чем быстрее Лера шла, тем быстрее выходил на связь или появлялся собственной персоной Механик.

Как он умудрялся все это проделывать, Лера не знала, да и не интересовалась. У дяди Максима и в «прошлой жизни» имелись многочисленные секреты. Теперь же их стало столько, что лучше и не загружаться.