Антон Грановский - Темный горизонт

С минуту было тихо, а затем он снова услышал отдаленные звуки, похожие на рычание и визг. На этот раз Семенову удалось определить направление, он поднял дробовик и прицелился в темноту.

– Давайте! – сорвавшимся на визг голосом крикнул он. – Ну же! Где вы?

Прошла еще пара минут, и никаких странных звуков за это время Семенов не услышал. Он облегченно вздохнул, но тут где-то совсем рядом скрипнул валежник. Семенов быстро повернулся на звук. На мгновение ему показалось, что из тьмы вынырнула жуткая звериная морда со светящимися желтоватыми глазами. Семенов похолодел от ужаса и нажал на спуск. Громыхнул выстрел, и дробь, веером пройдя по кустам, срезала вершины веток. Звериная морда отпрянула во мрак, а вслед за тем знакомый голос громко окликнул:

– Паша, это я! Угомонись!

– Егор?

– Да!

Семенов, продолжая держать тьму на прицеле, облизнул пересохшие губы и крикнул:

– Ты один?

– Да, дьявол тебя подери! А с кем я, по-твоему, должен быть? Опусти ствол!

– Хорошо! Выходи!

Егор вышел из лесного сумрака, и свет костра упал ему на лицо. Семенов положил «ремингтон» на колени.

– Я кое-что видел, – сказал он.

– Ты о чем?

– Мне показалось, что я вижу волка.

– Правда? – Егор усмехнулся. – Прости. Надо было тебя сперва окликнуть, а потом уже выходить.

Он шагнул было к костру, но Семенов вдруг поднял ружье и, нацелив его у грудь Егору, быстро проговорил:

– Не подходи!

Егор остановился и сдвинул брови.

– Да что с тобой?

– Стой на месте, если не хочешь, чтобы я выстрелил!

Желтоватые глаза Егора сузились. Несколько секунд он стоял неподвижно, а потом тенью скользнул во мрак. Это произошло так быстро, что Семенов не успел ничего понять.

Ружье дрогнуло в руках парня, однако на спусковой крючок он не нажал. Вместо этого вгляделся во тьму напряженным взглядом и хрипло окликнул:

– Егор?

Лес молчал.

– Егор, где ты?

Ответа не последовало. А потом чья-то сильная рука вырвала ружье из пальцев Павла, а на рот ему легла теплая ладонь.

– Тише, Семенов, – раздался усталый голос Егора, прозвучавший из-за спины ведомого. – Тише. Я не причиню тебе вреда. Но я боюсь, как бы ты сам себе не навредил.

Семенов примирительно поднял руки.

– Если я тебя отпущу, ты не будешь валять дурака? – спросил Егор.

Семенов помотал головой.

– Хорошо. – Егор убрал ладонь с губ Семенова, и тот с хрипом вдохнул воздух полной грудью.

Егор вошел в круг света, отбрасываемого костром.

– Где волки? – спросил у него Семенов.

– Их больше нет.

– Ты их убил?

– Да.

– Голыми руками?

– Я умею справляться с хищниками.

– Это я уже понял. Но что там произошло? Я слышал какие-то странные звуки. Словно грызлась свора собак.

Егор вздохнул и закинул «ремингтон» на плечо.

– Думаю, ты уже отдохнул, – сказал он. – Я укреплю волокуши, и двинемся дальше.

Последующие полтора часа прошли для Павла Семенова словно в забытьи. Усталость и боль взяли свое и затуманили его разум. Когда он наконец очнулся, то обнаружил себя в тепло натопленной комнате. Он лежал на кровати, а рядом сидел пожилой врач в белом халате.

– Доктор… – пробормотал Семенов и попытался подняться.

– Лежи, лежи, – сказал ему врач и поправил одеяло. – Скоро за тобой прилетит вертолет.

Но известие о вертолете не произвело на Павла большого впечатления. Похоже, он был озабочен другим.

– Парень, который привез меня в поселок… – Семенов сделал паузу и облизнул пересохшие губы. – Где он?

– Улетел в Москву, – ответил доктор. – У него какое-то срочное дело.

Семенов опустил голову на подушку. Врач снова поправил одеяло и задумчиво произнес:

– Он спас вам жизнь. Хороший человек.

– Не уверен, – хмуро отозвался Семенов.

– Не уверены в том, что хороший?

«Не уверен в том, что он человек», – чуть не сказал Семенов, но промолчал. Кому хочется, чтобы его считали сумасшедшим? Павлу Семенову определенно не хотелось.

Однако в голове у его появились кое-какие мысли, и мысли эти очень не понравились бы Егору Волкову.

Поговорив с Егором, профессор Терехов отключил связь и положил телефон на стол. Несколько минут он сидел, откинувшись в кресле, размышляя и потягивая красное вино, без которого не мог обойтись ни дня, а потом слегка задремал. И в этом странном состоянии, на грани бодрствования и сна, его снова, как это довольно часто бывало, посетило ощущение присутствия чего-то чуждого. Чего-то такого, что человеку не следует видеть.

Сперва пришел легкий шум, похожий на шорохи радиопомех, затем этот шум усилился, и у Бориса Алексеевича возникло чувство, будто он стоит у обочины дороги. Перед лицом у него проносятся автомобили, а за спиной, по тротуару, движутся потоки людей, и он слышит их голоса, но слов не различить, и голоса эти сливаются в шум, похожий на журчание воды.

Он вспомнил слова пропавшего брата.

– Ты знаешь, старик, – говорил ему Александр с величайшим волнением, – иногда, когда я еду в метро, я начинаю дремать, и тогда у меня возникает странное чувство. Я слышу шум поезда, голоса людей, чувствую, как входят они в вагон и как из него выходят. Более того – я словно бы вижу их всех сквозь прикрытые веки. Усталую женщину, сидящую напротив… Мужчину, стоящего возле схемы метро, с дипломатом в руке и тубусом под мышкой… Всех других. А потом я выхожу из дремы, открываю глаза – и вижу совершенно не то, что ожидал! Я не вижу ни той женщины, ни того мужчины… Вагон предстает совершенно другим, и наполнен он другими людьми.

– И как ты это объясняешь?

– Знаешь, братец… Я думаю, что в эти моменты я вижу иную реальность, которая чрезвычайно похожа на нашу. Но она другая . В ней тоже есть города, дома, вагоны метро… И порою, случайно, непредумышленно, невзначай, нам удается увидеть ее.

– Во время дремы? Сквозь полуприкрытые веки?

– Да хоть бы и так! Что, если таких миров, как наш, десятки? Или даже сотни и тысячи! Некоторые похожи на наш, другие – не очень.

– Только не вздумай говорить об этом на ученом совете. Ты уже получал взыскания за свои дикие фантазии, а за такое тебя могут запросто вышибить из проекта.

– Знаю, что могут. Ну а сам ты?

– Что?

– Как ты относишься к моему предположению?

– Теория о параллельных мирах кажется мне интересной. Но несерьезной.

– Как «кот Шредингера»? [3]– лукаво улыбнувшись, уточнил Александр.

– Как «кот Шредингера», – кивнул Борис. И тоже улыбнулся.

– Одно скажу тебе определенно, Боря, – снова заговорил брат. – Если я когда-нибудь попаду в параллельный мир, я найду способ связаться оттуда с тобой. Это я тебе клятвенно обещаю!

С тех пор они больше не говорили ни о чем подобном – до тех пор, пока Александр не возглавил исследования, организованные четвертым отделом КГБ, и пока странные фантазии брата не стали оборачиваться страшной явью.