Егор Седов - Плацдарм. Билет в один конец

Ник уже засыпал, когда услышал сердитое рычание Роны. Собака явно была чем-то не на шутку обеспокоена. Юноша тут же открыл глаза и приподнялся на локте, на всякий случай потянувшись за арбалетом. И в этот момент раздался тихий свист, переходящий в шипение, после чего к костру из темноты скользнула гибкая тень. Дракончик! Тот самый синий дракончик!

В зубах странное существо держало огромную, а по его меркам, – просто гигантскую рыбину, уже переставшую трепыхаться.

Собака вскочила, не выдержав такой наглости, и, припадая на передние лапы, разразилась бешеным лаем, пытаясь напугать и прогнать непрошеного гостя.

Дракончик выпустил рыбу из пасти и прижался к земле, кося на Ника золотистым глазом.

– Рона, фу! Сидеть! Как тебе не стыдно! – Ник подумал, что дракон опять исчезнет, как в предыдущих случаях. Но на сей раз существо и не думало убегать.

Проснувшийся Эллор посмотрел на виновника переполоха с удивлением и восторгом и на всякий случай взял собаку за ошейник.

Догадавшись, что никто его обижать не собирается, дракончик гибко выгнул шею и придвинулся поближе еще на несколько шажков. Ник поднялся с охапки веток, служившей ему постелью, и тоже сделал шаг вперед – осторожно и медленно, чтобы не спугнуть дракончика. И тут же на него нахлынули чужие эмоции.

Заныло нёбо, но боль уже не была такой сильной, как в прошлый раз. Ник опустился на колени, вспомнив гордых урунгхов, и заглянул в золотистые глаза существа. И почти сразу же погрузился в водоворот нечеловеческих образов и видений. Как и в тот день, когда случилось нападение урунгхов на лагерь, Ник на некоторое время – позже Эллор говорил, что на мгновение – перестал быть собой, или, скорее, перестал существовать. Его сознание стало открытым для иных, чужих мыслей. Это было совсем иначе, чем с животными, – те «разговаривали» довольно просто, да и эмоции у них были совсем несложными. Здесь же все оказалось иначе – перед Ником было сейчас разумное существо, чей род своей древностью не уступал человеческому, а пожалуй, и превосходил его.

…Имя дракончика Ник так и не смог запомнить – хотя оно, это имя, несомненно, было. Вот только человеческие связки непривычны к различным оттенкам шипения и свиста, из которых складывался драконий язык.

…Он был один, почти все время, сколько помнил себя, – один.

Таков жестокий, но, должно быть, необходимый обычай. Если число родившихся драконов превышает допустимое, младшие должны уйти, стать изгнанниками. Наверное, наш дракончик родился не в добрый час, наверное, чем-то не угодил Матери-Богине – той, чье подводное святилище находится далеко в океане. Ему пришлось уйти в изгнание, хотя и было известно, что изгнанники, как правило, не выживают.

А дальше начались скитания. Конечно, хорошо, что бескрылые драконы могут жить и в пресной, и в океанской воде и выходить без ущерба для себя на сушу, и это порой помогает сохранить жизнь, но…

Слишком, слишком много в океане тварей, которым ничего не стоит просто сожрать маленькое и еще совсем беззащитное существо. Есть и другие: они не посмеют напасть на взрослого дракона, но запросто уничтожат детеныша. Просто уничтожат, даже не ради еды. Почему – дракончик не знал…

…Ник содрогнулся от ужаса и отвращения – перед его взором оказалось, словно на картине художника-наркомана, целое сонмище чудовищ. Это был какой-то дикий клубок из шипов, клыков, щупалец, клешней и еще чего-то такого, что, к счастью, никак не называется в земных языках…

…Как дракончик смог избежать всего этого. Наверное, просто случилось чудо. Наверное, такое случается раз в тысячу лет, и изгнанник остается живым и невредимым.

В реке, протекавшей на континенте, куда он приплыл, было уже не так ужасно. Здесь мерзостные твари тоже обитали, конечно. Но не такие зловредные. К тому же это были животные, просто животные, и ничего более. А дракончик, прожив здесь некоторое время и немного окрепнув, вдруг понял, что может заставить этих животных проплыть мимо, не причинив ему никакого вреда.

И тогда он почувствовал одиночество. Рядом не было никого из сородичей, они остались далеко в стороне восхода, откуда дракончика унесло океанским течением.

Страх и одиночество, одиночество и страх… Но они не смогли уничтожить самого главного: от природы синий дракон был до безумия любопытен. И, когда он рассмотрел под водой некий предмет с шевелящейся на нем пищей , он подплыл к нему… и проглотил. И понял, что это – его гибель.

Совершенно непонятные существа добывали еду, и этой едой оказался он сам.

А потом… потом случилось что-то странное. Это были не животные – они на такое не способны. Новые для него существа ничем не походили и на демонов океанских глубин. Они были совершенно иными, и одно из них умирало.

Умирал и сам дракончик – от боли в проткнутом нёбе…

Ник еще раз почувствовал дикую боль во рту – и его пронзил жгучий стыд.

…Значит, перед ним – Понимающий ? Среди драконов была легенда о том, что где-то – должно быть, на краю мира – живут те, кто совершенно не похож на них, однако разумен. Эти существа могут выглядеть по-разному – с крыльями и без, в шерсти или чешуе. Важно не это: они смогут почувствовать и понять мысленную речь, обращенную к ним. И двуногое существо, не имеющее ни клыков, ни когтей, поняло его и поможет?

Он ждал гибели, когда Ник протянул руку, чтобы вытащить крючок. А вместо гибели получил свободу. И тут же понял – уйти просто так нельзя. Второе существо умирало, и дракончик догадался, что тому причиной. А помочь ему было очень просто: драконий укус делает безопасным яд маленькой склизкой твари, от которой пострадало второе существо. Странно, у них нет никакой брони… Как же они рассчитывают выжить?..

А вот это было интересно, и дракончик решил, что не отстанет от этих странных существ, пока не выяснит всё до конца. А вдруг с ними можно будет разговаривать? Вдруг они примут его?

И все же ему было страшно. К тому же рядом с двуногими постоянно вертелось и еще одно существо, и уж оно-то точно было животным – с громким и неприятным голосом и совершенно дурными, по мнению дракончика, манерами.

Вскоре двуногие уселись в деревянную скорлупку и, взяв с собой животное (видимо, оно не предназначалось в пищу, а исполняло какую-то особую, неведомую дракончику роль), отплыли от берега.

Нет, такой шанс упускать было нельзя. Нужно было непременно изучить загадочных существ, а если получится – осторожно попробовать подружиться с ними.

И дракончик использовал этот шанс. Плавал он достаточно быстро, к тому же если уставал, то вполне мог зацепиться коготками за днище лодки. При этом, разумеется, он не мог видеть двуногих, зато слышал отголоски их мыслей и эмоций. Странными они были.