Егор Седов - Плацдарм. Билет в один конец

Боевой ингваровский конь не был даже ранен или поцарапан, а ополченцы рассказывали, что всё произошло почти молниеносно. Мотокентавр сам напал на приземлившегося нетопыря, а тот такой прыти не ожидал и не был готов к контратаке.

«Нанду» окончательно решено было одомашнить, даже не столько ради вкусного мяса (для этого можно было отлавливать и диких), сколько ради яиц, превосходивших по размерам страусиные. А Инге, полностью освоившейся в роли секретарши Георгия, пришлось-таки совместить эту профессию с работницей птицефабрики. Строгое внушение Сигурда даром не пропало, и постепенно девушка втянулась в работу.

«Адмиралтейская верфь» работала, как и прежде. Лодки выходили на озеро, и рыба у колонистов не переводилась. Что характерно, Верка-Скрипачка твердо решила сделаться капитаном первого из более-менее приличных кораблей.

Инга, услышав об этом, лишь вздохнула:

– И чего это всех менестрелей так к морю тянет? Один непонятно когда вернется, другая в плаванье собирается. Еще чуть-чуть – и у нас их вообще не останется!

Но пока что большие корабли были мечтой, хотя для «штандартовцев» эта мечта казалась вполне реальной.

Какова была судьба высаженного непонятно кем земного растения под названием «каннабис», или, проще говоря, конопли, история умалчивает. С началом Долгих Дождей плантация исчезла. Возможно, сгнила, как почти все земные растения. А может, ее успели убрать.

Во всяком случае, Георгию это было неизвестно.

Зато самогон, к большому расстройству главного организатора, в Эльсиноре не переводился. Правда, пили его весьма умеренно, таких случаев, чтобы кто-то нажрался до свинского состояния, а потом пошел быковать, не было. Но по вечерам стаканчик-другой местных напитков пропускали многие любители. К примеру, ирландцы.

Впрочем, еще несколько месяцев – и в поселении должно было появиться настоящее вино. Об этом Ингвар специально позаботился. Каким окажется вино из местных плодов, пока оставалось лишь догадываться. Но, вполне вероятно, оно не уступило бы земным домашним винам.

Некоторое разнообразие в еде у жителей земного поселка все же появилось. Конечно, большую часть меда забрала Эвелина, хотя он достался всем участникам экспедиции к дуплу диких пчел. Но меда все равно было не слишком много, а вот охотников повторять подвиг той экспедиции почему-то больше не находилось.

Зато нашелся кленовый сахар. Разумеется, не кленовый, но, как и в случае с ящерами, название «клен» перенесли на здешнее дерево, к тому же его листья слегка напоминали канадский символ. А вот сахар был вполне вкусен и, в общем-то, ничуть не хуже дикого меда.

Георгий после экспедиции, едва не погубившей Торвальда, был просто вне себя, и Вэл не помогло даже то, что Торвальда вернула к жизни, в общем-то, именно она. Нагоняй за самовольный поход за медом Эвелина получила отменный. Впрочем, она почти не раскаивалась в содеянном: в конце концов, Торвальд и компания отправились туда по своей воле.

Что до Эвелины, то, кроме Сигурда, у нее появился еще один близкий человек. Им стала девушка, точнее – еще девочка, самая юная в Эльсиноре. Не очень понятно, как Костик – парень, гибель которого в свое время стала причиной карательного похода против урунгхов – решился потащить с собой на Плацдарм маленькую сестренку. Ведь знал он, что это не веселый пикник. Но оставить ее было негде и не с кем, к тому же с Плацдарма возврата не было. А в результате Таня – так звали девочку – осталась одна.

Конечно, о ней позаботились, поселили в одной из самых удобных палаток, а после – в едва ли не лучшей из «квартир». Конечно, ее не особенно утруждали работой и утешали как могли. Что касается собаки, пережившей своего хозяина и оставшейся теперь на попечении Тани (а к ней ротвейлер привыкнуть не успел), то ее взял с собой Ник. Но вот беда была в том, что окружавший ее народ был девочке непонятен. Кроме одного человека – Эвелины.

Девочке приходилось часто посещать госпиталь – Олли боялась, что увиденное может сказаться на психике подростка. И как-то само собой получилось, что почти все свободное время Таня стала проводить с Эвелиной, когда та дежурила в госпитале. Составление лекарств и уход за больными были делом главной целительницы и ее помощниц, зато подметать пол или убирать в помещении стала Таня. Никто ее не заставлял и даже не просил об этом. Просто девочка хотела показать свою необходимость в госпитале, и прежде всего заслужить доброе слово от взрослой девушки, которая представлялась ей образцом для подражания.

Вот так Эвелина и Таня стали подругами. Правда, дружба эта была довольно странной: девочка слушала умные речи Вэл, помогала ей чем могла и в конце концов сама не заметила, как стала кем-то вроде домработницы. Прибрать в помещении, натаскать воды из озера, приготовить что-нибудь на завтрак, помочь по хозяйству – все это было теперь на Тане. Но все эти занятия ей ужасно нравились, поскольку Эвелина не скупилась на добрые слова.

Теперь же, когда Эвелина почти не выходила из госпиталя, Таня и вовсе переселилась из своего жилища в «квартиру» целительницы.

– …Умеет же она устраиваться в жизни, – только проговорил Георгий, когда вездесущая Мастер по хозяйству Химера сообщила ему новость – у Эвелины появилась служанка. Подумать только, в свободном-то Эльсиноре!

И тут же Георгий помрачнел, вспомнив последний сон-медитацию и предупреждение, которое касалось именно целительницы Эвелины. Не так проста эта девушка, как кажется на первый взгляд, и как бы не пришлось наплакаться потом. Сильный у нее Дар, ничего не скажешь – Дар управления людьми и Дар целительства. «И Дар умерщвления», – подумал он.

С другой стороны, если девочка прислуживает целительнице по собственному желанию, никто не в силах ей это запретить. Даже он, Георгий. Тем более – он. Кто он здесь? Советник и советчик Ингвара, Сигурда и остальных? Это – да. Но не лидер, не надо ему этой власти. Да и власть здесь нужна не очень похожая на ту, которая осталась на их родной планете. И, кажется, создать новое общество они смогут. До сих пор как-то обходятся без денег, каждый трудится там, где может, и всё распределяется без проблем… Почти коммунизм какой-то! По крайней мере, коммуна-то у них создана.

Но для этой коммуны нужен лидер, и лидер этот есть – им должен стать Ингвар, а не Сигурд с его неуравновешенным характером. И не суть важно, если лидер станет называться королем, в конце концов, монархи у кельтов тоже были скорее неформальными лидерами, чем самодержцами.

– Не ошибись, – проговорила Химера.

– Что?.. – слегка встрепенулся Георгий.

– Вслух говоришь… Вот я и отвечаю – не ошибись. Не всем твои планы придутся по душе.