Артем Рыбаков - Зона Тьмы. 1000 рентген в час

— Тебе тоже расклад не нравится? — старый соратник уже просёк ситуацию. — Похоже, что мы влипли, причём я не знаю ни одной группировки, так близко от Столицы обитающей. Да тут и не жил никто последние тридцать лет. Воды нормальной и то нет.

— Кто и зачем — это дело второе, как выбираться будем?

— Элементарно: первая машина проскакивает вон через тот проезд, пока мы прикрываем, — он махнул рукой в направлении путепровода, — потом они прикрывают, а мы едем. Сверху они нас достать не смогут, угол не тот. А там уже прорываемся к Третьему кольцу и с него соскакиваем куда там надо.

Чпок, до того сидевший молча, встрепенулся и, выдернув из зажима планшет с картой, развернулся к нам:

— Заноза, а чего мы такой крюк делать будем? Здесь же бампер усиленный, давай сразу под мостом повернём направо, забор повалим и через пути проедем. Всего пара кварталов до точки.

Я бросил взгляд в окно: «Действительно, те, кто сделал баррикаду, немного ошиблись. Понятно, что человек на обычной машине, пусть даже и внедорожнике, по привычке не решится штурмовать полосу из шести колей железной дороги, а предпочтёт проехать цивилизованно — по мосту. Но у нас-то машины ого-го! И заборчик здесь сетчатый внизу, потому как стоянка с машинами. А их мы растолкать можем. И стрелять по нам людям, спрятавшимся на путепроводе и в торговом центре, что стоит неподалёку, будет очень неудобно. Это — если они вообще решатся первыми огонь открыть».

— Ну, Вань, как тебе идея?

— Нормально, только слаженно действовать надо.

— Орлы, а вы не хотите выяснить, чего им от нас надо? — не прекращая смотреть в окно, спросил Мистер Шляпа. — Вдруг ребятишки нас с кем-нибудь спутали?

— Ага, и ни на одной общепринятой волне не отвечают, — буркнул Говорун. — Сто пудов — это бредуны.

Мы с Иваном переглянулись. Одно дело, когда тебе противостоит разумная сила вроде отряда какого-нибудь поселения или организованной банды, и совсем другое — группа людей, выбравших для жизни засыпанный радиоактивной пылью и отравленный химией уголок вроде этого. Понять логику таких изгоев невероятно сложно. В прошлом нам и целые людоедские стаи попадались, но это уже страшная экзотика. Гораздо чаще бредуны жили грабежом и набегами, если только на старые запасы не наткнулись. Почему «жили»? А мрут они быстро, даже если ни с кем не воюют. Радиация, плохая вода и никакой медицины — редко кто больше пяти лет протянет.

— Федь, не гони! Откуда уродам такую серьёзную машину, как тот «уазик», взять, а? Да и перемёрли бы они здесь давно.

«Десять минут стоим, а всё ещё ничего не решили! Опять что-то упускаем! Спокойнее, Илья, спокойнее. Вертолёт тот нам на самом деле никуда не впился, так что можно просто развернуться и уехать восвояси. Не поддавайся азарту добытчика, главное — уехать!»

После небольшого сеанса самоанализа мысли приняли верное направление:

— Ша, Следопыты! — прекратил я разгоревшуюся дискуссию. — Вань, а ты ничего странного в этом завале не видишь?

Бросив недоумевающий взгляд на меня, Мур пожал плечами и, отвернувшись, несколько секунд пристально разглядывал баррикаду на путепроводе.

— Хлипкая! — вынес он свой вердикт. — Тот, кто её строил, ни хрена в фортификации не понимает. Она только «уазик» с «родным» мотором остановит, да и то если за рулём полный недоумок сидеть будет!

— Вот! — Я наставительно поднял палец. — Так что нас тут либо придурки с мозгами, от радиации разложившимися, либо дети какие-то загоняют.

Ивана я спросил больше для подтверждения собственных мыслей, хлипкость и «скороспельность» препятствия говорили о том, что это или скоростная импровизация, но грамотный человек и импровизацию по-другому делать будет — вместо наваливания всякого подручного мусора просто развернёт пяток машин поперёк дороги да и скрепит их между собой. По крайней мере, я бы именно так и сделал. А что? Два ряда пусть и легковушек, но привязанных к ограждению и с брёвнами или трубами, пропущенными через салон, не вдруг и на грузовике проедешь. А это бутафория какая-то, а не баррикада.

— Саламандр Занозе.

— Здесь Саламандр.

— Сергей, я сейчас понизу поеду через «железку», ты — за мной. Головы спрячьте. Андрей, — это уже Чпоку, — давай по команде, вон на ту секцию, и потом по касательной «десятку» серую сбей. Внимание! Всем держаться! Пошёл!

«Тигр», оправдывая прозвище, данное ему создателями, взревел дизелем и, пробуксовав колёсами по засыпанному пылью и песком асфальту, рванул с места. Снеся мощным бампером секцию решётчатого забора и повинуясь умелым рукам Чпока, тяжёлая машина долбанула по касательной в переднее крыло вазовской легковушки, расчистив нам путь.

Краем глаза я заметил наверху какое-то движение, но рассмотреть, что же это было, не успел, мы уже были под путепроводом. Внедорожник заскакал по рельсам, и буквально через минуту мы были на другой стороне железной дороги.

— Чпок, вон дыра! Сто метров на одиннадцать часов! — непонятно зачем, Андрей и так видел эту прогалину в заборе, крикнул я.

— Заноза, на мосту зашевелились! — это уже Шляпа, вцепившийся в поручень у заднего окна. — Пятеро! Нет, семеро!

— Чем вооружены? — «Язык бы не прикусить за всеми этими разговорами!» — мелькнула мысль.

— «К… к-калаш» и ружья! — А Саня, похоже, всё-таки прикусил!

Ещё тридцать метров, и мы выскочили на ту сторону!

231 километр от предыдущей точки.

Штаб-квартира Совета Следопытов.

«О-хо-хо! Голова опять чугунная, наверное, давление поднялось из-за всей этой суматохи. Надо попробовать сегодня хотя бы в одиннадцать отбиться…» — И Глава Братства Следопытов откинулся на спинку роскошного кожаного кресла.

«Кабинетик у меня теперь дай боже всякому, и положение соответствующее. А вот спросил меня кто, хочу я всё это? Признаться самому себе иной раз труднее, чем кому-нибудь постороннему. Или другу. Пришёл бы сейчас Васька и спросил: „Витала, а если бы тебе дали шанс отыграть всё назад, согласился бы?“ И я честно бы ему ответил: „Да, Вася!“

Устал до отупения. Спасать, плести интриги. Людьми, как пешками, двигать… А остановиться нельзя, потому как для тех же людей.

Не реши мы тогда с Васей народ собирать и власть в свои руки брать, что бы вокруг творилось, а? Дерьмо, а не жизнь была бы! Что у нас тут тридцать лет назад творилось? С запада — прибалты, с востока — банды пермских „уголков“, [105]с юга всякая шушера прёт, стараясь последнее отобрать… Да и местные тоже хороши были, чуть не свалились к простому, но очень привлекательному принципу: „У кого ружьё — тот и прав“. Бр-р-р-р! Как вспомню — так вздрогну!

А наш первый отряд? Пятнадцать человек, вооружённых с бору по сосенке, кое-как одетых, без связи и с четырьмя машинами… Впрочем, вскоре машин стало куда как больше, чем людей… Тачки, брошенные из-за поломки или просто потому, что хозяин в атомном пламени сгорел, на каждом шагу стояли, а вот человека подходящего, с авантюрным настроем и ответственного при этом, — днем с огнём и в более спокойные времена сыскать трудно. Как мы тогда от перегрузки не загнулись — вообще непонятно! Банду отбить, потом сразу в рейд, добро собирать, по возвращении — людей в деревнях агитировать… Сына с женой, бывало, неделями не видел. Васька потому своего Илюшку в Следопыты тянул, что скучал сильно. А так — хоть на глазах почти всё время…»