Андрей Фролов - Кредит на милосердие

А тот, быстрый и наглый, уже перестраивал лабиринт атомохода. Запечатанные переборки разомкнулись, пути на взлетные полосы тут же заблокировались. Часть наемников, готовивших засады, оказалась отрезана. «Балалайки», подключенные к боевой сети судна, оглохли и ослепли, связь давала перебои.

Но главное и невероятно страшное – еще через минуту Сентябрь увидела, как сетевое хранилище корабля трещит по швам, словно старый комод, в котором принялся шарить грабитель. На пол грохались выдернутые ящики, лопались замки, нижнее белье летело во все стороны, носовые платки и носки отбрасывались прочь – ломщик обеими руками копал содержимое, прорываясь к самому ценному.

Они находились тут, внутри, сомнений не осталось. Сомнений и вчера не было, но теперь, едва нога переступила борт огромной лодки, застывшей на берегу залива, исчезли последние. Детей, больных, измученных, бьющих в ее сны блестящими алыми лентами, – тут были сотни.

Варя оглохла, причем не от стрельбы или взрывов со всех сторон, – в голове зазвучал постоянный монотонный стон. Пыталась прислушаться, выискивая в этом гуле человеческие голоса, и они тут же исчезали, прячась друг за друга. Пыталась заставить рокот прибоя уйти из сознания – тот разрастался с новой силой.

По-настоящему накатило уже внутри. До огромного борта, ведущей в провал эстакаде и полумрака первого зала девушка добежала легко, иногда чуть не обгоняя Митяя. Ловко перепрыгивала лужи и даже заводи, мягко отводила от себя чужое внимание, если сверху кто-то пытался уловить в прицел. А вот как забежала, так и получила по башке, чуть не споткнувшись.

После этого плелась за парнишкой безвольным щенком на привязи, безропотно и покорно выполняя все распоряжения. Сказано – сесть за здоровенную металлическую штуковину и не высовываться. Она сделает. Сказано – бежать за парнем в ворота, ни с того ни с сего распахнувшиеся в дальней стене, она побежит. И снова будет прятаться, пережидая стрельбу и равнодушно наблюдая за искрами от пуль на железных стенах. Она посидит и понаблюдает. Пытаясь понять, чего хотят от нее силуэты, приходившие по ночам.

Чем могла помочь она – беззащитная девчонка, еще луну назад даже не представлявшая, как выглядит мир вне родного леса? Умереть вместе с ними, разделив боль? Иногда, как рассказывала Любава, женщины их рода шли и на такое.

От подобных предположений становилось неуютно и обидно. Ведь если Варвара права, то вместе с погибающими детьми в небытие уйдет и ее кровь. Исчезнет навеки, не оставив наследницы.

Люди в оливковых комбинезонах, окружавшие ее, куда-то двигались – всё глубже и глубже, вперед, к сердцу огромной лодки, потрясавшей девичье воображение. Поднимались по лестницам, открывали всё новые и новые двери, иногда вступали в перестрелки.

Варвара видела, как смертоносные кусочки свинца находят свои жертвы. Как ранили одного из солдат, потом убили второго. Но гул и рокот в ушах даже не позволяли сочувствовать, а потому она смотрела на падавших окровавленных людей равнодушно, будто глаза ее заменили двумя стеклянными шариками.

Кажется, отряды разделились. Митяй всё еще был рядом – но это как раз логично, парнишка ее не бросит, покуда жив. А вот одноглазый предводитель и еще пяток человек с ним куда-то свернули. Почти не было видно и тайгинцев – казалось, добровольцев бросили на произвол судьбы, предоставив самим себе. Теперь волонтеры бродили по кораблю, кто-то с целью наживы, кто-то в поисках детей, а кто-то – замыслив спрятаться, пока не стихнет бой. То, как эти люди умирали, Варя тоже слышала…

А затем девчонка попала в просторный светлый зал, и рокот в ушах вдруг стих.

Сначала Варвара даже вскрикнула, испугавшись заполнившей мир тишины, но Митяй придержал за руку, и от этого прикосновения стало спокойнее. Двое солдат с нашивками Султана, заглянувшие в зал следом за ними, молча застыли в дверях, потрясенные и подавленные. Осмотревшись, девушка похолодела, а ноги чуть не подкосились.

Ряды высоких стеклянных капсул были повсюду – справа и слева, покуда взгляда хватало. Стояли ровно, почти как невидимые фигуры из ее сна. Наполненные мутноватой жидкостью, в которой что-то плавало…

Варвара согнулась пополам, уже не жалея, что утром обошлась без завтрака. Перетерпев пустые спазмы, утерла перепачканный слюной рот. Сейчас она даже не замечала, как ее пальцы бесстыдно вцепляются в плечо Митяя, заслоняющего девчонку от зрелища. Но заставить не смотреть он не мог, да и сам глаз оторвать был не в силах.

На одной из стен широкого зала кто-то нарисовал не очень ровный красный треугольник, значение которого Варя понять не могла. Зато Митяй, в одной руке сжимавший «коловорот», а другой прикрывавший подругу, вдруг догадался. Сплюнул на чистый блестящий пол, пробормотав:

– Теперь ясно, что за знаки на стенах пустых отсеков. Это греческий алфавит, я читал про такой в лагере… а этот означает «дельта».

Как он и предполагал, противостоящий ему машинист на уловку купился. Бросился закрывать ложные порты, за считаные минуты расплодившиеся до нескольких сотен. Пружинка добавил еще одну отвлекающую атаку на второй сервер, продолжая перешифровывать права доступа, которыми завладел. Скоро, совсем скоро он станет хозяином «Куэн Као»… Раллер под рукой приятно нагрелся, впервые за очень долгое время включившись в настоящую битву.

«Нет, тебе не победить. Откуда ты вообще мог знать, что на борт проникнет не обыкновенный ломщик, но противник, вооруженный артефактом – самым настоящим раллером?» Пружинка улыбался. Он был увлечен боем, причем не настоящим, с противным визгом пуль, а электронным, в котором сошлись в борьбе два человеческих сознания. Боем, в котором схлестнулись апостолы Цифры, совсем недавно чуть не получившие власть над планетой.

Он видел, как машинист корабля пытается заблокировать доступ к системе энергообеспечения. Это направление мало интересовало Пружинку, поэтому на данном фланге он довольствовался лишь видимостью атаки, не мешая врагу вернуть контроль над реактором.

Потоки захвата продолжали трудиться, отнимая у корабельной сети права на систему за системой. Краем глаза Пружинка видел изображения с десятков камер, бегущих людей, перестрелки и даже каких-то зверей, мечущихся по коридорам ледокола. Теперь он даже знал, где сидит его оппонент – на одной из верхних палуб, в капитанской башне.

Увидел и невольно вздрогнул, сначала не сообразив, что за существо подключилось сразу к нескольким компьютерам. Затем разглядел жуткую венецианскую маску, бесформенный балахон, быстрые пальцы, летающие по двум клавиатурам. Улыбнулся еще раз. Оригинальный наряд.