Девид Геммел - Сумерки героя

Во время их разговора Элдикар, князь Арик и князь Панагин прошли в дверь, ведущую на лестницу. Другие, в большинстве своем сторонники Панагина, тоже потихоньку покидали зал. Лицо Нездешнего сделалось суровым: он почуял неладное. Продвинувшись к дверям на террасу, он увидел, что через сад идут солдаты.

Пятеро из них поднялись на террасу. Нездешний взял удивленного священника под руку и увлек во мрак. Солдаты, не обращая на них внимания, закрыли тяжелые двери и заложили их брусом, а потом ушли.

- Что вы делаете? - спросил Шардин. - Как же мы теперь попадем обратно?

- Поверь мне, священник: возвращаться туда тебе ни к чему. Я нечасто даю людям советы, но на твоем месте я бы ушел отсюда прямо сейчас.

- Не понимаю.

- Все выходы из зала заперты, лестницы перекрыты. Это уже не праздничный чертог, священник, - это арена для бойни.

И Нездешний, не сказав больше ни слова, исчез в ночи.

У западной калитки он оглянулся на дворец. В нем вспыхнул гнев, но Нездешний совладал с собой. Все, кто остался в зале, обречены. Их перебьют, как скот.

"Не потому ли ты хотел, чтобы я пришел сюда, Ориен? Ты намеревался отомстить мне за убийство твоего сына?"

Но эта мысль, не успев явиться, тут же покинула его. Это не в духе старого короля. Нездешний убил его сына, а Ориен дал ему случай найти Бронзовые Доспехи и тем, хотя бы частично, искупить свои прошлые грехи. Зачем же тогда старик приходил к Устарте? В мире не осталось больше волшебных доспехов, поиск которых требует отваги и самопожертвования. Придя на праздник, Нездешний исполнил все, что от него требовалось.

Зачем же Ориен просил об этом?

Нездешний вновь увидел перед собой мальчика, который боится толпы и живет в вечном страхе, что его убьют. Внука Ориена.

С тихим проклятием он повернулся и побежал обратно к дворцу.

***

В зале пропела труба. Все разговоры прекратились, на северной галерее появились князь Арик и Элдикар Манушан.

- Дорогие друзья! - воскликнул Арик. - Настал тот миг, которого все вы, равно как и я, ожидали с таким нетерпением. Наш друг Элдикар Манушан покажет вам чудеса, которых никто еще не видывал.

Раздались оглушительные рукоплескания, маг вскинул руки вверх.

Теперь, когда все двери закрыли, в зале стало душновато. Маг, как уже делал во дворце Нездешнего, вызвал из воздуха шарики белого тумана. Они закружились над зрителями, освежая воздух и вызывая аплодисменты.

Посреди зала появился свирепый лев с черной гривой и ринулся на гостей. Испуганные крики быстро перешли в смех: лев превратился в стаю голубых птичек. Покружив под потолком, они слились в маленького дракона с золотой чешуей. Он стрелой бросился вниз, дохнув огнем на людей у западной стены. Снова послышались крики, а за ними смех и рукоплескания - жертвы дракона убедились, что пламя не оставило никаких следов на их атласных платьях и бархатных камзолах.

Герцог Элфонс, тоже поаплодировав, взял за руку свою жену. Высокий стройный человек слева от него нагнулся к герцогу и что-то прошептал. Элфонс с улыбкой кивнул.

- Дорогие друзья, - провозгласил Элдикар Манушан, - благодарю вас за ваши рукоплескания. Теперь я хочу продемонстрировать вам нечто такое, по сравнению с чем, я уверен, виденное ранее покажется вам сущими пустяками.

Посреди зала заклубился темный дым - его струи расплетались и вновь свивались, как змеи в клубке. Дымный столб рассыпался на дюжину огромных черных собак, скалящих смоченные ядом клыки. Оставшееся после этого облачко поплыло к герцогу с герцогиней. Перед их помостом оно образовало дверь, в которую прошел воин в шлеме из переплетенных полос черного металла и черном шелковом кафтане до пят, с прорезями на поясе. Два его меча, длинные и кривые, казались выкроенными из ночного неба. Третий, в ножнах, был заткнут за черный шелковый кушак.

Поклонившись герцогу, он подбросил один из мечей в воздух. За ним последовал второй, затем третий, и воин, кружась и приплясывая, стал жонглировать ими. Двенадцать черных собак между тем потихоньку приближались к зрителям.

Мечи мелькали в воздухе все быстрее и быстрее.

Дальнейшее произошло так быстро, что мало кто успел заметить, как это было. Воин направил один из мечей прямо в грудь князю Руаллу. Второй вонзился в горло герцогу Элфонсу. Третий поразил в сердце герцогиню Алданию.

На миг в зале настала полная тишина. Затем первая собака, прыгнув, впилась клыками в чье-то горло.

- Насладитесь настоящей магией! - прокричал князь Арик.

Дым нахлынул снова, и из него выскочили новые кралоты. Толпа в панике бросилась к запертым дверям. Еще дым - и адских псов стало около полусотни.

Они набрасывались на людей, разрывая в клочья шелк и атлас. Арик горящими глазами смотрел на это с галереи. Один молодой человек попытался допрыгнуть до лестничных перил, но кралот вцепился ему в ногу. Юноша мертвой хваткой ухватился за перила, и кралот хлопнулся вниз, оторвав у него нижнюю часть ноги. Арик указал князю Панагину на эту сцену. Из культи хлестала кровь, но юноше почти удалось подтянуться. Арик сделал знак стоящему рядом Гаспиру. Тот сбежал по лестнице, и молодой дворянин протянул к нему руку, ища помощи. Телохранитель оторвал его от перил, швырнул вниз, и кралот вцепился юноше в лицо.

Подобные сцены происходили повсюду, к удовольствию Арика. Он хотел сказать что-то Элдикару Манушану, но маг уже отошел от перил и сидел на скамейке в глубине галереи вместе со своим пажом, погруженный, как видно, в раздумья.

Глядя на мертвого герцога, Арик сожалел лишь о том, что тот умер слишком быстро. Напыщенный олух! Ему следовало бы сначала посмотреть, как гибнут в муках все его сторонники.

В этот миг Арик заметил какое-то движение на восточной галерее. Юный Ниаллад вышел из своей комнаты и стоял, глядя на побоище внизу.

Арик оглянулся, ища Гаспира. Тот стоял с одним из людей Панагина. Оба они тоже заметили мальчика.

Гаспир взглянул на Арика, ожидая подтверждения. Арик кивнул, и Гаспир вытащил кинжал.

От увиденного у Ниалла помутился разум. В зале звучали вопли, валялись тела, струилась кровь. Чья-то оторванная рука лежала на столе, и кровь каплями стекала на белые тарелки. Огромные черные псы носились повсюду, отыскивая тех, кто еще оставался в живых. Один человек молотил в дверь, моля, чтобы его выпустили. Собака прыгнула ему на спину и раздробила зубами череп.

Родители Ниалла, мертвые, обмякли на своих стульях. Воин в черной одежде извлек свой меч из тела герцога, и отец повалился набок.

- Убийца! - крикнул Ниалл. Воин посмотрел вверх и перевел взгляд на Элдикара Манушана, который стоял теперь, облокотившись на перила северной галереи, рядом с князем Ариком и князем Панагином.