Вадим Полищук - Республиканец-2

— Какого заговора? - не смог удержать своего изумления Нейман.

Вольдемар еще раз подумал прежде, чем открыть рот, и четко произнес.

— Заговора с целью изменения существующего политического строя.

Старина Нейман замер с открытым ртом. Со второй попытки ему удалось закрыть рот, и он охрипшим голосом произнес.

— Выкладывай.

Выкладывал Вольдемар минут десять. Сенатор слушал, не перебивая. Бывший инженер муниципальных электрических сетей и сам был хорошим аналитиком. К словам своего бывшего подчиненного он отнесся со всем возможным вниманием. Когда Дескин закончил излагать свои доводы, в воздухе повисла пауза. Наконец слово взял сенатор.

— Итак, подведем итоги. Первое, что мы имеем, это учения флотского батальона специального назначения, о которых прекрасно знает весь батальон, а в штабе только очень ограниченный круг лиц.

— Обычно все бывает наоборот, - добавил Вольдемар.

— Второе. Заместителя начальника разведки флота, то есть тебя, не только не приглашают на совещание по проведению этих учений, но и вообще не ставят о них в известность, а выпихивают в отпуск на неделю.

— А дату начала учений я случайно узнаю от знакомого сержанта, - вставил свое мнение Вольдемар.

— Принято, - согласился Нейман. - Третье. Эскадра вице-адмирала Стенера, имеющая на борту два батальона комодесантников, вместо того, чтобы прямо следовать к месту назначения, в среду прибывает на орбиту Астгартуса с весьма натянутым обоснованием данного маневра.

— При этом на двух больших десантных кораблях находятся первые батальоны первой и третьей десантных бригад, как минимум один из которых до этого интенсивно готовили к боям в городских условиях, и в этом батальоне произведены малопонятные перестановки командного состава, - продолжил Вольдемар. - А в четверг состоится первое заседание обновленного сената, после его частичной ротации.

— То есть ты предполагаешь, что, используя три батальона, Кагершем блокирует здание Сената и потребует предоставления себе диктаторских полномочий?

Нейман уперся взглядом в глаза Дескина.

— Или чего-то в этом роде. Значительная часть сенаторов не успеют принять присягу, то есть не смогут голосовать. А для убеждения оставшихся трех батальонов вполне хватит.

— Но рядовые и сержанты не поддержат переворот, - нашел еще одно возражение сенатор. - Адмирал мог сагитировать офицеров, но обычные солдаты...

— Будут выполнять приказ. - Вольдемар продолжил фразу совсем не так, как хотел Нейман. - Их так учат. На уровне подсознания им вбивают, что бы не случилось, надо держаться вместе и выполнять приказы офицеров. Когда до них дойдет смысл происходящего, то будет поздно. А если их еще и в крови запачкать... Между прочим, в Вашей крови, сенатор.

— По отдельности все эти факты не вызывают беспокойства, но в твоей интерпретации все выглядит весьма серьезно. - Нейман задумался. - Будем считать, что у нас есть основания для беспокойства.

— Что будем делать дальше? - поинтересовался Вольдемар.

— А ты что предлагаешь?

— Я всего лишь капитан тре... второго ранга, а высокая политика по Вашей части, господин сенатор.

Дескин выделил последние два слова. Специалист по высокой политике протянул руку к коммуникатору и, порывшись в его памяти, сделал вызов. Вольдемар слышал только половину разговора.

— Здравствуйте, господин сенатор... И я рад Вас слышать. Не могли бы Вы зайти ко мне... Да, часы у меня есть... Да, я умею ими пользоваться... Нет, до завтра не подождет... Мне очень жаль, что Вы уже покинули сенат, но я настаиваю... Это очень важно... Хорошо, я жду Вас.

— Вы здорово рискуете, сенатор, Тасселер Вас живьем сожрет.

— Подавится, - парировал Нейман. - А кто не рискует...

— У того грудь в крестах - продолжил Вольдемар.

Тасселер появился минут через сорок. Начал с порога, даже не поздоровался.

— Если Вы оторвали меня по пустякам... Ага, господин капитан уже второго ранга тоже здесь. И почему я этому не удивлен? Ну, что у нас плохого?

Дескин с Нейманом переглянулись, и Нейман начал говорить.

— Чушь! Ерунда! Этого не может быть...

— Потому что не может быть никогда, - продолжил Вольдемар.

Зря он вылез, весь заряд раздражения угодил в него.

— Пацан! Сопляк! Мальчишка! Что Ты понимаешь в политике? Четыреста! Четыреста лет существует нынешняя система! И никто, слышите, никто не смог ее изменить. И вашему адмиралу это не под силу!

— Но попытаться-то он может, - опять влез Дескин.

— В отличие от вас, адмирал прекрасно понимает, насколько велика инерция в политике. У него просто нет базиса, за ним никто не пойдет, планетарные правительства его не поддержат, от него отвернутся даже члены его партии. Нет, это невозможно!

— Кто владеет столицей, тот владеет государством. Или что-то в этом роде, не помню, где прочитал. Если адмиралу удастся прикрыться фиговым листком какой-нибудь псевдолегитимной бумажки, то на первых порах все растеряются. И у адмирала, в отличие от вас, будет мозговой центр, гражданская администрация и военная сила, способные взять ситуацию под контроль. Во избежание хаоса, многие выберут сильную адмиральскую руку, а не республиканские ценности, которые сейчас кажутся таким естественными как воздух. Если же адмиралу не удастся взять власть с ходу, то может начаться гражданская война с парадом суверенитетов отдельных планет. И те жертвы, которые казались нам огромными в предыдущей войне, покажутся детскими игрушками в случае войны гражданской!

Своим монологом Вольдемару удалось сбить первоначальный запал Тасселера, и тот перешел к своим контраргументам более спокойно.

— У адмирала нет сейчас социальной базы.

— Есть, - возразил Дескин. - На предприятиях Кагершема сейчас большие сокращения, а их сотрудники уже привыкли хорошо жить во время войны. Оказавшись на улице, они могут составить основу социальной поддержки адмирала, при соответствующей обработке.

— Которая сейчас, кстати, и ведется, - добавил Нейман.

— Их процент ничтожно мал.

Опять настала очередь Дескина с его эмоциями.

— А большому проценту, абсолютно наплевать, кто сидит на верху. Вы, Кагершем или кто-то другой. Желающих защитить республику будет гораздо меньше, чем Вы ожидаете.

— Военные сами не поддержат своего адмирала! - не сдавался Тасселер.

— Флот очень инерционная структура с жесточайшей дисциплиной. Если экипажам подать информацию под соответствующим соусом, то они продолжат выполнять приказы своего адмирала. По крайней мере, некоторое время.

— Господа, господа! Давайте прекратим эту дискуссию, - вмешался Нейман. - Она абсолютно непродуктивна. Я предлагаю опять собраться завтра утром...

— Республике угрожает опасность, а Вы предлагаете тянуть время! - вскипел Вольдемар.