Вячеслав Шалыгин - Провокатор

Особенно это касалось срединных территорий Евразии. Населяющие их люди были ужасны не только потому, что это свойство всех диких слабоумных существ, но и потому, что только они умели так ловко убивать своих новых хозяев. А ведь не все они могли помериться силой и ловкостью с воинами клана. Но из схваток выходили победителями. Почему? Что за особый секрет таили в себе эти странные люди? Понять было невозможно.

Странные… Арианна с подозрением покосилась на Гюрзу. Она уже говорила нечто подобное своему агенту. А он посмел возразить. Он вообще вел себя нестандартно. С одной стороны, как и все люди, но с другой… он был, пожалуй, еще более странным, чем его сородичи.

— Ты не убил всех, почему?

— Долго и рискованно. Они охотники, профессиональные убийцы. Всех мне было не одолеть. Поэтому я пустил газ. А еще они пока нужны нам живыми. Хотя бы некоторые.

— Ночного Потрошителя следовало убить, — недовольно проговорила Арианна.

— Да, госпожа. — Гюрза кивнул. — Я так и сделаю. Но не сейчас. Если же наш план сработает и Сопротивление будет уничтожено, Ночной Потрошитель погибнет и без меня.

— Если? — уцепилась за оговорку Арианна. — Ты не веришь в успех?

— Вы видели, что это за люди, госпожа, они опасны, даже когда валяются без сознания. Допустим, нам удастся выманить Сопротивление из подземелий на открытую местность и уничтожить его передовые части, допустим, под зачистку попадет еще половина подполья, это не решит проблемы в целом. Одна четвертая останется на свободе и продолжит борьбу. Вот почему я и подарил нескольким охотникам жизнь.

— Не понимаю, — призналась Арианна.

— Сами того не зная, они помогут мне выманить из тайных укрытий всех подпольщиков. Всех до одного. Рано или поздно.

— И тебе не будет их жаль? — неожиданно спросила Арианна. — Не будет жаль своих сородичей?

— Нет, госпожа, — не раздумывая, ответил агент. — Мои сородичи — только я сам…

…Первым пришел в себя Учитель. Он, в отличие от товарищей, не надышался газом, а потому отделался легким головокружением, шишкой на затылке и головной болью. У остальных последствия нападения неизвестного противника были примерно такого же порядка, только сильнее, плюс тошнота.

Учитель кое-как поднял на ноги Воронцова, вдвоем они осилили «реанимацию» Танка, Рыжего и Вики. Чека добудиться так и не удалось. Газ подействовал на его ослабленный организм катастрофически.

Марли и Устин тоже не поднялись с бетонного пола лестничной площадки, но тут дело было не в газе. Когда в прихожей хлопнула газовая граната, загонщики были уже мертвы. Убиты выстрелами в затылок.

— Опять эта сука! — прорычал Воронцов, сжимая кулаки.

— Боря! — охнула Вика. — Он же внизу один!

— Я это… ну… здесь… — промямлил кто-то из комнаты. — Встать не могу… шатает. Только я не сука!

— Живой! — обрадовалась Вика. — Я помогу.

— Не дыши! — посоветовал Рыжий.

— Газ уже не опасен, — уверенно сказал Учитель.

— Какого черта он… — Воронцов обернулся к пролому, в котором уже показалась парочка новобранцев. — Какого черта ты покинул пост, сопляк?

— Я… это… — Боря выглядел смешно. Мало того, что его качало, как пьяного, так он еще и не мог собрать в кучу глаза. — Там… экстренный…

— Вызов по экстренному каналу?

— Ага. Сказали — быстро наверх… вот я и…

— Кто сказал?

— Я не понял. Но ведь по нашему каналу, по экстренному. Я поднялся, смотрю, Устин и Марли стоят. Куда, спрашиваю, идти… они мне показали, а потом… бабах… и я провалился куда-то.

— Борю паровозом пустил, гад, — сделал вывод Воронцов. — Марли с Устином отвлеклись, пока малому показывали, куда идти, а он им по пуле в череп… сука!

— Уходим, командир, — сказал Учитель. — Ребят не вернем, так хотя бы доложим вовремя. Наверняка от нашего рапорта многое зависит, раз уж сам командующий этот рейд одобрил.

— Да, в темпе, — согласился Воронцов. — Вика! Куда опять делась?

— Вот, не оставлять же. — Вика вновь вынырнула из квартирки, попутно закидывая на плечо «Пилигрим». Заодно она, походя, сунула Боре в руки видеокамеру. — Растеряша.

— Это когда бабахнуло, я и выронил, — сконфузился Боря.

— Ноги в руки. — Учитель подтолкнул товарищей к лестнице. — Пятнадцать минут осталось, а связи нет.

— А ее и не было, — сказал Боря. — Серпиенсы еще час назад начали глушить все частоты подряд.

— А вот это плохо, — обеспокоился Учитель. — Все равно — ходу!..

…В принципе, до тоннеля, который начинался прямо под шоссе, было ходу минуты две, от силы, а по трубе можно было добежать до первого поста, оборудованного очень старой, но надежной проводной ВЧ-связью, минут за пять. Итого оставалось восемь минут запаса. Но Учителя такая фора почему-то не вдохновила.

Когда Воронцов вломился в каморку связистов и потребовал соединить с главным штабом, Учитель взглянул на запыхавшуюся Вику и усмехнулся.

— Могу поспорить, что знаю их ответ.

— Связи нет? — предположила девушка.

— Нет, не связистов, а штабных. Отличная работа, скажут, десять стражников — рекорд. А насчет того, что Арианну упустили и провокатора опять не грохнули… ну что ж, не судьба. Теперь выдвигайтесь на позиции, ждите приказа. Короче, ни на что наши разведданные не повлияют. Все давно решено. Окончательно и бесповоротно.

— Значит, от нас требовалось подтвердить, что штаб на верном пути, только и всего.

— Подтвердить. — Учитель кивнул. — Только есть у меня одно сомнение. Слишком уж синхронно все получилось: мы начали обратный отсчет, а серпиенсы начали глушить всю связь. Думаю, не за подтверждением мы ходили в рейд. За опровержением.

— Чего? — удивилась Вика. — Того, что штабной план идеален?

— Нет. — Учитель покачал головой. — Скорее за опровержением, что серпиенсы не в курсе штабного плана. И мы это опровержение добыли, но никого оно не интересует. Только и всего. Сейчас узнаем.

Он кивком указал на вывалившегося (командира до сих пор пошатывало) из каморки Воронцова.

— Приказано выдвигаться в распоряжение Деда, — хмурясь, сообщил майор. — Будем держать, если что, тылы.

— Информация хоть пригодилась? — спросил Учитель.

— Пригодилась. — Ворон зло сплюнул. — Чтоб подтереться! Бараны винторогие. Я им про полную боевую готовность противника, а они уперлись и слышать ничего не хотят. «Все уже началось, обратной дороги нет, с нами бог». Нормально, да? На змеевиков лоб в лоб с голым хреном наперевес!

— Может, передумают еще? — с робкой надеждой спросила Вика.

— Не передумают, — отрезал Воронцов. — Не умеют.

Филипп промчался оставшиеся метры до боевого поста, словно ураган. Ровно за четыре минуты до часа «Ч» он уже сидел перед монитором в полупустом отсеке аналитического отдела, как и требовал от него коварный генерал Алексеев, но только в полной готовности изучать не статистику боевых потерь, а отчеты о выводе войск из предполагаемых районов боевых действий к местам прежней дислокации.