Сахаров Иванович - Война за Врата - 2. Свободные Миры.

– Паша, Костя, – выкрикнул я, приоткрыв клапан палатки. – Идите сюда.

Оба, ввалились сразу же.

– Звали, командор? – все еще улыбаясь, спросил Крюков.

Видя их жизнерадостный настрой, я тоже улыбнулся и спросил:

– Чего это вас так развеселило?

Костя вытащил из-за спины свой ноутбук и поставив на столик, клацнул на воспроизведение.

– Вот, нам ребята из отдела информационной борьбы перекинули, поприкалываться.

На экране видна была огромная юрта, судя по всему кублатского хана, и поджав под себя ноги, в центре, на почетном месте, расположился местный певец-акын, с очень неплохой земной гитарой в руках. Присмотревшись, я его узнал, мне этого акына Лютерс представлял по весне – один из побочных сыновей хана Бурытая от наложницы. Помнится, кублатов тогда было с полсотни – их готовили для проведения народно-освободительной войны против хунов, по полной программе, от проведения террор-акций на вражеской территории, до идеологической борьбы. Этого паренька, звали, кажется Бальзай, и из него готовили пропагандиста, накачивая лихой смесью из коммунизма, национал-социализма и мусульманского экстремизма. Видимо, не зря учили, и семена упали в благодатную почву, поскольку Бальзай, оглядев три сотни собравшихся слушателей, взял первые пробные аккорды и запел:

– Что-то знакомое, никак вспомнить не могу, – сказал я.

– Так ведь это песня Тимура Мацураева, командор, – ответил Костя. – Чеченский певец свободы, который.

– Действительно, только русские заменены на хунов, Чечня на Степь, вайнахи на кублатов, а Аллах на Тэнгри. Мощное идеологическое оружие. Ладно, идите готовьтесь, скоро Врата вскрывать. Паша, с минуты на минуту должен появиться полковник Мит, сразу ко мне его.

– Есть, – оба козырнули и вышли.

Я снова упал в кресло, и набрал номер начальника ОИБ Степанова, благо, что теперь появилась возможность общаться находясь в разных мирах. Закупили несколько комплектов грайянских парных передатчиков, и на каждые наши Врата, установили по одному. Эти приборчики соединялись кабелем в пределах одних Врат и принимали все сигналы со спутников и местных передатчиков, а дальше, скидывали их на ретрансляторы, каждый в свой мир, и так по цепочке. Дороговато, и пропускная способность пока не очень, одновременно, система не более тридцати абонентов обслуживала. Ничего, для высшего командного состава хватает. Такого, между прочим, даже у эльфов нет, не додумались еще.

– Да, командор, – раздался в трубке голос Степанова.

– Здравствуй Илья Андреич, как поживаешь?

– Все в норме, спасибо. Чем могу помочь? Проблемы?

– Нет, никаких проблем. Сегодня видел выступление Бальзая, кто додумался ему Мацураева в репертуар ввести?

– Мы здесь ни причем, – сразу отнекался Степанов. – все делалось по заказу и с одобрения УВКР.

– Говорю же, норма, претензий нет, хорошо получилось, так что не переживай понапрасну Илья Андреич.

– Музыкой у нас трое специалистов занимаются, пока. Отдельная группа, которую хотим расширить еще на три человека.

– Сколько песен Мацураева Бальзаю дали?

– Пятнадцать самых сильных, и еще от других авторов, надергали столько же. Ему хватит, и это-то с трудом заучил, поет акын красиво, но тупенький и с памятью проблемы.

– И чем сейчас ребята занимаются?

– По заказу Скуратова работают, переводят и подгоняют католические псалмы под гредмарское население. Без работы не сидят, а после псалмов, начнется внедрение хорошей и правильной музыки в отрядное сообщество и в войска ССГ.

– И что там? – мне стало интересно.

На некоторое время в трубке зашуршало, видимо Степанов доставал какой-то список.

– Тут много всего, командор: избранные песни Высоцкого и советских бардов, с десяток хитовых песен для народа, опять же времен советских, а все остальное, родноверские напевы, фолк, и хотим попробовать паган и викинг-металл. С музыкой проблематично, многое равнять придется, но мы справимся. Там пласт огромный: «Алконост», «Аркона», «Северные Врата», «Butterfly Temple», «Невидь», «Темнозорь», «Светлояр», «Тинь Солца», два десятка молодых команд и много старых казачьих песен, из которых аккуратно вырезаем все, что касается христианства.

– С кинофильмами что?

– Работаем. Скоро закончим «Освобождение», осталась концовка, где Ильдергиз и кублаты берут столицу и освобождают угнетенных. До столицы далеко, конечно, и мы на это дело назначили один из провинциальных центров недалеко от границы. Красиво должно получиться.

– А про барона Фромма, как?

– «Дуэлянт» уже закончили, сейчас идет озвучка. Очень хороший фильм вышел, так что сразу запускаем в работу вторую часть. Там по сюжету барон страстно влюблен, но злой эльф крадет его невесту и надругавшись над жертвой, убивает ее. Барон мстит и находит своего врага, пройдя через множество трудностей и испытаний. Много красивых боевых сцен, много пафоса, съемки на натуре.

В палатку вошел полковник Мит, и я, указав ему на раскладной стул напротив, закруглился:

– Что же, продолжай в том же духе, Илья Андреич. Претензий к вам нет, и даже наоборот, доволен вашей работой, так что можешь выписывать премии особо отличившимся.

– Стараемся, командор, – ответил он, и связь прервалась.

Я повернулся к полковнику, и надо сказать, видок у него был не очень: осунулся весь, щеки впали, глаза блестят. Отдохнуть ему надо, да какой тут отдых, когда в новый мир сейчас Врата открываем, а там, наверняка, новые государственные образования, с которыми хоть по минимуму, а надо поддерживать отношения.