Сахаров Иванович - Война за Врата - 2. Свободные Миры.

– Держись, братан!

Действительно, Толстому не померещилось, и это оказался Зяма, который влетел во двор в паре еще с одним парнем. Действуя умело, четко и слаженно, они быстро раскидали Костаса и его «шестерок» несколькими ударами, согнали в кучу, и теперь, пострадавшей стороной стали они. Как их учили уму-разуму, Толстый не видел – искал в темноте свой протез, а когда нашел, и на ощупь все же приспособил к ноге, дело уже было сделано. К нему подскочил с одной стороны Зяма, а с другой парень, помогавший ему, и подхватив его под руки, через проходные дворы куда-то поволокли.

Двигались они минут десять, выскочили на Ворошиловский проспект, тут же взяли такси, и Зяма, скомандовал водителю:

– Шеф, на «Динамо».

К стадиону «Динамо» подъехали быстро. Зяма взмахнул пропуском, они заехали во внутренний двор, и вновь подхватив Толстого под руки, парни потянули его куда-то внутрь. Пройдя несколькими коридорами, зашли в обширный спортзал, судя по всему по рукопашному бою, и Федора, усадили на стоящий в углу диван. Парень, имя которого Толстый так и не узнал, куда-то сразу же ушел, а Зяма, присев рядом с другом, сказал:

– Повезло тебе, братка. Мы с Темой, – он кивнул в сторону выхода. – там случайно оказались. Эти черти повадились местных на гоп-стоп брать, развлекались так, а мне бабули со двора, пару дней назад пожаловались. Вот и решили зайти, пообщаться с уродами. Идем, а навстречу сосед, говорит, что меня какой-то парень военный ищет. Я про тебя сразу и подумал. Заходим во двор, а там Костас с упырками своими, кого-то метелит. Ну, думаю, не иначе как Толстого.

– Все точно, – сказал Толстый. – Я тебя искал, а тут эти, за старое хотели посчитаться. Твари! Выручил ты меня, кореш, не в первый раз уже.

– Ладно, сочтемся, Земля, она ведь круглая. – Зяма похлопал его по плечу. – Сейчас врач придет, осмотрит тебя, а потом поговорим.

Через час, когда появился немногословный врач, и сделав Толстому несколько перевязок, ушел, они вдвоем уселись за стол в тренерской комнате, и под кофе с бутербродами, разговор продолжился.

– Ну, рассказывай, как оно, там, на войне? – Зяма внимательно посмотрел на Федора.

Толстый пожал плечами:

– Месиво…

– Понимаю, – кивнул Зяма. – Я и сам мечтал в армию, но ты ведь знаешь, медкомиссию не прошел, а потом, подумал, что наверное, оно и к лучшему. Мне и здесь дело нашлось, – он прервался. – Так чего искал-то меня, кореш? Отлежался бы дома, я бы тебя все равно, навестил позже.

– Тут дело такое… – замялся Толстый.

– Да, не жмись, говори уже. Мы с тобой с детства вместе, так что помогу чем смогу. Операция нужна, помощь, деньги? Я теперь приподнялся, квартиру на Ленина снимаю, некоторые вопросы могу порешать.

– Нет, тут тема иная. Ты ведь с Кудрявцевым – командором «акинаков», раньше был знаком?

– А что? – сразу насторожился Зяма.

– Есть кое-что, что будет ему интересно. Оттуда, – он мотнул головой. – с фронта.

Зяма приложил палец к губам, мол, помолчи пока. Встав, он вытянул из под диванчика черный прибор с непонятными закорючками по всему корпусу, нажал кнопку, и сказал:

– Глушилка, мардунская. Здесь вроде чисто, проверяем все постоянно, но на всякий случай.

– Серьезно все у вас, по взрослому, – удивился Толстый.

– А то, – усмехнулся Зяма, присаживаясь обратно на стул. – Что там, ты говоришь, с фронта привез?

Толстый вынул из кармана флэшку и положил перед Зямой.

– Вот, это очень интересно «акинакам» будет. Сможешь передать, чтоб адресата достигло?

– А это действительно важно?

– Очень.

Зяма хлопнул ладонью по краешку стола, и весело сказал:

– А-а-а, сделаем все как надо, братка. Пока, – он пододвинул флэшку обратно к Толстому. – пусть она у тебя полежит.

Толстый убрал носитель информации обратно в нагрудный карман потрепанного кителя, а Зяма достал из холодильника четыре бутылки пива, и то, что часто снилось Толстому во сне во время службы, большую вязанку настоящей жирной донской селедки – шамайки.

– Отметим твое возвращение домой, братка, – сказал Зяма, ставя все добытое в холодильнике на стол. – Сколько же мы с тобой не виделись?

– Почти год.

– Точно, – подтвердил Зяма.

Почти в полной тишине, они распили по первой бутылке, и Толстый, спросил:

– Слышь, дружбан. Ты говорил, что приподнялся, как, если не секрет.

– Да, секрета нет никакого. Ты ведь помнишь, что я в скины подался?

– Ну, то еще при мне было.

– Сколотил свою команду, пару акций провели, а потом менты на хвост сели крепко. Думал, что все, или зона, или в бега. А тут на меня, знаешь, кто вышел?

– Кто?

– ВКР, – со значением произнес Зяма.

– А что это?

– Вольная казачья республика, лет шесть назад возникли, в 2009-м кажется. Им Кудрявцев мои координаты скинул, попросил присмотреть.

– А причем здесь скины и казаки, ты ведь с ними никогда не контачил?

Зяма щелкнул пальцами правой руки, и наклонившись поближе к Федору, почти прошептал:

– Толстый, там такой клубок, что сам черт ногу сломит. Там тебе и казаки из ВКР, и «акинаки», и немцы непонятные, и вояки, и даже, авторитеты криминальные. Там общего, только одно – черных нет, а для нас, это основное, – он приподнялся, сделал хороший глоток пива, и продолжил: – Теперь, мы с фашизмом и прочим нацизмом завязали. Организовали военно-патриотический клуб «Воин Тихого Дона», готовим молодежь, наркоманье гоняем, и даже, блин, ментам помогаем. Вот это, – он обвел вдоль стен рукой. – все, нашему клубу принадлежит, ну, половина спорткомплекса, а я, замначальника клуба.

– Неплохо, – одобрительно заметил Толстый, всегда с подозрением относившейся к увлечения Зямы, фашисткими идеями. Хоть и не читал никогда ни одной листовки, что друг притаскивал, но то, что фашизм есть зло, он усвоил с раннего детства. То ли дело – патриотизм, борьба за свой народ, звучит гораздо лучше. Толстый спросил: – А в городе как, перемены какие?

– По разному. С одной стороны, заводы вновь открываются из-за этих Врат, сбыт растет, мест рабочих больше, а с другой, людям платить еще меньше стали. А если кто-то возмущается, то пинком под зад всю рабочую смену, а на их место гастарбайтеров из Узбекистана или Китая – эти не возмущаются никогда. «Ростсельмаш» приподнялся сильно, «Роствертол», «Ростпродмаш», «Алмаз», «Донтабак», «Горизонт», да все в гору пошли, а особенно, кто связан с техникой и жратвой. Опять же военных в городе много – реанимируют систему военных учебных курсов, народ набирают, но служить сейчас не в моде, да и за ушастых свое здоровье гробить, а то и жизнь, кайфа нет. В общем, все как всегда.

Толстый продолжил спрашивать:

– Так значит, с фашизмом ты покончил?

– Ага, – подтвердил Зяма. – Понимаешь, разъяснили мне кое-что. Ведь все эти: таджики, узбеки, негры, кавказцы, они есть только следствие проблемы, а причины в другом, совсем в другом. Человек, он ведь как зверь, всегда ищет, где добыча больше, опасности меньше и места привольней. Так же и гастарбайтеры эти – они хотят кормить свои семьи, и готовы для этого пойти на все, работать на любых производствах, а если совсем дела плохи, то грабить и воровать. Но, их обложили со всех сторон, и они, видят только один путь – на север. Для этого, им создали все условия: границ почти нет, все покупается и продается, а власть только болтает, да тупорезам и алконавтам, по телеку хрень впаривает. Вот они и прут, лишают наших работы, а от этого проблемы, и у нас, и у них. Сталкивают лбами, как всегда. А в итоге, вместо того чтобы приводить в порядок свою страну, мы ее же и разрушаем. Тратим время на борьбу совсем не с теми, с кем надо.