Александр Сухов - Тайные боги Земли

Повстречались мы с ней вчера, как ни странно, в местном национальном археологическом музее в так называемой Секретной комнате. Девушка стояла перед какой-то двухтысячелетней давности фреской порнографического содержания и откровенно любовалась актом полового соития древней римлянки и древнего римлянина. Поначалу я принял ее за какую-нибудь чокнутую эротоманку, удовлетворяющую сексуальную похоть столь экзотическим способом, но, взглянув в огромные зеленые глазищи стройной рыжекудрой красавицы, тут же потерял голову, в переносном, разумеется, смысле.

На мое предложение познакомиться, девушка окинула меня оценивающим взглядом, как будто размышляла, гожусь ли я в подметки мужчине со старинной фрески, коего она только что так внимательно рассматривала. Какие мысли в это время вертелись в ее очаровательной головке, я не знаю, но окончательное решение было принято ею в мою пользу.

– Катаржина Ковальски, – представилась она и по-итальянски, с заметным польским акцентом, пояснила свой интерес к висевшей на стене фреске: – Врач-сексолог из Вроцлава, тридцати лет. – И со значением добавила: – В настоящий момент не замужем.

Я пожал протянутую ручку и в свою очередь представился. Затем выдал парочку сомнительных комплиментов, дескать, завидую пациентам пани Катаржины и сам не отказался бы стать одним из них. На что девушка громко рассмеялась, чем навлекла на себя недовольные взгляды со стороны стайки чопорных английских старушек, внимавших речам своего гида. На что, прикрыв ротик ладошкой, девушка забавно выпучила глазки, чем привела меня в полный восторг и заставила задорно расхохотаться. Теперь недовольные взгляды пожилых английских леди дружно переместились на меня. По большому счету, мне было наплевать на то, что думают обо мне эти старые ведьмы, давно забывшие, а может быть, никогда не познавшие того безудержного всесокрушающего чувства, которое влечет мужчину к женщине, а женщину к мужчине. И за какой надобностью только приперлись в Секретную комнату?

Я не стал выражать свое «фи» этим древним, как музейные экспонаты, ханжам, а предложил объекту своего «безудержного всесокрушающего чувства» совершить совместную прогулку по городу.

Наша прогулка затянулась сначала до вечера. Как оказалось, Катаржина владела русским значительно лучше, чем итальянским, поэтому для удобства общения, по ее инициативе, мы тут же перешли на великий и могучий. Девушка несказанно обрадовалась, что в моем лице встретила коллегу по цеху. Только не подумайте, что круг нашего общения ограничился медицинской тематикой. Вовсе нет, нам вполне хватало других тем для разговоров.

После приятного ужина в одном из уютных ресторанчиков под открытым небом, с шикарным видом на Неаполитанскую Ривьеру, мы переместились в мои апартаменты.

Катюша оказалась девушкой весьма искушенной и порадовала меня такими изысками определенного свойства, о существовании которых до сего времени я и вообразить не мог.

Без ложной скромности отмечу, что и мне удалось не ударить в грязь лицом и постоять (если так можно выразиться) за державу. Перед тем, как погрузиться в сон, девушка со слезами благодарности выразила полный респект моему гипертрофированному либидо, а также всем прочим моим достоинствам. Доселе я никогда не сталкивался с подобной реакцией и поначалу даже растерялся. Чтобы успокоить не на шутку разволновавшуюся даму, пришлось приложить кое-какие усилия. В конце-концов усталая до изнеможения и безмерно счастливая Катаржина смежила веки и с блаженной улыбкой на красивых губах уснула, крепко обняв мою шею своими нежными ручками…

Взглянул на циферблат своих ужасно дорогущих часов, к которым толком еще не успел привыкнуть. Половина девятого. До назначенного срока три с небольшим часа – бездна времени.

Осторожно, чтобы не побеспокоить спящую красавицу, я выскользнул из-под одеяла и направился в ванную комнату.

После весьма интенсивных любовных баталий ощущал я себя великолепно. Возникло чувство, что зеленоглазая полячка поделилась со мной своей энергией. Впервые за многие годы я был на таком эмоциональном и физическом подъеме, что при желании мог взлететь к потолку и парить там без всяких крылышек и прочих летательных приспособлений.

Жесткий контрастный душ ничуть не умерил моего пыла, мне хотелось запеть во всю мою луженую глотку, что-нибудь наподобие:

Все-таки не сдержался и пропел этот куплет. Не так громко, как бы мне этого хотелось, но с чувством, достойным самого великого Марио Ланца.

Кажется, я малость перестарался, поскольку, вернувшись в комнату, ощутил на себе хитрый взгляд прищуренных глаз. Сделав вид, что ничего не заметил, я подошел к кровати, наклонился, чтобы поцеловать Катюшу в лобик и тут же оказался в чудесных силках, расставленных хитроумной охотницей…

Через час весьма занимательных и познавательных упражнений нам все-таки удалось оторваться друг от друга.

А еще через полчаса мы сидели за столиком ресторана отеля «Британик» и активно работали челюстями. После бурно проведенной ночи и не менее бурного утра у нас обоих возникла экстренная надобность незамедлительной компенсации затраченной энергии.

После плотного завтрака я посадил девушку в такси, предварительно договорившись о встрече на три часа дня. Но, едва лишь, показав оранжевый бок, «мотор» скрылся из виду, я не удержался и позвонил Катюше на мобильник, чтобы только услышать ее журчащий голосок и непередаваемый польский акцент. В ответ девушка задорно рассмеялась и поспешила заверить меня, что никуда не пропадет и в назначенное время обязательно появится.

В моем распоряжении оставалось около часа. Поскольку до Molo Beverello было не более получаса ходьбы самым неторопливым шагом, я решил не брать такси, а совершить пешеходную прогулку. Благо Небесная Канцелярия уже не первую неделю баловала жителей Неаполя и его гостей умеренно жаркой солнечной погодой.

Кстати о Неаполе и неаполитанцах. Городишко, на мой взгляд, оказался довольно грязноватым – ну просто рай для какого-нибудь российского собирателя стеклотары и алюминия – и довольно шумным по причине переизбытка транспортных средств на его улицах. Что касается коренных обитателей города, в них я также сильно разочаровался: чрезмерно шумны, бесцеремонны, вороваты. Пока мы вчера прогуливались с Катаржиной ко мне в карман, с целью незаконного присвоения моего кошелька, попытались залезть аж два раза. Понятное дело, вызывать полицию я не посчитал необходимым – все равно ничего не докажешь – попросту, поймав за руку, делал парнишке очень больно, настолько больно, что у того, как минимум на сутки, пропадало желание инспектировать содержимое чужих карманов. Получалось у меня это настолько ловко, что увлеченная разговором Катаржина ничего не заметила.