Артем Каменистый - Это наш дом

– Отец наполовину русский, наполовину белорус, мама наполовину еврейка, наполовину украинка, так что считай меня кем тебе удобно, – спокойно сообщила женщина. – Что-то не так?

Боги, ну и вопрос! Да здесь все не так!

– Если ты думаешь, что я антисемит, то ошибаешься. Хотя, конечно, мне, черт возьми, абсолютно непонятно, откуда здесь появились евреи. Ведь это место ни капли не похоже на Землю Обетованную! И про русских мне тоже очень интересно. И про белорусов с украинцами. Это ведь не Земля. Откуда вы здесь взялись?

Женщина, недоуменно уставившись в глаза Андрею, с немалым удивлением, приправленным толикой фальшивого сочувствия, поинтересовалась:

– Ты что, менингитом неудачно переболел или у тебя от рождения мозг атрофирован?

По горам загуляло эхо очередного выстрела – пушечное ядро по крутой дуге ушло на другой берег, перелетело через скалы, нависающие слева над древней дорогой. Эх, опять неудачно. Чуть-чуть пониже, и накрыло бы укрывающихся там ваксов.

Артиллерия вела обстрел противника почти с рассвета. За три часа выпущено более полусотни чугунных ядер и разрывных гранат. Обычно впустую – стрелять под такими углами пушка не приспособлена, и подкладываемые под колеса камни не слишком в этом помогали. Дело дошло до того, что Дубин расположился со своим теодолитом сбоку от орудия и поставил возле лафета бойца с рейкой. Теперь он что-то сосредоточенно подсчитывал и постоянно вносил поправки. Такое впечатление, будто главный артиллерист корректирует огонь из главного калибра линкора, пытаясь накрыть загоризонтные цели. На деле все несравнимо проще: кусок обсадной трубы, перемотанный сотнями метров толстой стальной проволоки и заточенный в бронзовый расплав. Выглядит неказисто – совсем не похоже на главный калибр линкора. Да и противник не столь далеко – засел в сотне метров от пушки, укрываясь среди скал, высота которых здесь не превышала двадцати метров.

Увы, даже камлания с теодолитом помогали мало – в лучшем случае процентов двадцать снарядов наносили противнику ущерб или хотя бы сильно пугали. Еще часа два такой стрельбы, и отряд останется без боеприпасов для пушки, а таскать их из главного лагеря далековато.

Олег не переживал по поводу нехватки снарядов. Если дело совсем станет туго, просто начнут стрелять еще реже. Враг не должен расслабляться, пусть побегают под ядрами – это бодрит.

А вообще-то надо всерьез подумать о минометах, в таких условиях это идеальное оружие.

Поутру, увидев, что вождь дикарей расставил своих воинов на скалах, Олег не удивился: он ожидал чего-то подобного еще вчера. С точки зрения тактики, у людоедов сейчас великолепная позиция. Если отряды союзников перейдут на правый берег и попробуют пройти по древней дороге, на них посыплются камни и копья. Эти примитивные снаряды способны нанести серьезный ущерб. Ответная пальба из мушкетов будет, наоборот, малоэффективной. Стрелять снизу вверх неудобно, да к тому же враги среди скал хорошо укрыты.

Почему тогда Олег с вечера не занял эту идеальную позицию своими стрелками? Ведь тогда бы он сейчас контролировал дорогу. Да, с этой точки зрения он, казалось бы, допустил ошибку. Но с другой стороны, его сюда послали не дороги контролировать – он должен объяснить дикарям, что устраивать набеги на союзных ваксов не следует. Объяснить им это, «устанавливая контроль над дорогой», не получится – людоедам плевать и на все дороги, и на их контроль, и на всех родственников тех, кто этот контроль устанавливает. Их этим не пронять. А вот если устроить им разгром, перебив при этом кучу воинов – совсем другое дело.

Местный вождь должен понести потери среди своих старых верных воинов, а не тех полурабов, которых он заставлял охранять скальную цитадель на пути к своим землям. Сейчас он этих головорезов направил на скалы, их теперь можно накрыть оптом – всю толпу. Будь на этих скалах бойцы Олега, неизвестно, что бы из этого получилось, но вряд ли Твнкилд повел бы свою армию в прямую атаку на шеренги мушкетеров, засевших на отличной позиции. Скорее всего, попросту бы отошел подальше, смирившись с потерей моста. Ищи их потом по этим горам – здесь при желании можно мотострелковую дивизию спрятать, не то что толпу дикарей.

Еще вчера, в обход пробираясь к мосту, Олег не забывал изучать окрестности. От его внимания не ускользнул и противоположный берег. Почти на всем протяжении по нему можно было пройти без особого труда. Пожалуй, даже пушку на колесах нетрудно при желании протащить. Имейся возможность туда переправиться, Олег бы без колебаний провел свою маленькую армию именно там – с большими удобствами. Он даже присмотрел удобное местечко: узкое ущелье, выходящее к речному берегу, – по нему можно легко попасть наверх. Одна проблема: перед этим придется преодолеть бурную реку, а потом метров пятнадцать почти отвесной скалы.

С пушкой туда забираться трудновато…

Олег еще до рассвета послал первый взвод: два десятка опытных бойцов и пятнадцать воинов Мура – если дело дойдет до рукопашной, один вакс в доспехах со стальным оружием стоит минимум трех людоедов. С ними были два альпиниста. Может, «альпинисты» громко сказано, но с этим делом ребята знакомы, и, на взгляд Олега, снаряжение они подготовили вполне профессионально. Макса отправил командиром: этот осторожный и неглупый парень не должен наделать ошибок.

Чтобы обмануть вражеских наблюдателей, отряд этот отправили назад, в сторону основного лагеря. Там, скрывшись от глаз противника за скалами, он поменял направление движения. Далее Макс должен был выйти к реке пониже, переправиться, подняться наверх по примеченному ущелью, зайти противнику в тыл.

Теперь остается только ждать, развлекая дикарей пушечной стрельбой. Мерзавцы после каждого промаха выскакивали из укрытий и начинали демонстрировать в сторону противника оскорбительные жесты. Те им отвечали тем же. Поначалу пантомима была на порядок оживленнее, чем сейчас, – люди и ваксы уже устали от монотонного обстрела, а людоеды приуныли после нескольких удачных попаданий, потеряв нескольких воинов убитыми и ранеными.

Олег ночью выспался плохо, в речном ущелье было холодновато, а под утро еще и ветерок поднялся. Отвык он от таких экстремальных ночевок, обленился… Присев на бочонок из-под пороха, любовался противоположным берегом, отчаянно пытаясь при этом хоть немножко подремать. Ничего не выходило, после пушечного выстрела под ухом не то что мертвый проснется – мужик преждевременно родить может.

Рядом на плоском камне лежало несколько листков бересты, усыпанных темноватым крупным песком. Это были шлихи [4], полученные рабочими Олега после опробования отложений местной реки. Четыре золотодобытчика, привычные к лоткам и киркам, прошли неглубокий шурф на берегу и помимо этого взяли несколько проб на речных косах. Война войной, но забывать про другие задачи похода не следует.