Василий Звягинцев - Хлопок одной ладонью. Том 2

– Позовите лучше Левашова. И господина Бубнова, если найдете. Он хоть и небольшой теоретик (тут Маштаков подлянку подкинул, Максим как раз поймал его на ошибке в расчетах), однако в принципах разбирается.

– Нет проблем.

Не успели еще ученые старцы передраться по поводу противоположных взглядов на материализм и эмпириокритицизм, как названные персоны явились. Бубнов в полковничьей полевой форме, которая нравилась ему не в пример больше штатского костюма, Олег в джинсах, любимой рубашке «сафари» и лабораторном халате сверху, который держал капли олова с паяльника и падающую золу сигар.

– Олег, опять, простите, отчество запамятовал, - возопил Маштаков. - Не затруднительно ли будет сейчас из вашей московской военной базы сюда мой генератор доставить?

– Не ко мне вопрос, Виктор Вениаминович. Вашей железкой доктор Бубнов заведует.

Разобрались, конечно, и в железках, в их обычном и экстраординарном применении, Максим, радуясь вновь открывшимся возможностям, выставил прибор на специально подготовленном фундаменте, за полчаса соединил все провода и кроссы, спросил у Маштакова, куда и зачем ему требуется столь высокое напряжение.

– Сгорит все, к чертовой матери, прошу прощения. Фидеры ваши - ерунда. Трансформатор понижающий - смысла не вижу.

А вот Левашов догадался. Ему приходилось запускать машину, рассчитанную на бытовое напряжение, от межрайонной ЛЭП. И получалось как надо.

– Покажите, покажите, Виктор Вениаминович, вашу схемку… Неглупо, совсем неглупо. Так и попробуем.

Распорядился, чтобы от трансформаторной будки на задворках дома бросили прямо на балкон, «воздушкой», толстый черный кабель. Чтобы не переналаживать тщательно настроенную под новую задачу СПБ, сходил в свой московский особняк с помощью позаимствованного у Сильвии блок-универсала. Там в полуподвале, в захламленной каптерке пылилось немереное количество электронного и электромеханического хлама, россыпью и в виде недомонтированных и полуразобранных конструкций.

В шесть рук наскоро спаяли несколько каскадов усиления, нелепой конфигурации антенну, гирлянду конденсаторов и сопротивлений, похожую на самодельное елочное украшение.

Новиков с Шульгиным с молодых лет знали, как умел работать Олег, когда впадал в изобретательский запой, но сейчас картина выглядела еще более впечатляющей. Инженеры совершенно разных технических культур действовали настолько слаженно, что выглядело это хорошо поставленным эпизодом из советского производственного фильма. Они даже и разговаривали друг с другом, обходясь междометиями. И нещадно дымили, сигаретами и канифолью паяльников. Уложились в час с небольшим.

– Ну-с, господа, сейчас мы сделаем попытку разом избавить себя от большей части беспокоящих факторов. Не говорю о политической составляющей, не моя это епархия, - положив руку на движок реостата, объявил Маштаков. - Что касается технической… Честно скажу, не могу предсказать, как отреагирует мировой континуум на бросок напряженности хронополя такой дикой интенсивности. Это будет почище бури на Солнце, если пересчитать в сравнимые единицы конечно. Но, с другой стороны, пиковое напряжение будет столь кратковременным… Несколько наносекунд, наверное…

Лекция явно предназначалась дилетантам, но облеченным властью, и профессор считал своим долгом ввести их в курс дела, пусть и в самом первом приближении.

– Виктор хочет сказать, - перебил его Левашов, - что как бы ни повлиял наш эксперимент на глобальную хроноткань, а, может, и на саму Гиперсеть, мы все равно ничего об этом не узнаем, по причине собственной включенности в процесс. Так что…

– Хватит теоретизировать, - махнул рукой Шульгин. - Включай, что ли! Нам не привыкать…

– Секундочку, - остановил его порыв Левашов. - Товарищ Ленин учил, что главное - учет и контроль. Как и в каком направлении может деформироваться реальность, мы точно не узнаем, а вот что произойдет абсолютно со всей аппаратурой, способной генерировать или регистрировать поток хроноквантов, увидим.

На зеленоватом поле плазменного дисплея обозначились наложенные на карту мира линии вроде изобат или изотерм, густо-синего и ярко-красного цветов. Кое-где они прерывались мигающими или ровно светящимися коническими значками.

– Вот. Мигают - это включенные генераторы, которые держат открытыми межвременные проходы. Вот вокруг Москвы, вот в ней самой. О, и тут тоже, и тут… Гляди-ка, а прошлый раз мы их не видели. Война продолжается…

– Или неприятель задействовал запасные точки для бегства, - предположил Новиков.

– И так может быть. А вот эти метки - что-то другое. Возможно, нам даже и неизвестное, но гарантированно - связанное с хронополями. Раз кванты в этих устройствах застревают, поглощаются, научно выражаясь. Нейтрино, например, свободно пронзает всю толщу земного шарика, ни за один атом не зацепившись, а если бы зацепилось или тормознулось, было бы или не нейтрино, или не Земля. Доходчиво?

– Куда уж. Как в книжке серии «Эврика» [53] Серия научно-популярных книг по всем вопросам гуманитарных и естественных наук, выходившая в СССР в 1960-1980 годы для молодежи. Всего вышло более двухсот книг, в т.ч. около двадцати богато иллюстрированных реферативных ежегодников. .

– Так включаем? - снова спросил Маштаков, едва не приплясывающий от нетерпения. Совершенно как пацан, собравшийся в школе короткое замыкание устроить, но заметивший в конце коридора завуча.

Новиков молча махнул рукой.

А внутри все равно что-то на мгновение сжалось.

Маштаков включил.

С организмами присутствующих ровно ничего не произошло. Даже мгновенного потемнения в глазах, что случалось, когда открывалась через блок-универсал дверь столешниковской квартиры.

А вот на планшете Левашова все отметки разом исчезли. Осталась только карта.

– Все! Трандец котенку! - с неожиданным для его темперамента восторгом объявил Левашов. Не Маштаков, которому это было бы пристойнее. Очевидно, у Олега с создателями конкурирующих систем были свои счеты.

– Поздравляю, Вениаминыч! - кинулся он пожимать ему руки. - В пыль. В уголь. В двух мирах нет больше ни одной железки, причастной к хронотехнике. Только наши…

– Я, конечно, присоединяюсь к общенародному торжеству, - деликатно вмешался Шульгин, - а если попроще? На наглядных примерах? Вывод то есть попрошу изложить…

Это, само собой, тоже был с его стороны вариант позерства, но в какой угодно форме следовало же спросить о вещах практических, но не совсем понятных людям с тройкой по математике в школьном аттестате.

А главное, нервное перенапряжение подошло к «красной черте».

Новиков буквально сегодня утром припомнил очередную цитату: «Фронт рушился. Сорокин мотался по частям, питаясь только спиртом и кокаином…»