Тимур Туров - Камень судьбы

Внутренне содрогнувшись и мысленно поставив создателям игры пятерку за натурализм – даже сейчас Глеб оставался профессиональным геймером, – он лезет в носовую часть боевой машины. Тут его ждет приятный сюрприз: два укороченных вэвэшных «калашникова» и спецзаказовский АЕК-971 с коллиматорным прицелом. Этот автомат, разработанный как замена АК-74, по неизвестным Глебу причинам не был принят на вооружение, но выпускался малыми партиями для спецподразделений. Его главную особенность составляло применение в конструкции схемы со сбалансированной автоматикой на основе газового двигателя, позволяющей практически исключить отклонение оружия при стрельбе короткими очередями. Другими словами, это был идеальный автомат для уличного боя, сочетающий в себе лучшие качества штурмовой и снайперской винтовок.

Обнаруживаются в БТР и патроны, несколько сотен стандартных «пять-сорок пять». Но главная удача поджидает Глеба в «сундуке», где обычно хранятся боеприпасы «коробочки». Помимо патронов и снарядов к пушке БТР там лежит тяжелый тубус от РПГ-27 «Таволга», мощного одноразового гранатомета, способного преодолеть динамическую защиту и прожечь насквозь броню любого современного танка.

– Это, несомненно, знак, и знак добрый, – бормочет вслух Глеб, выволакивая найденное добро из провонявшего кровью и человеческой требухой чрева БТР.

Он перекладывает патроны в карманы разгрузки, вешает АЕК-971 за спину, убирает подальше трубу гранатомета и, движимый внезапными чувствами, бросает в открытый люк «коробочки» одну за другой три гранаты.

Взрывы выбивают пыль из трещин в асфальте. БТР загорается, и это пламя успокаивает Глеба – ребята, погибшие от клыков и когтей адской твари, получили хоть такое, огненное, но погребение…

Прикосновение к плечу, робкое, но настойчивое. Резко обернувшись, Глеб теряет равновесие, падает – и выдирается из гейма, понимая, что кто-то побеспокоил его в реале. Горящий БТР, улицы, дома – все рвется на длинные ленты образов, размазывается перед глазами.

Задыхаясь, как пловец, вынырнувший с большой глубины, Глеб, уронив стул, стоял посреди мастерской Часовщика, щурясь в полумрак.

Сог-Рот, тараща на него глаза-блюдца, топтался возле верстака, держа в руке нечто похожее на оптический прицел.

– Без разрешения… очень нехорошо… – пробормотал он.

– Прошу прощения. – Глеб провел рукой по лицу, точно сдирая с него прилипшую паутину. – Я воспользовался твоим ноутбуком, почтенный Сог-Рот. Мне очень надо. Я заплачу.

– Надо было спросить. – Карлик успокоился, повертел длинным носом, будто принюхиваясь. – Я проснулся, увидел, что вы здесь сидите, и понял, что происходит нечто странное. Тогда я взял магоскоп – я его сам сделал – и посмотрел на вас. И увидел нечто очень странное… Энергетическое тело деформировалось, было слито с ноутбуком.

– Это моя работа, – развел руками Глеб.

Он сказал почти правду, уверенный, что Сог-Рот удовлетворится таким объяснением.

– Почтенный, вы – не маг. – Часовщик улыбнулся одними губами. Почему-то он вдруг начал обращаться к Погодину на «вы». – Но ваша работа связана с магией. Так не бывает… Но я сам это видел. Очень занятно… Я бы хотел изучить вас. Вы не против?

Глеб был не то чтобы против – он просто не понял, о чем говорит карлик.

– Как? Что изучить?

– Вас и вашу связь вот с этим, – Сог-Рот кивнул на ноутбук. Там, на экране, густо дымил взорванный БТР. – Рассмотреть заклинание с помощью магоскопа, – и он потряс «оптическим прицелом».

– Хорошо, я подумаю… – пробормотал Глеб. – Мне надо закончить. Почтенный Сог-Рот позволит?

– Да, конечно, но вы должны дать слово мага, что позволите наблюдать за вами. А потом не откажете мне…

– Мага?

– Безусловно. Вы, почтенный Глеб, – все же маг. Хотя не такой, как все остальные. Очень интересно, очень.

«Ходи в кино, там интересно», – едва не нагрубил карлику Глеб, но вовремя сдержался.

Тщательно подбирая слова, он произнес, тоже называя Часовщика на «вы»:

– Я даю слово, что попытаюсь удовлетворить ваше любопытство, но потом, позже. А сейчас мне необходимо…

– Да, да, конечно. Работайте. – Сог-Рот поклонился и поднес магоскоп к глазам. – Я буду сидеть тихо и не стану мешать.

«Черт, получилось как-то глупо – я пообещал этому ушастому гному то, о чем и сам не имею никакого представления, – подумал Глеб. – Ладно, это все потом. А сейчас – Лилит».

Вернувшись к столу, Глеб сосредоточился и погрузился в гейм, как в сон…

Изумруд ведет его – на запад, на запад. Миновав непривычно пустую, мрачную Таганку, Глеб после некоторых раздумий идет по Верхней Радищевской улице к Яузе. Старинные двух– и трехэтажные особняки, некогда принадлежавшие купцам и дворянам, а ныне украшенные логотипами банков и крупных компаний, выглядят угнетающе – окна темны, двери заперты.

На Большом Устинском мосту его ждут. Несколько десятков каких-то темных извивающихся тварей клубятся над парапетом, точно стая рыб у куска мяса. У Глеба нет желания знакомиться с этими созданиями накоротке. Он останавливается у гранитной тумбы, снимает автомат с предохранителя, откидывает складной приклад и вжимает его в плечо. В окуляре коллиматорного прицела движется красная точка. Совместив ее с одним из многоруких «кальмаров» на мосту, Глеб жмет на спусковой крючок. Автомат судорожно дергается – раз, другой. Звуки выстрелов сливаются в короткое: «Та-дах!» Всплеснув щупальцами, тварь с визгом летит через парапет моста.

– Очень хорошо, – шепчет Глеб.

АЕК-971 не подвел. Боя не будет, будет бойня.

Расстреляв два магазина, он расчищает проход через мост. Над Замоскворечьем висят бурые дымные тучи. Вид мертвой Кремлевской набережной лишний раз напоминает об ирреальности происходящего – обычно здесь даже глухой ночной порой проносятся машины, горят фонари. Слева остается сталинская высотка, похожая на мрачный готический замок. Там тоже не светится ни единого окна.

Проходя мимо убитых стражей моста, Глеб невольно бросает взгляд на трупы. Он видит груду блестящих черных щупалец, вооруженных зазубренными когтями, толстые чешуйчатые тела, разорванные пулями, оскаленные пасти, выпученные рыбьи глаза. Попытка классифицировать нечисть заканчивается ничем – он никогда и нигде не видел ничего подобного.

По Раушской набережной, мимо глыбы ГЭС № 1, Глеб почти бегом добирается до «Балчуга». Он сворачивает на Большую Ордынку, и здесь его ждет новый сюрприз – асфальт под ногами ощутимо вздрагивает, с Болотной улицы слышатся громкие лязгающие звуки. Спустя несколько секунд появляется и источник шума – огромная, не меньше десяти метров в высоту, угловатая человекообразная фигура.