Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение

Я мчался по коридору, моля богов, чтобы никто не появился у меня на дороге. Пробежав метров сто, ощутил, как пол под ногами стал ходить волнами. Раздался далекий рокот и жалобный скрип корпуса станции, а потом глухой гул взрыва. Вокруг орали сирены и голосили удивленные люди, не понимающие, что происходит. Охрана, наводнившая коридоры, пыталась навести порядок, но паника лишь возросла, когда громовой голос диспетчера взволнованно доложил, что шесть секций лаборатории Д полностью разрушены взрывом. Что три яруса с шестьдесят шестого по шестьдесят восьмой включительно изолированы в связи с полной разгерметизацией. Масштабы аварии уточняются, но пожар все еще не потушен.

— Это же секции с дублированными сетевыми мультиплексорами и хранилища волновых накопителей! — встрепенулся один из ученых.

Смертельно побледнев, он заковылял к лифту.

— Немедленно начинайте эвакуацию людей в глубь станции, по меньшей мере, на десять километров от эпицентра, — обратился ко мне один из ученых, но я его не слушал.

Я вместе с остальными уже бежал по главному коридору. У грузовых лифтов образовался затор из желающих покинуть опасную зону. Рядом пробежала колонна вельмов, их вел за собой один из суперсолдат с капитанскими нашивками на рукаве куртки. «Альфа» третьей ступени, быстро определил я. Значит, на станции есть и обычные люди, не прошедшие генетических мутаций. Грубо расталкивая ученых, солдаты заняли места рядом с грузовыми лифтами и стали проверять идентификационные карты и пропуска. Теперь было глупо идти через заслон, размахивая перед ними гостевым бэджем и пропуском Септима с его голограммой. В лучшем случае меня просто пристрелят. В худшем…

Свернув в ближайший коридор, я углубился в череду машинных залов с искусственным климатом и автоматизированным контролем. При аварии силовые двери дезактивировались, и не приходилось пользоваться трофейным пропуском.

— Ты еще кто такой? Сюда входить нельзя! — окликнул меня недовольный голос.

Я резко обернулся. Под силовой стойкой с оборудованием работал бородатый, с кустистыми бровями ремонтник лет шестидесяти или семидесяти. Покуривая сигарету, он бодро орудовал отверткой. С кряхтением поднялся на ноги, вытер руки о замусоленный рабочий комбинезон и, подслеповато щурясь, ткнул в мою сторону грязным пальцем с обломанным ногтем.

— Я спросил, чего тебе тут надо, парень? Ты из тех яйцеголовых умников из лаборатории Д, которые постоянно мудрят, а после вас остаются одни лишь воронки в палубах?

— Так авария ведь… взрыв в секции! — прикидывая, как лучше сломать ему шею, пока нас никто не видит, проворчал я.

— Говори громче и не мямли, парень! Что за авария? Почему я про нее ничего не знаю?

— Прочисти уши, дед! Лаборатории Д скоро не будет! Взрыв ускорителя, старый пень! Как эвакуироваться отсюда? Запасные выходы есть, помимо грузовых подъемников?

— Взрыв в лаборатории Д? Это… где накопители? — переспросил дед, поперхнувшись дымом. — Тогда понятно, что это за толчки. Двигай за мной, академик. Со мной не пропадешь.

И, не дожидаясь, зашаркал в глубь машинного зала, захватив сумку с инструментами.

— А ты что, из этих, что ли, из очкастых? — на ходу спросил дед, успев закурить новую сигарету.

За ним потянулся длинный шлейф дыма, который здорово нервировал меня.

— Ты хоть знаешь, куда идешь? — зло спросил я, чуть не рассадив в темноте голову об острый угол кондиционера.

Мы шли через градирню вычислительных систем. Холод стоял, как на Северном полюсе. Пар вырывался изо рта, а дрожь пробирала даже под комбинезоном.

— А то! Я здесь лет сорок как кручу отверткой. Все углы наизусть знаю и выступы… кстати, побереги голову. Тут где-то острый угол был…

Стены мелко затряслись, и сверху нам на головы посыпалась металлическая пыль вперемешку с кусочками льда. Вдали стал зарождаться очередной гул, наводящий на нехорошие мысли о разваливающейся станции.

— Далеко еще? Быстрее нельзя? — поторопил я его. — Если мы не поспешим, нас размажет по стенке, дед. Глазом моргнуть не успеешь, как будешь общаться с создателем…

— Не дрейфь, парень. Мы на месте! — пыхнул он мне дымом в лицо.

Подойдя к гладкой стене, дед нажал на небольшой выступ на уровне своих глаз. Часть стены с шипением сдвинулась в сторону, обнаружив кабинку ремонтного лифта.

— Штаны еще не намочил?

— Никогда еще не видел такого, как ты, дед. Тем более на столь важном объекте! — машинально съязвил я, когда секция двери вернулась на место и кабина провалилась в пустоту шахты.

— И не увидишь! Вот мой бригадир дожил на этой станции до ста сорока лет. Скончался в позапрошлом октябре. Он-то и помог мне разобраться со всем этим трухлявым железом. Золотой был человек! Умелец на все руки, а погиб глупо, даже не своей смертью. Схватился голой рукой за силовой контур сверхпроводника… мир его праху.

Видно, дед был большим любителем поговорить, поэтому я его не перебивал, вполуха слушая его бухтение. Сейчас меня занимал вопрос, как убраться из опасной зоны, которую я же и создал. Теперь моя идея не казалась мне больше удачной, скорее наоборот.

— …он был веселым. Шутил все время. И не было такого механизма, который он не мог бы починить. А ты хоть знаешь, куда мы едем, парень?

Я так задумался, что поначалу не обратил никакого внимания на невинный с виду вопрос, пока он не переспросил.

— Понятия не имею, — признался я. — В другую секцию, наверное…

— Понятно, — ухмыльнулся дед. — Сразу видно, что ты пришлый. Может быть, ты шпион и устроил всю эту карусель? Может быть, из-за тебя такая катавасия творится?

— С чего ты взял?! — с угрозой покосился я на него.

— Ладно, не напрягайся. Я тебя не собираюсь выдавать, — поежился дед. Видимо, в моих сузившихся глазах мелькнуло неприкрытое холодное убийство. — Мне-то что до всего этого? Мое дело только починить, что сломали другие. Если бы я постоянно высовывался из своей норы, никогда не дожил бы до седых волос…

— Ох, и болтлив же ты! Язык, как помело. С чего ты решил, что я пришлый?

— Темнота. Станция состоит из трех сотен сот, и это знает каждый. Каждая сота — это сто секций внутри, по десять отсеков в каждой. По твоим словам, мы возвращаемся туда, откуда пытаемся сбежать. После взрыва будет потеряна, по меньшей мере, целая сота, если не больше…

— Ладно, тут ты меня подловил. И что дальше?

— Насчет шпиона тоже угадал?

— Не зли меня. Я тут работаю.

— А о взрыве узнал, разумеется, прогуливаясь там неподалеку? Ну-ну…

Я сжал зубы. Мне страх как не хотелось причинять ему вред, но, видать, придется.

Вздохнув, дед затушил тлеющий окурок о стену лифта и серьезно сказал, перестав ёрничать:

— Ты это… слез бы где по пути, академик. Технические лифты ведут в общий ремонтный док. Думаю, тебе там лучше не светиться, если ты тот, о ком я подумал. Через пятнадцать минут выпрыгнешь на третьем автоматизированном уровне, там сможешь свободно найти мою нору, ничего не опасаясь. Она одна такая, и нет там ни охраны, ни, тем более, камер наблюдения. Терпеть не могу контроля, особенно тех, кто ни жив, ни мертв…