Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение

Красная королева подавила внезапный гнев и неожиданно для себя обратилась к безмолвному пленнику, в чьем теле она обосновалась. Безумная злость требовала слушателей. Император. Пленник собственного тела и собственной глупости…

— Ты все слышал, поверженный глупец? Ты ведь не рассчитывал всерьез, что мой домен будет служить тебе, помогая в твоих войнах? Теперь ты будешь служить нам. Не будет такого места в двух вселенных, где тебя не будут проклинать и ненавидеть. Мы поступим с тобой точно так же, как ты поступил с расой людей. Я ассимилирую жалкое племя, которым ты управлял так долго. Твое время заканчивается, а мое только начинается.

Внутри Императорского корвета два сублорда, напряженно прижав руки к переборке, отделяющей реакторный отсек от других помещений, отдавали последние силы, чтобы сдержать неконтролируемую реакцию. Только эти двое обладали умением сдерживать такие реакции на расстоянии. Их человеческие тела умирали под воздействием излучения. Время их было на исходе.

— Спаси нас, темная владычица. Я слабею! — прошептал самый слабый из двух, медленно сползая по гладкой переборке, чувствуя, как его марионетка рвет тонкую нить жизни, проваливаясь в пустоту смерти. — Клянусь Ульем, я сделал все, что было в моих силах…

Второй лишь глухо застонал, почувствовав возросшее сопротивление. Реактор скачками стал добирать до критической точки, плавя циркониевую оболочку.

«Я… больше не могу… слишком тяжело», — задыхался демон, ощущая, как мощные силы вырвались за пределы циркониевого кокона.

Стена, к которой он прислонил ладони, сожгла на них плоть, обнажая кости. Не хватило каких-то жалких минут до подхода Зома…

Ослепительная вспышка поглотила половину сот, испарив их за доли секунды. В эпицентре взрыва распались на атомы самый могущественный властелин Вселенной Прайм и его недолгий и коварный союзник, предавший его.

Два могущественных чудовища погибли в объятиях своей черной ненависти, как никто другой познав друг друга. Взрыв рассеял станцию землян, затмив своей интенсивностью даже обе местные звезды, обе Альфы Центавра, греющие Селену. Вместе с изоморфером исчез и пробой, который питался его энергоустановками.

— Слава святым угодникам! — облегченно перевел дыхание старик. — Прямо беда с этими реакторами. Вечно они взрываются, только не тогда, когда нужно, а наоборот!

Я устало откинулся на спинку кресла, почувствовав, как чудовищная тяжесть сползает с души. Миссия выполнена. Станции больше не существует.

Только на душе прибавилось тревоги. Какой теперь будет Галактика, вкусившая террор и насилие? Одумаются теперь люди или вернутся к привычному для себя ремеслу — убийству себе подобных?

— Да… это уж точно, — еле слышно сказал я. — Да здравствует новый хаос на месте старого.

— Что ты там бормочешь, парень? Не вешай нос. Ты самый везучий малец, каких я когда-либо встречал на своем веку. Что тебя не устраивает?

— Не знаю. Я все иначе представлял, а тут еще этот кактус поблизости! — кивнул я в сторону темного флагмана Улья. — Что с ним теперь прикажете делать? Нам он здесь не нужен…

— Забудь про него. По-моему, он улепетывать собрался! — весело хихикнул дед, ткнув пальцем в иллюминатор. — Без поддержки извне и командования ему остается только бежать. Когда-нибудь люди обязательно доберутся до него. И тогда он вернется туда, откуда прибыл…

Старик был прав. Черный многокилометровый флагман Улья разворачивался в сторону свободного космоса, стараясь уклониться от боя, который ему в любой момент могли навязать люди. Полыхая огнями подсветки, титан растворился в глубинах Вселенной, унося на своем борту команду черных лендлордов, пораженных уничтожением королевы и внезапным закрытием врат. И пусть они отступали, корабль по-прежнему являлся весомой силой, тягаться с которой желающих не находилось.

— Так значит, ты себе все не так представлял? А как? С шампанским и салютом? Нет, парень, выбрось эту ерунду из головы. Настоящие империи умирают именно так, бесславно и в полной тайне от всех! Простые люди спят в постелях, даже не подозревая, что проснутся в совершенно другом мире. Как ты думаешь, что ждет территории Империи, когда все поймут, что врата больше не действуют и лететь некуда? Что привычные миры вдруг стали по-настоящему далекими и почти недосягаемыми?

— Меня больше интересует, куда подевалась моя команда! Они должны быть здесь!

— Так просканируй сектор, расположенный за облаком обломков!

— Слишком много помех. Не прослушивается ни одна резервная волна, где меня должны слушать. Позывные тают во всем этом.

Я взглянул в иллюминатор, за которым заметно потускнел алый цветок затухающего взрыва. Мы влетели прямо в центр помех и аномалий, возникающих при выбросах большого количества энергии. Бот, чутко реагируя на управление старика, миновав орбиту, по которой двигалась река космической пыли и мелких камней, вышел в свободный от кораблей космос. Вдалеке золотилась искорка Селены, она манила, но дотуда было слишком далеко. Долго продержаться в этой жестяной банке вряд ли удастся. Еще пара часов, и воздух закончится. Потом иссякнет энергия, и мы окажемся замурованными внутри замороженного бота. Уже задохнувшиеся. Ледяная гробница еще долго будет лететь по инерции…

— Может, имеет смысл вызвать спасателей? — неуверенно пробормотал старик.

— Хотите сгнить за решеткой или на рудниках? Не забывайте, в чьей вы теперь компании. Нам нужно выиграть время и дождаться моих людей. Только веская причина могла их задержать.

— А это что? — спросил старик, показывая в иллюминатор.

На нас надвигалось что-то огромное и черное. Лишь несколько светящихся алым трещин выдавали в пришельце космический корабль.

Старик озадаченно нахмурился:

— Надеюсь, твой? Я себе его не так представлял…

— Даже отдаленно на него не похож. Эти пилоны… от них веет чем-то нехорошим… Это крейсер чужих!

— Тогда пиши пропало!

— Не каркай, старик! Может быть, это союзники пытаются нас спасти? Если это так, говорить с ними будешь ты…

— Почему я, малец? Ты же у нас языкастый, а я обычный ремонтник.

— А ты чересчур хитрозадый, значит, тебе и карты в руки!

Титан захватил наш бот силовым полем и стал медленно затягивать внутрь грузового отсека. Раскрывшись острыми лепестками, тот слизнул бот, словно мелкое насекомое, и закрылся. Пульт тревожно сигнализировал об опасном напряжении статического поля. Оно было способно раздавить нас, словно гнилой орех, и это не было преувеличением.

— Не нравится мне все это, — проворчал дед. — Откуда он здесь нарисовался? Система ведь закрыта для полетов.

— Старик, помолчи хоть минуту, мне от твоих вопросов становится тревожно.