Алексей Калугин - Планета смертной тени

Сержант хлопнул его по плечу.

– Вставай!

Он сжал руки в кулаки и насупил брови.

– Я никуда не пойду.

– Что?

Произнес это короткое слово сержант, но, судя по выражению лица дока, тот был удивлен не меньше.

– Я никуда отсюда не пойду, пока мне не объяснят, что происходит.

Сержант наклонился и попытался заглянуть ему в глаза. Захотелось опустить голову, чтобы спрятать взгляд.

– Да ты знаешь, что ты такое? – не спросил, а презрительно выплюнул, как потерявшую вкус жвачку, сержант.

– Нет! – зло глянул он на сержанта. – Скажи мне!

– Ты – дерьмо! – Сержант довольно чувствительно ткнул его указательным пальцем в лоб. – Кусок стопроцентного дерьма! И, если ты прилипнешь к моему ботинку, я разотру тебя об землю! Понятно?

– Нет!

– Док? – растерянно, а, может быть, с обидой посмотрел на врача сержант.

– Я вас предупреждал.

Врач откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, будто отгораживаясь от всего происходящего.

– Ну, ладно.

Сержант выдернул из-за пояса резиновую дубинку с явным намерением пустить ее в ход.

Он вцепился обеими руками в стул, на котором сидел, и приготовился получить удар. Ему было все равно.

Видимо, врач это понял.

– Постойте, – подняв руку, остановил он сержанта. – Так вы от него ничего не добьетесь.

– Я не люблю пользоваться стоппером.

– А я и не предлагаю вам это делать. – Док положил обе руки перед собой на стол и посмотрел на него. – Вы хотите знать, что происходит?

– Да. Хочу.

– В таком случае вам следует пойти с сержантом. Он все объяснит, когда вы присоединитесь к группе.

– К какой еще группе?

– Вы очень скоро все узнаете. Но лишь в том случае, если будете вести себя подобающе. Могу с уверенностью сказать, что позиция, которую вы пытаетесь занять, неконструктивна. Лишь внимательное отношение к тому, что вам говорят, приведет вас к пониманию, и лишь уважение к наставникам поможет вам освоиться в новой для вас среде.

– Наставник? – кивнул он на сержанта.

– Наставник, – утвердительно наклонил голову док. – Уже хотя бы потому, что, в отличие от вас, он понимает, что происходит. Разве не так?

– И он все объяснит?..

– Как только вы присоединитесь к группе.

– Вы не пытаетесь меня обмануть?

– А зачем?

– Ну, ладно. – Он положил кончики пальцев на край стола. – Только ответьте мне на один вопрос.

– Нет.

– Кто я?

– Сержант! – Док вздохнул и закатил глаза.

– Все! – Он вскинул руки с открытыми ладонями, не для того, чтобы защититься, а чтобы попытаться развести в стороны мрак. Но у него ничего не получилось. – Я готов. – Он встал и улыбнулся сержанту. Без надежды на ответ. Просто так. – Сержант?..

– Для тебя, дерьмо, господин сержант.

– О, да! – Он шлепнул пятками галош и уперся подбородком в грудь. – Дерьмо, господин сержант!

– Слушай, док, – немного удивленно глянул на врача сержант. – А он быстро ожил.

– Я запрошу его медицинское досье. Возможно… Ну, в общем, всякое случается.

– Это ты к чему, док?

– Потом! – замахал руками врач. – Потом поговорим! Вас ждет группа!

Сержант улыбнулся одними губами, коротко козырнул и, на ходу бросив: – За мной, – направился к выходу.

Они вышли в серый, безликий, смертельно скучный коридор. Две двери слева. Одна – справа. Тусклая люминесцентная полоска, наклеенная вдоль потолка.

Сержант толкнул одну из дверей и знаком велел заходить.

За дверью – большая комната без окон, с низким потолком, похожая на пустой пенал. Или – коробку для красок. Никакой обстановки – только пять длинных, узких скамеек. И – люди, похожие на предметы интерьера. Тридцать с лишним человек. Все – мужики. Все с бритыми под «ноль» головами, одетые в одинаковые серые куртки и штаны и розовые галоши. Возрастной диапазон – от двадцати пяти до шестидесяти. Лица испуганные, растерянные, удивленные, непонимающие. Один здоровый во втором ряду, с широким лицом, выступающим подбородком и расплющенным носом глядит на сержанта, не скрывая злости. Кажется, дай ему в руки нож, и мужик тотчас же кинется на военного, чтобы одним взмахом, профессионально рассечь сонную артерию. Трое пожилых мужчин в первом ряду явно не в себе. Пуская слюни, они безучастно глазеют по сторонам. Один из них при этом еще и руками водит, будто подгребая что-то к себе.

– Садись, – сказал сержант тому, с кем пришел.

– Куда? – растерялся тот.

– На любое свободное место. – Сержант усмехнулся. – У нас тут не тюрьма.

– А что же тогда? Приют для умалишенных?

– На место, – рыкнул сквозь зубы сержант.

На четвертой скамейке с краю оставалось свободное место – туда он и сел.

– Ну, вот, вся команда в сборе. – Сержант широко расставил ноги, руки сцепил за спиной. Не человек, а памятник самому себе. – Сейчас я вам дам короткую вводную информацию, после чего вы перейдете к выполнению своих непосредственных обязанностей. Имейте в виду, второй раз я ничего повторять не стану. Ни на какие вопросы отвечать не буду. И ни слова не скажу сверх того, что считаю нужным. Любые высказывания и замечания по ходу моего выступления будут расцениваться как нарушение дисциплины и соответствующим образом пресекаться.

– Как именно? – насмешливо поинтересовался широколицый.

– Очень хорошо, что ты задал этот вопрос, – осклабился сержант. – Дабы впредь никто этим не интересовался, давайте прямо сейчас проведем демонстрацию.

В руке сержанта появилась серебристая коробочка, похожая на брелок. Он нажал кнопку, и несколько человек, находившиеся в разных концах комнаты, включая широколицего, упали на пол и стали корчиться в судорогах. Выждав десять секунд, сержант отпустил кнопку. Медленно, словно боясь, что корежившая их тела боль может вернуться, люди стали подниматься с пола.

– Прошу всех занять свои места, – усмехнулся сержант. – Надеюсь, ни у кого больше нет вопросов?

– Я хочу знать… – это снова был широколицый.

Не дав ему закончить, сержант нажал кнопку.

И вновь те же самые десять-одиннадцать человек забились в корчах на полу.

На этот раз сержант чуть дольше не отпускал кнопку.

– Еще вопросы? – поинтересовался он, прекратив экзекуцию.

Широколицый уронил голову и спрятал в ладонях.

Остальные молчали.

– Эта вещица, – сержант поднял руку с зажатым в ней брелоком, – называется стоппер. Активируя микрочипы, вживленные в мозг каждого из вас, стоппер вызывает весьма и весьма болезненные судороги. Дабы повысить уровень дисциплины, все подразделение разбито на три группы по одиннадцать человек. Наказывая одного провинившегося, я наказываю всю группу разом. Очень эффективная система. Те, кто не хочет подвергаться наказанию, сами следят за дисциплиной в группе. С этим, надеюсь, все ясно?