Игорь Огай - Прорыв осады

Короткой паузы оказалось достаточно, чтобы Павел наконец сориентировался:

– Показывайте, – веско распорядился он и мимо бойца шагнул к двери.

– Ну, разумеется, – буркнул штатский (несомненно штатский – в этом Павел уже не сомневался). И сделал приглашающий жест, который вполне можно было расценивать как издевательский.

– Товарищ полковник… – возмутился боец, но был безапелляционно прерван.

– А вы вообще молчите! – штатский выхватил из кармана какую-то бумажку и махнул ей перед носом часового. – Полное содействие, не забыли? Или мне что, снова Баранову звонить?

Боец молча засопел, а Павел хлопнул по спине Николая, отчего тот моментально достиг заветного порога и шагнул следом.

Дверь за его спиной хлопнула так, словно штатский все еще доказывал свое интеллектуальное превосходство перед этими солдафонами. Мгновенно отставший его спутник только успел выкрикнуть:

– Сергей Юрич!..

– Потом, потом, – отмахнулся тот, догоняя Павла и с сомнением косясь на Николая: – Позвольте… Сюда, пожалуйста. Извините, я, э-э… запамятовал…

– Бар-рдак, – жестко перебил Павел. – Все управление как с цепи сорвалось! Спецура звереет, следователи с ног сбиваются… Первый отдел каждый час допуск повышает – пропуска менять не успеваешь!.. А ведь на бумаге-то все было проработано! План мероприятий, блин!.. Разделение и взаимодействие!..

Штатский взглянул на Павла как-то по-новому. Похоже, он не ожидал встретить среди «погонов» кого-то, разделяющего его взгляды. Настолько не ожидал, что даже позволил себе заступиться:

– Ну так и ситуация, мягко говоря, э-э… Какой уж тут план? К слову сказать, Баранов очень правильно реагирует, на мой взгляд. Не закрывает дело в одном вашем управлении…

– А вы что, допуск не подписывали? – сурово осведомился Павел.

– Подписывал, – согласился штатский, – но…

– Тогда с чего решили, что не закрывает? Уже нацелились на разглашение?

– Ну, э-э…

– Не советую. Сюда? Благодарю…

Поддерживая подобный треп, Павел не забывал поглядывать по сторонам. Бардака здесь было заметно меньше, чем на этаже «Стройтреста». Может быть, потому, что было меньше и людей. Никаких следователей и похмельных криминалистов – эксперты в белых халатах, серьезные люди в штатском. Тщательный, без спешки и лишней бюрократии осмотр помещений, отбор образцов. Присмотревшись, Павел внутренне сжался: предметы быта и документация, которая наверняка осталась здесь от атлантов, этих людей не интересовали. Центром внимания являлось то, что в описи значилось бы как «предметы невыясненного назначения». Боевые орихалковые стики (с виду просто железка, зато в изобилии). Нейротехнические приспособления (без оператора с пропитанными орихалком нервными путями бесполезны, но выглядят крайне загадочно). Артефакты смарров (вот торгаши! направо и налево свои камни…). И даже лучемет инков (этот-то как здесь оказался?) – пара человек почему-то в герметических костюмах бактериологической защиты с величайшей осторожностью паковала его в проложенный ветошью ящик.

Николай шел молча, лишь изредка поскрипывая зубами. Во всех этих людях он видел в первую очередь конкурентов, отнимающих его единоличное право на Великую тайну. Шеф с Филиппычем увидели бы совсем другое. Разрушение существующей реальности, например… Тем более что какой-то пресловутый Баранов осмелился «не закрывать» дело в управлении и привлечь сторонних… Кого? Ученых?

Быстро, между прочим, решился, словно заранее знал, кого позовет и что при этом скажет.

А ну-ка?..

– Как вы все это интерпретируете, профессор? – брякнул Павел прямо в лоб.

Тот едва не споткнулся перед очередным поворотом коридора, и Павлу пришлось задержать шаг, чтобы не выдать знание местности.

– Можете не сомневаться, совсем не так, как вы, – возвестил он. – Здесь налево… Все эти ваши… следственные действия. Будто вскрыли шпионское гнездо… Они неадекватны, полковник, – похоже, отчаявшись вспомнить имя, штатский решил воспользоваться подслушанным от часового званием. – Совершенно неадекватны. Чье бы это ни было здание, они не работали ни на одну из известных вам иностранных разведок.

– Вы недооцениваете Баранова, профессор, – изрек Павел наугад, – если думаете, что он этого не понимает. Иначе ваших людей здесь бы не было.

– А моих и нет, – отозвался тот. – Здесь полно кого угодно. Вот пожалуйста: ядерщики из института Будкера… Петр Иваныч, приветствую… Или вот из ИФ РАН товарищи, не имею чести, к сожалению… Здесь через три двери комната – что-то типа лаборатории, видимо, – ее тоже физики оккупировали. Парагонова знаете? Нет?.. Его ребята. Толковые, между прочим, – кой-кого по Владивостокскому симпозиуму по наноструктурам помню. А из гробокопателей, да еще по египетскому направлению – я один.

– Гробокопателей? – переспросил неожиданно Николай. – Археологи?

– Да, – несколько удивленно подтвердил профессор. – Товарищ Баранов изволил выразиться…

– Подождите-ка… – Николай нахмурился. – А я-то все гадаю, где вас видел… Доктор Павлов? Вторая экспедиция «Гиперборея-97»? Цикл статей «неизвестная Атлантида»? Разгромное опровержение мифа о технопетроглифах в перуанских пещерах?..

– Да, – профессор снова сбился с шага. – А откуда вы?.. Хотя, конечно, все это теперь есть в Интернете…

– Знаете, профессор, – Николай был сама серьезность, – я хочу сказать вам спасибо. По вашим статьям я учился отношению ко всему непознанному. Несмотря на то что почти во всем вы в итоге оказались не правы…

– Позвольте! – немедленно вскинулся тот. – Мне, конечно, очень лестно услышать от человека из вашей организации… к тому же, видимо, руководителя какой-то из экспертных структур… Но что значит не прав? В чем именно?

– Гиперборея не имела никакого отношения ни к Индии, ни к русскому Заполярью, несмотря на некоторые характерные топонимы и прочие языковые сходства, Атлантида не располагалась на Северном полюсе, а техноглифы инков копируют совсем не вертолет и танк, в связи с чем заключение об их случайном образовании из-за наложения нескольких слоев письменности ложно.

Все это Леваков выпалил на одном дыхании, в одно предложение без знаков препинания. И профессор Павлов только крякнул:

– Однако… Вы, конечно, излагаете давно известные мне возражения сторонников академических теорий, начитавшихся Платона и Плиния-младшего. Но все это совсем не значит, что я оказался не прав? Во всяком случае, доказательств обратного нет.

Прежде чем Леваков успел выкрикнул «есть!», Павел аккуратно подставил ему подножку и тут же подхватил, прерывая падение «эксперта» носом об стену.

– Осторожней, Николай Петрович, – возвестил он. – Ваши мозги нам еще пригодятся. – И, подумав секунду, грубовато хохотнул, словно сказал остроту.