Виталий Романов - Ликвидаторы

Переходим ко второму стволу, нижнему. Это генератор сверхвысокочастотных колебаний, у него нет фокусировок и «флажков» – только спусковой крючок. Это несмертельное оружие. Оно генерирует электромагнитные импульсы высокой частоты. Работает примерно по такому же принципу, как привычные для вас домашние микроволновые печи.

Как известно, человек на девяносто процентов состоит из воды. То же самое можно сказать и о многих животных. Бывают, конечно, исключения, но для таких случаев у вас генератор плазмы на боевом взводе. Итак, многие живые существа состоят из воды. Вода под кожей, под бронепанцирем. То, что нам и нужно.

Когда вы направляете ствол на врага и тянете спусковой крючок, микроволновое излучение мгновенно испаряет влагу из его тела. Для микроволнового излучения не существует преград в виде бронежилета или толстого чешуйчатого панциря, это нам на руку.

Вода в теле мгновенно вскипает. Вы чувствуете то же самое, что почувствовали бы, облив себе руку кипятком из только что забулькавшего чайника, просто источник боли находится не на коже, а под кожей . Такую боль неспособно выдерживать ни одно живое существо. Обычно животное, которому досталось из СВЧ-ствола, подпрыгивает на месте, ошпаренное, потом стремительно разворачивается и удирает с такой скоростью, что пуля из гепла не догонит!

Несколько человек загоготали, оценив шутку офицера. Сергей тоже улыбнулся, проникаясь уважением к хитрому и мощному оружию. А Наркоша вдруг расслабился настолько, что шагнул вперед, потянулся к геплу, вознамерился заглянуть в верхний ствол. Только у него не получилось – получил затрещину от старлея.

– Сержант, замечание! – спокойно произнес инструктор. – Выход из строя без разрешения командира отделения.

Клещ отдал честь и со злостью посмотрел на Наркошу. В глазах сержанта отчетливо читалось: «Ты бы еще спусковой крючок потянул, придурок!!!»

А Сергей вдруг почувствовал, как зачесались руки: страшно захотелось взять гепл, пострелять из этой машинки по реальным целям. Он тысячи раз делал что-то похожее в компьютерном клубе, воюя как против вымышленных монстров, так и против людей, управлявших трехмерными фигурками, но теперь мог попробовать это не в игре, а по-настоящему. От этого нервная дрожь пробежала по телу, даже ладони вспотели.

– Я буду стрелять!!! – беззвучно, одними губами обозначил он.

Где-то глубоко внутри родился, пустил корни и начал крепнуть инстинкт убийцы.

Драку после камбузного наряда начал Сергей, но спровоцировал ее Кастет. Бывший зэк все никак не унимался, настойчиво пытался внедрить свои лагерные привычки в зонд-команде. Почему-то ему особенно нравилось доставать Воронина, быть может, из-за прозвища, которым Сергея наградили в самый первый день. Кажется, Кастет полагал: если парень терпит такую кликуху, то в душе слаб настолько, что простит все, что угодно.

– Пилоснежко, а чей-то у тебя ресницы длинные, словно у бабы? – коверкая прозвище Сергея, глумился Кастет.

Воронин старался не обращать внимания на этого идиота, хотя внутри уже не раз задавал себе вопрос: сколько же лет бывшему зэку? Вроде, если судить по лицу, он лет на пять старше. Может, больше? Или наоборот? Там, на зоне, время движется с другой скоростью: для кого – за календарный год вычеркиваются два года жизни, для кого – три. За решеткой редко встречаются долгожители, человек сгорает гораздо быстрее, чем на воле. Вот и попробуй, разберись, сколько Кастету? За что он сидел и как долго? Может, ровесник? Или старше всего на год-два? Но ведет себя точно, как инфантильный переросток. Перед всеми, кто сильнее, надо гнуться, а кто не в нашей стае – того чмырить.

В камбузном наряде Сергей попал на «дискотеку» – так именовалась посудомойка, где не смолкал грохот тарелок. На базе наземных ликвидаторов одновременно проходили подготовку сразу несколько зонд-команд. В повседневной жизни они почти не пересекались, зато на камбузе, во время принятия пищи, встречались регулярно, оставляя после себя груды алюминиевых «дисков» и котлов, которые следовало привести в порядок к следующей трапезе.

Всю эту сумасшедшую гору посуды обрабатывал сложный посудомоечный агрегат, действовавший по заложенной в него программе, но за машиной приходилось присматривать: организовывать подачу грязной посуды, вовремя подхватывать чистые тарелки и расставлять их по гнездам автосушилки. Иногда нужно было заправлять машину жидким мылом, вычищать из приемного бункера и накопителя пласты пищевого жира, поправлять тарелки, застрявшие в направляющих полозьях.

В течение суток зонд-команды питались четыре раза, и посудомоечный монстр работал почти непрерывно. Камбузный наряд, обслуживающий его, – тоже. К концу суток Сергей вымотался так, как не выматывался во время кроссов. Пришлось простоять возле машины часов пятнадцать, если не больше. Агрегат шипел, плевался то горячей, то холодной водой, обдавал перегретым паром, и к концу смены футболка защитного цвета и пятнистые штаны Сергея намокли – на груди и на животе.

Воронин об этом почти не думал: он устал до такой степени, что мечтал поскорее передать смену другим «счастливчикам», грохнуться в койку, чтобы наутро очнуться и жить привычной, нормальной жизнью. Подъем. Оправка. Зарядка. Кросс. Душ. Завтрак. Занятия, практические и теоретические. Что может быть лучше и проще? Поскорее бы дурацкая «дискотека» осталась позади!

Вечером, во время помывки, Сергей уже предвкушал заслуженный отдых. Тут и достал Кастет.

– Пилоснежко! – как обычно, коверкая прозвище, выдал зэк. – Да ты половой гигант!

И он с усмешкой стал тыкать пальцем в низ живота Сергея – в мокрые футболку и трусы, покрытые темно-желтыми пятнами пищевого жира. Быкан и Пальцун загоготали, сообразив, на что намекает зэк. А Кастет, довольный произведенным эффектом, решил развить успех.

– Нет, ну надо же!!! – притворно восхитился он. – А еще говорят, нас кормят антисексом! Вы посмотрите на него, парни! Этот половой маньяк весь камбузный наряд только и делал, что мечтал о своей подружке! Да как мечтал! Руки, наверное, теперь в мозолях!!!

Заржал еще кто-то. Краска бросилась в лицо Сергея. Что-либо объяснять уже не имело смысла, просто вышло бы так, что он оправдывается. И тогда Воронин ударил, сильно и зло, в кривившуюся в ухмылке рожу. Вложил в кулак всю ненависть к тупому уголовнику. Всю ненависть, накопленную за недели пребывания на базе!

Кастет, не ожидавший такой агрессивности, потерял равновесие, глупо взмахнул руками, заваливаясь назад. От падения его удержала только стена душевой кабины, очень кстати оказавшаяся за спиной зэка. Все перестали мыться, с интересом ожидая, что произойдет дальше.