Виталий Романов - Ликвидаторы

Хрена с два! Это не афишируется, но колонизация диких планет начинается с того, что туда приходим мы, ликвидаторы! Сначала – зонд-команды. Потом – инженеры и геологи под охраной наших бойцов. А затем, если правительство ГалаСоюза принимает решение о ценности данного мира, приходят отряды тотальной зачистки!

А по-другому не бывает, нет. Тот же СкайСити, в котором расположен колледж ТОНП, построен на костях первых отрядов ликвидаторов. Знаешь, сколько наших легло здесь, вокруг? Ламур был планетой с очень агрессивной средой, и за колонизацию пришлось заплатить высокую цену. Очень высокую. Такая вот горькая проза жизни, рядовой Белоснежка…

Хмурый сломался после тренинга по обустройству базового лагеря на планете с агрессивной средой. Нельзя сказать, что инструкторы полигона проявили жестокость по отношению к новичкам – площадку для лагеря зонд-команды пришлось создавать на полигоне, где из-под земли не лезли ядовитые пауки, на голову не падали шипокрылы и рой мошек-вампиров не вился около бойцов «Метлы-117».

Скорее всего, Хмурый сломался оттого, что более четко начал представлять себе, какая «теплая встреча» их ожидает в будущем – там, на планетах, где придется работать. Видимо, эта картина привела его в такое отчаяние, что он решился на побег, в первую же ночь после тренинга…

А методика обустройства лагеря действительно поразила воображение, даже тех, кто почти не обладал таковым. Все же на теоретических занятиях это выглядело по-другому, не столь угрожающе.

Начали, как говорится, от печки. Офицер задал стартовые условия: полное боевое снаряжение бойцов, замкнутый цикл работы бронекожи, высадка зонд-команды на чужую планету произведена, контейнер с техническим оборудованием и грузами принят, «Метла-117» начинает действовать по схеме «агрессивная среда».

– Дэл, Пальцун, Мосол – охранение! – приказал Клещ, едва только офицер контроля нажал кнопку секундомера, готовясь замерять показатели команды. – Остальные, за мной!

Вскрыли переднюю стену грузового контейнера, первым делом выволокли три здоровенные стальные пластины, которые растащили треугольником вокруг места развертывания лагеря. Дэл, Пальцун и Мосол встали на эти «островки» металла. Любой из «Метлы-117» уже знал из теоретических курсов, для чего так делается: дабы часового не поразили снизу, в подошву – ни ядовитым жалом какого-нибудь пресмыкающегося, ни отравленным шипом не в меру агрессивного растения. Как гласит присказка опытных ликвидаторов, на подошвы сапог надейся, но про дополнительную защиту не забывай. Особенно, если неподвижно стоишь на одном месте…

Из теории Сергей знал, что лагерь ликвидаторов не похож на обычный лагерь – он создается в виде равностороннего треугольника, именно потому часовых было трое. Каждый из них отвечал за сектор обзора в сто двадцать градусов.

Кстати, именно по этой причине любая зонд-команда состояла из пятнадцати человек. Ровно пять смен по три бойца в каждой. Два часа на посту, охраняя лагерь, затем – восемь часов на работу, сон, отдых. Потом опять – два часа на посту. Такая методика была признана наиболее эффективной при действиях зонд-команд. И, опять же, родилась она не в головах теоретиков, а была выработана с потом и кровью, в чужих мирах, не встречавших людей хлебом-солью.

…Убедившись, что трое часовых заняли места, сержант вернулся к грузовому контейнеру. Хрипя и задыхаясь от напряжения, все вместе выкатили из темной утробы огромный «пылесос» на колесах. На самом деле штуку эту называли пылесосом только между собой, на разговорном сленге. В документах она именовалась совсем по-другому. Что-то вроде «Установка комплексного формирования твердой площадки из полимербетона». Как-то так, Сергей не помнил точно.

– Начали! – прорычал Клещ, ни на миг не забывавший, что офицер следит за показаниями секундомера.

Генераторы плазмы в режим непрерывного огня: выжечь поле под будущим лагерем. Землю – до черного пепла. Песок – в стекловидную массу. Сверху – пройтись напалмовыми гранатами, вытравливая ту живность, что еще могла скрываться под верхним слоем, ожидая, когда придет черед полакомиться свежей человечинкой.

Затем, резво передвигаясь по еще теплому спекшемуся грунту, приступили к заливке первого слоя полимербетона. Включили «пылесос», который ничего не всасывал, наоборот, выдавал быстротвердеющую пену, обладавшую способностью резко увеличиваться в объеме, едва она оказывалась на воздухе.

– Штыри! – крикнул сержант. – Боксер, Быкан, Пастух, Слепой, Хмурый! Тащите штыри, живо! Белоснежка!!! Ты варишь! Отец!!! Туда же!

Сергей без лишних вопросов схватил переносной сварочный аппарат, полез на упругую, пока еще пружинящую поверхность, которая, до конца не застыв, прогибалась под ногами. Он старался двигаться быстро, но аккуратно – если корка полимербетона прорвется, нога провалится внутрь, как в болото. И там намертво схватится, ибо чертова субстанция твердеет очень быстро.

– Китаец и Ниндзя! Укладывать ровно и аккуратно! Ячейки делать поменьше, не филонить!!!

Два самых легких бойца зонд-команды резво бросились исполнять команду, принялись растаскивать толстые металлические прутья. Один укладывал их вдоль, другой – поперек, создавая ту самую решетчатую структуру, которая должна была придать полимербетону дополнительную прочность. А заодно, кроме этого, не допустить, чтобы какая-нибудь хищная пасть прогрызла дыру и снизу добралась до людей.

Сергей включил фильтр лицевой маски, помня о том, что яркая дуга сварки чертовски опасна для глаз: ошибешься сдуру, так не просто «зайчиков» словишь, еще и зрительные нервы выжжешь. Тогда точно попадешь в число отсеявшихся «по естественным причинам».

Со сварочным аппаратом Воронин управлялся быстро и ловко – так, словно всю жизнь занимался тем, что варил на стройках металл. Чуть поодаль работал Отец, у которого это получалось еще круче: он безостановочно двигался от одной точки соединения стальных прутьев до следующей, оставляя после себя монолитную конструкцию.

– Принажали!!! – потребовал Клещ, которому показалось, что «Метла-117» не укладывается в норматив. – Резвее, парни!!!

Пот застилал глаза, Сергей пытался двигаться с той же скоростью, что Отец, но при этом не пропускать ни одного узла. Это здесь, на Ламуре, можно схалтурить. На другой планете любая ошибка может обернуться гибелью товарища, а то и всего отряда.

Никто не задыхался от перенапряжения, не страдал от жара Проксимы – благотворно сказались месячные тренинги Клеща. Бойцы зонд-команды, как заведенные лоси, носились взад и вперед: к контейнеру, за стержнями, и обратно. Наваливали их на край полимербетонного треугольника, откуда Ниндзя и Китаец растаскивали дальше, укладывали как положено. Оба азиата, хоть и были небольшого роста, отличались невероятной выносливостью, могли работать без пауз и отдыха, не жалуясь, не снижая темпа ни на минуту. А Клещ хорошо изучил сильные стороны каждого.