Юрий Иванович - Отец императоров. Книга 1. Дочь - повелительница Зари

- Великий Загребной взял Салламбаюр под своё покровительство.

Иногда ещё и тихим шёпотом добавляли:

- Теперь основные богатства будут стягиваться в Грааль.

Поэтому корабли, шедшие с княжества Макдор, с Критских земель и королевства Сожженной пыли, спешили к побережьям Салламбаюра переполненными. А с гор королевства Медвежье спускались тысячи новых переселенцев. Причём в большинстве случаев на новые и благодатные земли устремлялись и местные жители, которых тяжёлая жизнь среди сурового климата не очень-то и прельщала. Бывали случаи, когда впоследствии сборщики подати королевства Медвежье находили на прежних местах жительства лишь опустевшие деревни и посёлки, все жители которых до единого устремились в пойму реки Ледяная.

Мало того, из-под самого носа князя Буйкале на большой материк вырвалось общей сложностью до двухсот кораблей, по самую ватерлинию осевшие от тысяч беженцев-островитян. Ведь многим правление князя-узурпатора пришлось не по нраву, а благодатное слово эмиссаров сказалось и там. Причём особая агитация велась среди специалистов литейщиков, на которых в своё время приказал сделать должный акцент Загребной. Людям, умеющим обращаться с металлом обещали сразу ни много ни мало: целый дом и полное обеспечение государством всей семьи в течении полугода. Таким образом, остров Зари сразу же лишился доброй половины своих кузнецов, сталеваров и производителей оружия. Причём многие корабли успели сделать по две, а то и по три ходки. Лишь потом князь Буйкале спохватился и поставил заслон из всех своих военных кораблей.

Такой наплыв новых подданных, оказался хоть и желанным, но совсем неожиданным. Уже на пятый день после окончания траура, вся столица Салламбаюра напоминала рассерженный муравейник. А если учитывать что муравьи твари бессловесные, то тот шум, который поднимался над улицами Грааля, скорее напоминал гул пчёл, несколько семей, которых нерадивый пасечник засунул в один улей.

В таком страшном цейтноте времени и неразберихи Семён и Виктория буквально разрывались на части, пытаясь всюду успеть и всё наладить лично. Свои обязанности они распределили очень четко, чтобы сферы влияния не пересекались, но всё равно постоянно случались накладки. То группа администраторов и порученцев, возглавляемая Загребным врывалась на новый строительный объект для литейного производства и заставала там Викторию, распределяющую новых людей на работы. А то принцесса лично с поднятой рапирой останавливала огромный отряд рабочих выходящих за пределы столицы и с пеной у рта отправляла их на разборку старой городской стены. Как потом оказывалось, этих людей её отец спешно за час до того отправил на добычу железной руды в пойму реки Усола.

Самый трудный момент наступил на двадцать пятый день. Когда весь Грааль оказался практически переполнен, а продуктов на прокорм такого огромного количества людей не оказалось. Интенданты этот момент проворонили, а все остальные командные силы упустили такой важнейший аспект существования из виду. Поливное хозяйство в пустыне возрождалось невиданными темпами, но пока было бы смешно потребовать от согбенных в круглосуточной работе крестьян хлеб из нового, пока несуществующего урожая. Поэтому пришлось королю вместе с Загребным сделать визит в главный банк Салламбаюра.

Встреча прошла в деловой и конструктивной обстановке. Семён с некоторой жалостью расстался сразу с сорока уникальными камнями, но после этого Брюнт торжественно заверил, что уже через час во всех соседних королевствах начнётся скупка продуктов через подставных лиц. Само собой, такой всплеск активности не пройдёт даром, оптовые продавцы постараются сразу же взвинтить цены, но зато с долгосрочными кредитами самого банка королевство Салламбаюр может вполне сносно протянуть до первого урожая. А большего и не требовалось доказать.

Ко всему прочему Загребной на этом "саммите трёх" пообещал, что в скором будущем всё равно придётся вступить в сражение с князем Буйкале. Благодаря усовершенствованию военных кораблей, которые теперь в порту Грааля стояло аж пять штук, он пообещал разгромить флот узурпатора из сорока мощных кораблей, а потом обложить весь остров контрибуцией в виде продуктов.

Брюнт после таких воинственных заявлений долго кряхтел, сомневался, а потом всё-таки пожурил скрипучим голосом своих клиентов:

- Слабо ваша разведка работает, слабо. А если говорить прямо, то вообще никак!

- А что такое? - сразу заёрзал Теодоро. - Вроде мы с северных границ глаз не спускаем.

- Ха! Можно подумать только там могут замыслить нечто плохое на ваши головы.

- Само собой, разумеется, - буркнул и Загребной. - Не только там! Я ведь только что упомянул самого главного кандидата в скорые покойники.

- Вот именно! Но вот вы совершенно не знаете, что князь Буйкале не просто готовится к сражению, а подошёл к решению своей проблемы с другой стороны. Он ведь вынужден действовать наверняка, слишком уж он убоялся великого Загребного. А посему решил заручиться поддержкой союзников, и сейчас полным ходом ведёт переговоры с верхушкой флотских адмиралов княжества Макдор, Критских земель и королевства Сожженной Пыли.

- Вот урод! - сорвался на досадный крик молодой король. - Но чем же он их хочет соблазнить? Мы же бедны как крысы! У нас же и завоёвывать нечего!

- Насколько мне стало понятно из докладов моих резидентов, Буйкале обещает отдать командирам эскадр вторжения все драгоценности, которые они отыщут в Салламбаюре. А князю союзники оставят трон и власть в той нижете, что останется после полного разрабления..

Загребной с раздражением забарабанил пальцами по столу:

- Вот ведь досада! Человеческая жадность против нас работает! И не докажешь ведь этим тупым адмиралам, что вряд ли они здесь сильно поживятся. И когда нам ждать гостей с моря?

- Ну, на такой конкретный вопрос никто ответить не сможет. Всё-таки адмиралы подотчетны своим правительствам. Тех тоже надо как-то убедить и нехилую долю пообещать, а на это времени тоже уйдет порядочно. Так что месяца два с половиной, а то и три у вас имеется.

Семён тут же пододвинул к себе лист бумаги, схватил грифель и принялся что-то тщательно и много высчитывать. Оба его собеседника, совсем юный, восемнадцатилетний и второй, которому минул седьмой десяток, с напряжением в полной тишине ждали результатов этих подсчётов. Терпели оба одинаково, ждали с затаённым дыханием. Потому что прекрасно понимали, от этих подсчётов сейчас зависит будущее всего Салламбаюра. И опять оно оказалось в руках у Загребного.

Наконец тот откинулся на спинку стула и отбросил поломанный в нервном напряжении грифель: