Игорь Огай - Предел обороны

В вестибюле корпуса Ассамблеи металлодетектор привычно пискнул, отреагировав на «Гюрзу» Павла. Дежурная пара охранников — атлант и инка — так же привычно проигнорировала показания земного прибора. Толкуя о чем-то своем, шеф с Филиппычем по очереди просочились через турникеты и были тут же атакованы вырвавшимся из лифта директором «Стройтреста». Коммерческая деятельность любимого детища Потапова все активнее набирала обороты, доставляя Пронину все больше беспокойства. Как истинного российского бизнесмена — торгаша от бога — Евгений Саныча мало интересовала законность ввоза в Москву мрамора из каменоломен Атлансии или продажа инкам за алмазы финской мягкой черепицы. Проблемы конвертирования твердой «валюты» и декларирования грузов, никогда не пересекавших границу России, ложились на плечи Филиппыча, а директор «Стройтреста» регулярно докладывал Потапову об увеличении оборота и валовой прибыли.

Уловив слова о каком-то новом бизнес-плане, Павел усмехнулся. Шефу-то как медом по сердцу — в дрязгах Ассамблеи и коммерческих проектах он чувствовал себя одинаково уверенно. Бедный Филиппыч.

— Головин!

Павел уже поднес магнитную карту пропуска к детектору турникета, когда услышал окрик охранника. С сожалением посмотрев на загоревшийся зеленый глазок, он повернулся к стойке приемки.

— Подойди! — Служитель Посейдона махнул в воздухе какой-то бумажкой.

Павел вздохнул и отступил от турникета. Его исчезновения никто не заметил — грустный Пронин и оба воодушевленных «коммерсанта» погрузились в лифт.

— Слуга Брахмир просил тебе передать, — сообщил атлант, протягивая записку.

— Вот как, — усомнился Павел. — Прямо сам слуга? Почему просто не позвонил?

— Я не был уполномочен спросить его об этом. — Атлант пожал плечами.

Павел развернул листок, пробежал по нему глазами. Одно предложение в несколько слов: всего лишь просьба зайти в комнату для переговоров на территории Общины при первой возможности. Формулировка означала крайнюю степень срочности. Действовать еще быстрее гиперборей попросит, только если небо начнет падать на землю.

Вот ведь надо же! Даже затея шефа со сканером не смогла испортить настроения так надежно. Как говорится, хочешь больших неприятностей — дождись приглашения от ассамблейщика. А уж если его шлет иерарх ранга слуги Брахмира…

Остановившись у бронированной двери, преграждающей вход к гипербореям, Павел подумал, что надо бы все-таки позвонить шефу. А еще лучше взять его с собой. Или даже не ходить совсем — формального права вызвать кого-то из землян Брахмир не имеет. А если разговор есть, пусть сам поднимется — не развалится…

В этот момент положенные «пять секунд вежливости» истекли, и гидравлический привод плавно сдвинул в сторону бронированную крышку люка. Стражник у входа ничего не стал спрашивать, просто отступил в сторону, позволив гостю перешагнуть порог: не иначе был предупрежден.

— Ты знаешь, где переговорная, — уведомил воин. — Больше никуда не ходи — не вернешься.

Последние слова меченосца вполне могли означать, что землянин всего лишь заблудится без провожатого, но Павел, сглотнув, не стал ничего уточнять.

Слабый свет полярных созвездий, льющийся с потолка коридора, оказался разбавлен пугливыми малиновыми проблесками. Была ли это уступка несовершенному земному зрению, или просто северная ночь в родной гипербореям Арктиде повернула наконец к рассвету? Гадать было бессмысленно. Послушно отсчитав вторую дверь налево (интересно, а что все-таки за первой?), Павел без стука толкнул створку и вошел.

Блин… А утро-то, оказывается, так хорошо начиналось…

— Головин, — громко объявил господин Уний, как будто кто-то еще мог не заметить землянина. — Ты почти не опоздал. Всего сорок минут, как ты должен быть на рабочем месте.

— Мое место этажом выше, — выдавил Павел. Помедлил секунду и все-таки кивнул собравшимся. В конце концов, кроме надутого индюка-атланта, личной неприязни он ни к кому больше не испытывал.

Слуга Брахмир, Градобор, кто-то из творцов, мимолетно показавшийся знакомым… Не слишком приятно, но, с учетом территории для встречи, вполне предсказуемо. А вот пара атлантов — глава Миссии и еще кто-то незнакомый — смотрелись в этой обители Общины совершенно неуместно.

С каменным лицом землянин прошел к свободному стулу за большим переговорным столом и, усевшись, осведомился:

— Чем обязан, господа?

— Своим умением попадать в неприятности, разумеется, — провозгласил господин Уний.

Павел смерил атланта взглядом и не нашел что возразить — в этом тот, безусловно, был прав.

— Неприятности — лишь часть предначертанного, — тихо произнес творец в пространство перед собой. — А предначертание у каждого свое.

— Ну да, правильно, — язвительно согласился Павел. — Ты мне уже говорил это недавно. Только ведьму мы взяли еще на прошлой неделе, не пора ли сменить предсказание?

— Ведьму? — Слуга Брахмир нахмурился. — А земная ведьма тут ни при чем, Павел. Она была вехой на твоем пути, но теперь это пройденная веха. Тебе же предстоит двигаться вперед.

Павел сделал глубокий вдох и на секунду прикрыл глаза. Спокойно, Головин! Спокойно… Это гипербореи. Они не сдвинутся с места, пока не возведут хвалу мудрости Мироздания.

Павел посмотрел на Градобора: в общении с землянами главный дознаватель обычно придерживался большего конструктива, но сейчас, похоже, предпочитал помалкивать.

— Разрешите-ка мне, — высказался господин Уний. Взгляд Павла он встретил твердо, но сквозь обычную снисходительность в его тоне вдруг промелькнула нотка сочувствия. — Все очень просто, Головин. Наши методы математического прогнозирования событийных вероятностей в корне отличаются от гласа Мироздания, которому внемлют уважаемые творцы. Однако в результатах мы часто сходимся. Сегодня эти результаты для тебя неутешительны: скоро ты станешь центром новой атаки на Ассамблею.

Для осознания Павлу понадобилась секунда-другая, а потом…

Он очень постарался остаться спокойным хотя бы внешне. Сказанное могло означать все что угодно и побудить нелюдей к любым действиям вплоть до немедленного уничтожения объекта угрозы. «Гюрза» и лучемет никого не остановят: землянин слишком хорошо отдавал себе отчет, что его боевые возможности в такой компании близки к нулю.

— Когда был сделан прогноз? — произнес он, справившись с предательской хрипотцой в голосе лишь на третьем слове. — Железных тоже метила в меня, а пострадала вся Ассамблея…

— Слуга Брахмир прав, — перебил атлант. — Миновавший кризис ни при чем. Почти… Прогнозы трижды перепроверялись в течение последних дней.

— Так. — Павел сделал глубокий вдох и взял себя в руки. Ликвидировать его немедленно, кажется, никто не собирался, для этого существует тысяча других способов, включая официальный приговор в трибунале. — Ладно, допустим. Я — центр. Почему мы говорим об этом здесь, а не в Совбезе? Или хотя бы не в отделе?