Илья Романов - Я разве похож на аристократа? Том 1. Том 2

Слишком сильно ему пришлось напрягаться, держа дух по контролем, находясь на грани между Хаосом и Чумой. Теперь он понял, о какой связи говорил Лавр и её прочности. С каждым разом, как он применял свои силы на Изаму, он чувствовал, что эти самые силы ластятся к нему будто верные псы, желающие лишь служить. И Арлекин не стал отказываться от этой службы. Благодаря своим экспериментам в темнице, он понял, что Чума позволяет ему воздействовать на живые организмы и изменять их. Он смог заразить тело Изаму не только последними стадиями рака в нескольких органах, но и поддерживать жизнь в его теле, пока тот корчился в агонии. Так же, он смог заставить тело Изаму производить и быстро извергать из себя отходы жизнедеятельности. Подобное поначалу ошеломило Арлекина, а потом даже немного позабавило, особенно то, с каким лицо это делал светловолосый ублюдок. Другое же дело — Хаос. Арлекин так и не смог полностью разобраться в этой силе, но как только он отбросил Чуму и возжелал, чтобы Хаос пробрался в тело Изаму, то ужаснулся. Змейки тёмной энергии будто разрушали тело юноши, заставляя его биться в крупных судорогах, пуская пену изо рта. И всё бы ничего, но душераздирающий крик боли, который издавал Изаму, пробирал даже Арлекина. Кожа на теле светловолосого ублюдка словно запекалась от кипящей в его жилах крови. Арлекин не понимал из-за чего подобный эффект, но на тот момент Изаму было рано умирать, поэтому он просто отбросил Хаос, оставив лишь Чуму.

« Вопрос лишь в том — это пик того, что я могу, или же только начало? » — спросил он самого себя. — « Буду заставлять своих врагов усираться до смерти… Крутая суперсила, хех. » — ухмыльнулся он и, подняв правую руку, посмотрел на стекающие капли горячей воды. — « Чума — изменяет тело. Хаос — преображает суть. В союзе они дополняют друг друга, исключая минусы и рождая тёмно-зелёное пламя. И это пламя из рассказа Минами, смогло вырвать её из лап смерти… Получается оно может воздействовать на душу? Не понятно… Но очень интересно. К тому же, я так и не смог призвать его не обращаясь к духу. Слишком слаб? Скорее всего. Но похоже, что я понял, что нужно сделать для того, чтобы эта сила росла… В момент того, как Изаму умер, моя рука находилась на его плече. И я почувствовал… Как словно его жизнь, перетекает в меня… » — сжал Арлекин поднятую руку в кулак. — « Забрать жизнь через прикосновение… »

Приведя себя в порядок, Аюми переоделась в белоснежное кимоно и осталась в комнате, ожидать целителя. Впрочем, ждать пришлось не долго и буквально через десять минут дверь в комнату открылась и в неё вошли Хасаги и Киока. Увидев светловолосую женщину, глаза Аюми широко распахнулись и она глубоко поклонилась.

— Рада вас видеть в добром здравии, Хакагурэ-сан. — сбивчивым голосом проговорила Аюми.

— Разогни спину и ляг на кровать. — не отвечая на приветствие, отдала приказ Киока. Ей никогда не нравилась эта служанка, которую теперь придётся ещё и целить.

Расположившись на кровати, Аюми позволила женщине залечить её раны. Как только она закончила и вышла из комнаты, девушка посмотрела на Хасаги и задала вопрос:

— А-а… Господин… Когда я смогу?…

— Глава рода Хакагурэ — Широ-сан сейчас занят. — произнёс Хасаги спокойным голосом, заставив Аюми сильно удивиться.

« Господин Широ теперь глава рода? А что стало с Изаму? » — Аюми претила сама мысль об этом изверге и раз Широ стал главой рода, она надеялась, что Изаму сдох.

Стоило только этим мыслям промелькнуть в голове Аюми, как дверь в комнату открылась и в неё вошёл черноволосый юноша, одетый в чёрное кимоно с узорами синих молний, которые гармонировали с его цветом глаз. Поняв кто это, Аюми быстрым движением соскочила с кровати и глубоко поклонилась. Хасаги же лишь удивленно взирал на юнца, который по его мнению должен был откисать в ванной. Бегло осмотрев комнату, юноша твёрдым шагом пошёл к Аюми, сердце которой начинало сжиматься от страха. Теперь она испорчена, изнасилована… Позор для слуги рода. Да, это было сделано «Главой» этого самого рода, но всё равно это было грязно…

— Здравствуй, Аюми. — спокойный голос раздался в комнате, заставивший служанку мелко задрожать. Она не хотела быть брошенной и отвергнутой…

— Господин… я… опорочена… недостойна… — проблеяла она, не разгибая спины.

— Посмотри на меня. — всё таким же спокойным голосом проговорил Широ, приказав Аюми взглянуть на него. И стоило ей только разогнуть спину, как её глаза столкнулись со взглядом синих глаз господина. В них не было злобы и ярости на неё. Была лишь радость от встречи и умиротворение… — Я рад видеть тебя, Аюми. Теперь всё хорошо. — улыбнулся он, заставив сердце девушки защемить, а глаза наполниться слезами радости…

— Господин… — улыбнулась в ответ Аюми, смотря на своего главу.

Сидя на уроке математики и слушая голос учителя в пол уха, Иван Громов смотрел в окно кабинета, любуясь на плывущие по чистому небу облака. В Токио стояла отличая сентябрьская погода, а температура держалась около 20 градусов тепла. Но даже так, некоторые ученики надели лёгкие кофты и куртки. Видев таких людей, Иван лишь ухмылялся и представлял их в суровой Российской Сибири… Иван скучал по родине и своим друзьям, которые там остались… Так же, он скучал и по Широ, с которым успел подружиться и который так резко пропал. Да, Иван поддерживал общение с Мудзиро и Сатору, но без Широ их компания была не полной… И русский мог бы понять исчезновение Широ, ведь у каждого есть свои причины для отсутствия. Причин для беспокойства не было, пока не стало известно, что на род Хакагурэ напали, а его глава убит. Когда отец рассказал Ивану подобную новость, парень был в глубоком шоке. Первым же делом он спросил погиб ли его друг, на что получил лишь один ответ: «Неизвестно.».

И вот теперь, когда он мысленно смирился с тем, что больше не увидит наглого черноволосого парня с синими глазами, который стал его первым другом в чужой ему стране, он сидел за партой с новым соседом. Это был невысокого роста толстый юноша с жидкими усиками и волосами, от которого несло спёртым запахом пота и который с мерзким звуком стирал написанный на листке пример с помощью ластика.

— Слишком громко, Тору-кун. — спокойным голосом произнёс Иван, продолжая смотреть на облака. Он думал, что сосед по парте услышит его, но толстяку было плевать. Он с силой слона давил на несчастный ластик, желая уничтожить написанный на листке пример с доски. Тяжело вздохнув, Иван оторвал свой взгляд от облаков и посмотрел на соседа. Массивный язык был наполовину вытащен из монструозного рта и зажат в уголке губ. На лбу скопились градины пота, а глаза неотрывно смотрели на лист бумаги. Всё выдавало в толстяке лишь сосредоточение… Тору шёл к цели и игнорировал всё на своём пути… Поморщившись от запаха и звука скрежета ластика, Иван поднял свою руку и резко опустил её на руку толстяка, заставив того остановиться. — Слишком громко.