Иннокентий Белов - Слесарь 4

То есть, преступники ввели здесь долговое рабство и продавали своих должников, которых сами и вгоняли в долги.

Поэтому я дождался пары крепышей, которые разбудили меня и уже скорее, проводили, чем отконвоировали, к месту следующей битвы за мою свободу, которым оказался тот же амфитеатр.

Если я побеждал в этом бою, то считалось, что полностью рассчитался с Кодлой и больше не должник. Становился свободным человеком, хоть и с невысоким, по местным меркам, статусом бывшего должника. Чтобы перейти в ранг самого минимального, но, все же, союзника банды, следовало провести еще один бой на смерть. Победить и тогда можно стать местным бойцом и тренироваться в зале банды, в других боях уже не ставя свою жизнь на весы, а, просто, побеждая во славу Кодлы.

Это, примерно, мне объяснил мой соперник, с которым я спарринговал перед обедом и который советовал экономить силы.

Так себе перспектива, честного говоря. Продуешь снова пару раз и попадешь опять в должники, чтобы биться насмерть.

Но, дождавшись своего выхода и, увидев, соперника, я сразу пожалел, что не попробовал сбежать из зала или по дороге.

Реально страшного вида, квадратный мужик с толстенными руками и квадратной головой на широченных плечах, был выставлен противоборствующей бандой, которая не скрывала своих надежд на успех в этом бою. Весил он раза в два, если не в два с половиной больше, чем я и мог задушить меня, даже прижав к своей груди.

Прежний помощник, не скрывая, что шансов у меня почти нет, посоветовал не даваться этому чудовищу в руки, сказав, что того так и зовут — Душитель, потому, что он душит соперников.

Да, придется мне постараться, спасая свою жизнь, заходя этому зверю за переднюю руку и бить и бить, не жалея кулаков, куда-нибудь в висок и челюсть, много раз и посильнее.

Я попросил разминку, которую секундант и огласил своим колоколом, опять под недовольный шум толпы, настроенной кровожадно и ставящей на эту гору мышц и мяса.

На трибуне для благородных я увидел несколько новых лиц, по виду благородных бойцов, смотревших на разворачивающиеся бои без особого интереса. Но мой соперник удивил и их, судя по тому оживлению, с каким они комментировали между собой готовящуюся схватку.

Разминка кончилась, стукнул колокол, и бой начался.

Соперник не рванулся ко мне, чего я опасался, он, наоборот поднял руки и развлекал толпу, показывая свои мышцы и, особенно, гигантского размера бицепсы. Народ визжал, соперник не обращал на меня внимания, и я сделал первый шаг к труднейшей, но возможной победе. Пробил ему двоечку, со всей силы, делая акцент на ударе с сильнейшей руки. Зашло хорошо, но, пока, без видимого результата, я только разозлил мужика и заставил его неотступно ходить за мной, широко расставив руки. Я время не терял, встречал поставленными ударами голову, боясь больше всего, что сломаю кулак о лоб чудовища, который он постоянно пытался подставить под удары. Удары, не сказать, чтобы совсем не влияли на этого монстра, я снес уже одну бровь, разбил нос и порвал широко кожу слева от многострадального носа. Они даже немного замедлили его, он уже не лез, так широко расставляя руки, а пытался схватить меня за бьющую руку, больше стоя в центре и принимая удары на лицо. Я бы сказал, отбивал их лицом, все более кровоточащим, но пока я не видел возможности свалить его с ног.

Пару раз чудовище чуть не схватило меня, пытаясь перехватить руку и начиная понемногу перекрывать мне углы для отхода. Если он поймет, как это сделать, меня ждет бесславный конец, этот зверь просто сломает мне спину.

Я знал, что тяжелые удары в голову накапливаются и дают эффект в сумме, но этот тиранозавр, в человеческом обличье, стал только осторожнее и продуманнее, вытянул свои нечеловеческие конечности вперед, все настойчивее пытаясь перехватить бьющую руку. Черт, у него это получится рано или поздно, подумал я и пустил в ход ноги, даже вложив в удар немного маны, чтобы наверняка потрясти чудовище.

Удар в пах был очень силен и впервые динозавр сложился пополам, со стоном упав на одно колено. Я стремительно подлетел и пробил по открытому виску богатыря, раз, другой и тут почувствовал, что чудовищная кисть схватила меня под колено и скоро оторвет от земли. В панике от такого поворота, я успел ударить третий раз в висок, вложив в удар немало маны и, с огромным облегчением, почувствовал хруст под кулаком. Огромная ладонь потеряла захват, и я смог отскочить в сторону, освободившись из ловушки.

Чудовище потеряло ориентацию и слепо водило руками перед собой, стоя на одном колене. Я, помня чудовищную силу, не стал кидаться прямо, чтобы добить, зашел сбоку и ударом ступни сбил его вторую ногу. Он упал на оба колена и я, с наскока, зарядил ему снова по виску ногой, сбив его попытку подняться. Потом зашел сзади и сильным толчком в спину уронил чудовище на живот.

Публика неистовствовала, казалось, что трибуны обрушатся под весом скачущих и вопящих людей.

Соперник лежал на животе, машинально шевеля руками и не делая попыток подняться. Я успел подумать, как же я буду его забивать, когда звякнул колокол и какие-то люди подбежали к поверженному, пробуя его поднять.

Я не понимал, в чем дело, пока мой помощник сзади не оттащил меня за руку.

— Все, добивать не надо, хозяева заплатили за его жизнь! — крикнул он мне в ухо, и я смог устало выдохнуть и, подняв руки, поблагодарить зрителей, как здесь было принято. Я стоял в центре площадки и поворачивался по кругу, отмечая свою победу.

Когда мой взгляд добрался до трибуны с благородными, меня удивил один из них. Он стоял, вцепившись в перила и максимально наклонившись ко мне, в глазах его горел восторг, удививший даже меня.

Ну, что такого, пришел человек в полный восторг, увидев победу обычного человека над чудовищем из легенд?

Я отвернулся от дворянина и сразу же забыл о нем.

Продолжил приветствовать зрителей, среди которых оказалось много теперь уже моих фанатов, переметнувшихся от побежденного тиранозавра-диплодока на сторону победителя.

Теперь я был свободен и, честно говоря, хотел очутиться, как можно дальше от этого города, этой страны и этих людей. Вернуться обратно в Черноземье, наплевав на возможные проблемы, еще раз помучившись на перевалах.

Но, резонно побаивался, что сделать это будет непросто. Моя ярчайшая победа могла привлечь ко мне много лишнего внимания, та же Кодла, наверняка, захочет поэксплуатировать мою мгновенно выросшую известность и заставить провести еще несколько боев, в исходе которых я не был так уверен. После того спарринга, я понял, что хорошо готовые местные бойцы могут долго кружить вокруг меня, пока не отобьют мне все ноги так, что я ходить не смогу и добьют после этого без усилий.