Алексей Шмаков - Хранитель рода государева 3

О как! Они сюда приехали именно для того, чтобы познакомиться со мной? Вот это новость.

— Заочно мы, естественно, всё знаем друг друга. — заговорил отец Юлии Сергеевной и я кивнул, подтверждая его слова. — Тем более Настя нам постоянно рассказывала о тебе, когда приезжала в гости. Правда, тогда ты ещё выступал в роли её охранителя и лучшего друга. А вот теперь и в качестве жениха.

— А я вам говорила, что они поженятся. — не отрываясь от изучения бумаг, произнесла Маша, чем вызвала улыбку на лицах Шуйских и удивление на лицах остальных присутствующих. В том числе и меня.

— Для разговоров об этом у нас ещё будет много времени. Для начала позволь представить тебе всех присутствующих в этом кабинете членов рода Шуйских. С остальными ты познакомишься, как окажешься в нашем поместье.

Сказав это Сергей Васильевич официально представил мне всех, включая свою внучку. Девочка лишь кивнула, начав что-то писать в блокноте. Причём делала она это очень быстро. С такой скоростью не могут писать и взрослые, а тут шестилетний ребёнок.

— А теперь, когда все формальности соблюдены. Я бы хотел услышать от тебя о случившемся на вас нападении. Из первых уст, так сказать.

Задавать вопрос, почему они не спросили об этом того же Воеводу, я не стал. Наверняка это была вторая проверка. Ведь не зря же Полина Сергеевна рассказала мне об этих самых проверках.

Потом нужно будет сказать ей спасибо.

Рассказ занял у меня минут двадцать, в которые я смог уместить абсолютно всё. Рассказывать о проснувшихся у Даши способностях я не стал, а вот скрывать что-либо о словах кукловода и о нашей встрече с Семеновым, которого я отправил в отставку, не видел никакого смысла.

— Многие из напавших на вас являются выходцами из известных в этих краях родов. И их смерти наделают много шума. Но это мы берём на себя. Главное, что Настя с Юлей остались живы.

В наш разговор с главой рода Шуйских никто не вмешивался. Одна лишь Маша, отложила на время изучение документов и периодически что-то записывала в свой блокнот. За всё время, она ни разу не посмотрела в мою сторону, что показалось мне очень странным.

А после слов своего деда, девочка вырвала лист из блокнота и протянула ему. Я лишь краем глаза успел уловить строчки, исписанные аккуратным подчерком, которому позавидует любой учитель.

Быстро пробежав глазами, по написанному Сергей Михайлович тяжело вздохнул и попросил всех оставить нас с ним наедине.

Как-то мне это не очень понравилось. Тем более что Полиграф и Смирнов даже не произнесли ни слова против. Они просто встали и вышли следом за Шуйскими. К моему удивлению, Маша осталась в кабинете.

— Я хочу поговорить о твоём деде. — произнёс Сергей Васильевич, внимательно следя за моей реакцией.

А вот вам и третья проверка и походу самая серьёзная. Но это они так считают. На самом деле для меня сейчас это не является настолько болезненной темой. Для себя я уже всё решил.

— Я вас слушаю.

— Николай говорил, что ты до сих пор ещё не можешь принять решение. И я тебя прекрасно понимаю. Никого и ничего не может быть важнее семьи. Могу точно сказать, что находись я на твоём месте…

Дальше я не стал слушать, прекрасно зная, что хочет сказать Сергей Михайлович. Я просто поднял руку, останавливая его.

— Я остановлю деда.

После моих слов Маша выругалась, в очередной раз заставляя меня удивляться. Шуйский же даже не обратил внимания на поведение внучки, уставившись на меня тяжёлым взглядом.

Его кожа начала стремительно краснеть. Он был просто в ярости. Столешница под руками Сергея Васильевича жалобно заскрипела и разлетелась на куски.

Какого хрена здесь вообще происходит? Но думать об этом я буду позже.

Шуйский встал и медленно двинулся в мою сторону, до хруста сжимая кулаки. Страшно было до усрачки и хотелось убежать из кабинета, следом за остальными. Но показывать свою слабость я не собирался. Только не Шуйским, которые ценили личную силу, практически так же, как и семейные ценности.

Маша же даже и сейчас не проявила никакой реакции, вновь взявшись за разлетевшиеся по кабинету, после вспышки ярости деда, бумаги.

— Не такого ответа я ожидал оттого, кто станет мужем моей внучки. — сдерживаясь, чтобы не заорать, начал говорить Шуйский. — Семья самое важное, что может быть у любого человека. И каждый её член, для меня важнее, чем всё грёбаное население планеты.

Сергей Иванович говорил это, продолжая медленно приближаться ко мне. Мы были с ним почти одного роста. Он смотрел мне в глаза, даже не моргая. В его собственных плескалась ярость. Ещё пара шагов и он уткнётся в меня носом, но сделать хоть один маленький шаг назад, было непозволительной роскошью.

Наоборот, я ждал. Ждал, когда он сделает эти пару шагов, чтобы ответить и ответить в той же манере.

Это вот так Шуйских считают добродушным родом, даже несмотря на всю их силу? Что же тогда вытворяет Василий Петрович, раз все считают его крайне вспыльчивым и скорым на расправу?

— Если ты согласен убить собственного деда, то я запрещаю Насте выходить за тебя. В нашем роду не может быть места, подобным людям. Тем, кто готов совершить страшное по приказу.

Последний шаг был сделан и разъярённое лицо Сергея Васильевича замерло в паре сантиметров от моего. Меня тут же обдало жаром, исходящим от его тела, но я лишь улыбнулся.

И в следующую секунду накинул на себя броню Демона, заставляя Шуйского отшатнуться от меня.

Вот теперь настал мой черёд говорить. Сейчас я не пытался беречь силы, вливая их в броню без остатка.

— Не вам решать за Настю. — пророкотал я, отчего в кабинете затряслись окна.

Я заметил, как вздрогнула Маша и это вызвало у меня улыбку. Против пугающего эффекта брони не может устоять никто. Хорошо, что моего лица сейчас не видно.

Теперь я начал медленно двигаться вперёд, заставляя Шуйского пятиться. Нужно было пользоваться моментом, пока он не опомнился.

— Я и не собираюсь входить в ваш род. Впрочем, как и в род Романовых. Но также я и не собираюсь оставаться в роду Воронцовых. После свадьбы мы создадим новый род. Род, который не будет иметь отношения ни к одному из озвученных. Мы начнём с Настей всё с нуля.

В последний момент я уловил движение и каким-то чудом, смог заблокировать удар. Нужно было торопиться, силы были на исходе, да и против Шуйского я не продержусь и минуты. Слишком неравны были наши силы.

— Деда нужно остановить. На его руках уже слишком много крови. И я единственный, кому он позволит это сделать. Не стоит лезть в дела рода Воронцовых!

Сказав это, я вложил остатки сил в руку, до сих пор, удерживающую кулак Сергея Васильевича и смог отвести её в сторону.

— Если, вы ещё раз позволите себе подобное. Я не стану сдерживаться. — произнёс я и сила оставила меня.