Маркус Кас - Белый волчонок [СИ]

Значит цвет моих волос — побочный эффект загадочного ритуала. Мы таращимся друг на друга еще пару минут. Затем Бэс обращает внимание на книгу и бережно поднимает ее.

— Изучаешь, — он гладит обложку. — Молодец.

— А ты все знаешь? — я указываю на талмуд.

— Обижаешь. Сам видел.

Это ж сколько ему годиков, лилипуту этому? Я задумываюсь. Вопросы, как назло, возникают из разряда «а че вообще было то?». Вдруг меня осеняет гениальнейшей идеей.

— Ты знаешь имена сорока двух богов?

Бэс застывает, даже моргать перестает. Это длится довольно долго. Завис он, что ли?

— Не положено тебе, молодой господин, ни по возрасту, ни по статусу, такие вещи спрашивать, — оживает наконец хранитель, голос его становится глухим и неприятным.

— А если я не… Если мне ска… — я не могу закончить ни одной фразы.

Просто не могу произнести, что мне дал задание неведомо кто неведомо где. Как и то, откуда я. Интересный сюрприз мне подкинули на «сортировочной» междумирья. Получается, что сказать кто я на самом деле я не сумею, даже если захочу.

— Ладно. А как я могу их узнать? Ну, если в теории, — пробую схитрить.

— Жрицы Владыки запада знают многое, — нехотя отвечает он. — Как и другие посвященные. Но это запретная для обсуждения тема. Я в дела великих богов не лезу. И тебе не советую.

Да я бы и не лез, кто же поспорит. Значит, по-простому не получится. Если даже божество подвисло на таком вопросе, вряд ли найдется книжка с нужным списком в алфавитном порядке.

Остаются какие-то посвященные, жрицы и, соответственно, храмы.

Я осматриваю библиотеку — с одной стороны хорошо бы тут засесть и изучить подробнее. А с другой мне до безумия хочется увидеть что там, во внешнем мире. Надо выбраться в город.

— А что, все на праздник ушли? Дома кто-нибудь остался?

— Не могу сказать, — моментально отвечает Бэс.

— Не знаешь? — я удивляюсь. Вот тебе и хранитель дома, даже не в курсе кто и где находится.

— Нет, сказать не могу. Я берегу тайны каждого из рода, молодой господин. Хранители никогда и никому не выдают чужие секреты, хоть малые, хоть великие.

Бедняга, даже посплетничать не с кем. Я усмехаюсь, но информация полезная. Если это правда, то в лице этого маленького уродца я приобрету безопасный источник информации.

— А если, например, мне будет угрожать смертельная опасность?

— Не нянька я, и не охранник, — ворчит божество, отводя глаза. — От дома отвести опасность, предупредить — могу. Помочь, подсказать при нужде — могу. Детей малых — да, защищу. А если у тебя ни сил, ни ума не хватит самому справиться, то пусть великие боги решают твою судьбу.

Это радует — если накосячу, то родне докладывать он не побежит. И печалит — подмогу в случае полного ахтунга звать тоже не станет. Собственного карманного боевого духа у меня не будет, понятно.

— Хорошо, понял. А как до центра города добраться?

— Да как хочешь, — Бэс пожимает плечами. — Хоть пешком, хоть на машине. Хотя нет, на машине не доберешься, почти все перекрыто из-за празднования. По воде самое быстрое сейчас будет.

То, как спокойно хранитель выдает варианты, включая пешие прогулки, указывает на относительную свободу передвижения. Можно изучить город и его обитателей без особого присмотра.

— А как мне позвать тебя, если нужен будет… совет? Как зовут то тебя?

— Бэс я, молодой господин. Так и зови.

— Ладно, Бэс, спасибо, я отправляюсь в город…

На улице стоит совсем не северная жара. И даже ветер жаркий, южный. У канала немного полегче, прохлада воды снижает температуру на пару градусов.

Плавучий причал рассчитан на несколько небольших судов. Пришвартовано у него два белоснежных катера человек на десять, и пару моторных лодок попроще.

Как только я подхожу к воде, из домика у причала выскакивает мужчина. Легкий летний костюм, фуражка и морской загар — явно капитан или кто-то подобный.

— Доброго дня, господин! — он протягивает руку для рукопожатия. — Желаете отправиться в город?

— Да, прямо сейчас, если возможно. В центр.

— К храму Эрнутет? — уточняет он, дожидается моего кивка и жестом приглашает на борт. — Располагайтесь. Отходим через минуту.

Я с удовольствием устраиваюсь на одном из белых кожаных сидений, прищурившись от солнечных бликов на воде. Мужчина заводит мотор, лихо ошвартовывается и мы срываемся вперед, рассекая темную воду.

Город, вроде такой знакомый, хоть и древний, удивляет. Много зелени, гораздо больше, чем я помнил по коротким летним месяцам. И везде виднеются величественные храмы, возвышающиеся над крышами домов.

Мы быстро добираемся до дельты Невы и я ахаю, не удержавшись. Место здания Биржи тоже занимает храм, а украшают его два двадцатиметровых обелиска там, где в моем мире были ростральные колонны. Зрелище впечатляет, как масштабом, так и величественной красотой.

К стрелке мы доносимся за несколько минут. Не смотря на небольшой размер нашего судна, нам уступают дорогу почти все.

Только с похожим катером мы расходимся левыми бортами слишком близко, в последний момент. Мимо мелькают лица, слышится женский смех и музыка, холодные брызги попадают в лицо.

Я не замечаю больших туристических лодок, только великое множество мелких катеров, несколько яхт и шустро гоняющие с берега на берег паромчики, похожие на общественные.

Это интересно, но мой взгляд прикован к зданию, растущему по мере нашего приближения. Белый камень его гигантских колонн сияет на солнце.

— Мне вас ждать, господин? — спрашивает капитан, причалив к спуску стрелки.

— Нет, спасибо, не надо, я доберусь обратно сам, — я смотрю в сторону дома, прикидывая расстояние — не так и далеко.

Ответ я уже не слышу, буквально бегу к манящему зданию. И замираю, резко остановившись у высоких ступеней, ведущих к полумраку входа.

Я не понял, то ли я сам при этом сбил кого-то, то ли на меня налетели. Но мужской голос, окликнувший меня, звучит слишком агрессивно:

— Смотри куда прешь, придурок!

Я нехотя поворачиваюсь к тому, кто меня отвлек. Мог бы и извиниться на автомате, если бы не его тон. Парень смотрит с таким презрением, что я удивляюсь, вместо того, чтобы разозлиться.

Моего возраста, но здоровый, зараза, выше на голову, да и в плечах сильно шире.

Ну и кто у нас такой борзый?

— Не заметил тебя, сорян, — усмехаюсь я, задирая голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

За его спиной ошивается парочка типов поменьше, равнодушно наблюдая. Меня осматривают с ног до головы, я отвечаю тем же.

Пауза затягивается. Здоровяк явно бесится, но почему-то медлит с продолжением наезда.

Я замечаю на его правой руке широкий браслет, похожий лежал и в моей гардеробной. Мне он тогда показался странным, там я его и оставил. Похоже зря, потому все они разглядывают на мои руки.