Иван Магазинников - Сила крови [СИ]

— …То можно забить голову кучей ненужной информации. Ты бы лучше адрес назвал, куда мы идем, я бы хоть такси взял.

Гул машин усилился, и мы вышли на широкий проспект, по которому сновали туда-сюда многочисленные автомобили, люди и даже редкие лошади.

— Теперь вон туда, — махнула призрачная рука, на долю секунды высунувшись наружу.

— Эй! Нарушаешь конспирацию! А почему именно туда?

Я с сомнением посмотрел на узкий переулочек.

— Так чуть длиннее, зато и дорога будет споко…

На моем пути внезапно выросла статуя.

Высоченная.

Золотая.

Живая.

Она улыбнулась и дружески похлопала меня по плечу.

Тьфу ты! Аниматоры!

Я огляделся по сторонам.

В толпе вокруг нас обнаружилось еще несколько «оживших» изваяний золотого, бронзового и серебряного цветов в нарядах разных эпох, как в широченных женских платьях-колоколах, так и в военной форме. Они эффектно позировали, улыбались прохожим, преграждали им дорогу и даже бесцеремонно хватали за руки, предлагая сделать селфи на память. Заступивший нам дорогу «статуй» и вовсе напоминал какого-то безумного изобретателя, сбежавшего из эпохи паропанка: весь в каких-то шестеренках, странных приборах и проводах, густо покрытых краской. На голове его возвышался цилиндр, а половину лица закрывали странные очки.

— Здрасьте… — машинально выдавил я.

— Фото? — обаятельно улыбнулся молодой человек золотыми губами, и залихватски крутанул украшенный шестеренками и проводами золотой меч, который сжимал в золотой руке.

— Пять сотен минимум, — прошептал мне в спину Семен, — посылай его!

— Куда?

— Куда император Петр бородатых дворян посылал!

— Извините, я спешу.

— Всего одно фото на память о прекрасном Питере! Смотрите, как вам повезло с погодой — сегодня очень удачный свет, так что получатся замечательные фотографии!

Пальцы молодого человека на моем плече сжались сильнее.

Свет?

Я поднял голову. Сегодня было сыро, ветрено и пасмурно. Над весенним Питером хмуро нависали свинцовые облака, сквозь которые едва-едва проглядывало мутное пятно солнца.

— Эх ты, всему тебя учить надо, — недовольно пробурчал за спиной рюкзак, — Повторяй за мной отпугивающее заклинание: Сорри, ноу мани.

— Сорри, ноу мани, — послушно повторил я, пытаясь стряхнуть с себя руку.

— Айм стьюдент фром Ливия.

— Айм стьюдент фром Ливия! — выкрикнул я, вырываясь из цепкой позолоченной клешни и убегая в указанный Семеном переулок.

Там не было ни назойливых оживших статуй, ни сующих в руки пачки листовок промоутеров, ни горолопанистых зазывал на «горячий шаверма и глинтвейн». Хотя, от последнего я бы не отказался.

В тон моим мыслям забурчал пустой желудок, лишенный сегодня завтрака.

— Семен, а Семен. А у тебя в школе что по географии было?

— В школе у меня, Уборщик, есть географичка с во-о-от такими сисяндрами! Ух, чего у нас с ней только не было!..

Пара полупрозрачных рук высунулась у меня прямо из груди, очерчивая полусферический масштаб географических перспектив.

— На будущее: Ливия, это африканская страна. Сильно я на негра похож, а?

— Ну, тогда держи другое заклинание, попроще: «Ноу мани, онли кард».

— Слушай, дитя Хогвартса. Так ты мне скажешь, куда мы идем?

— Вон там свернем налево, и через пару минут окажемся на месте. Сам все и увидишь…

Делать нечего, пришлось мне и дальше следовать скупым инструкциям своего незримого и невесомого проводника. И через несколько минут, раздвигая локтями и плечами толпу праздношатающихся зевак, туристов и уже основательно подбешивающих ряженых аниматоров, я вывалился на Дворцовую площадь. Последнее место во всем Санкт-Петербурге, где стал бы искать вербовщика, нанимающего мутантов для участия в смертельных боях без правил.

— Ты куда меня привел, о неприкаянный дух Ивана Сусанина?

— Через двадцать минут во-о-он от той остановки отправляется экскурсионный автобус. Он нас и довезет аккурат, куда нужно. С должным комфортом и даже в сопровождении гида. Ну а пока ты можешь позавтракать: времени как раз хватит перехватить чего-нибудь горяченького…

Заботливый, сука!

Я присмотрел ближайший пункт продажи счастья всем голодным и замерзшим Уборщикам и пристроился в конец жиденькой очереди.

Это были самые бездарно проебанные мною 300 рублей.

За крохотный стаканчик безалкогольного (!) и невкусного глинтвейна, из всех достоинств которого можно было выделить разве что «зато горячий». Горячий настолько, что я обжег язык и не смог оценить вкусовые достоинства «настоящей Питерской шавермы», так и оставшейся для меня самой обычной уличной шаурмой.

Ну, хоть согрелся и кое-как набил пустой желудок. А еще, пока я уминал стремительно остывающую шаверму, запивая ее безжалостно обжигающим компотом с корицей, мой заплечный приятель разговорился, благо рядом с нами не было лишних ушей.

И рассказал, как дошел до жизни такой.

Сидел он как-то со своим армейским приятелем (тем самым, благодаря которому Семен и оказался в Питере) и культурно выпивал в приличном баре, когда в зал ввалилась компания пьяных подростков. Которые громко смеялись, мусорили, чавкали, лапали официанток, несдержанно матерились — в общем, всячески провоцировали.

Тонкая натура бывшего десантника (того самого, с которым Семен пытался гопнуть студентов в подворотне) не выдержала такого безобразия, и армейский приятель пошел поговорить с ребятами. Чтобы вежливо попросить их вести себя сдержаннее — все же, они находятся в приличном заведении, среди культурно отдыхающих людей. И своими криками мешают им смотреть трансляцию решающего матча кого-то там против вон тех вот.

Слово за слово, рука за табуретку, нога в ухо — и спокойная беседа внезапно превратилась в драку. Разумеется, Семен вступился за своего друга, ввиду численного преимущества противников прихватив с собой старую добрую биту.

Чисто машинально вытащив ее из воздуха.

Он и стала тем самым «отягчающим обстоятельством», что превратила «мелкое хулиганство» в «разбойное нападение с применением оружия». Да еще и группой лиц. И по предварительному сговору. И с нанесением тяжких телесных. И много что еще…

И, главное, так гладко вываливал на него обвинения полицейский, что Семен безоговорочно ему поверил, сразу став очень грустным.

Настолько грустным, что чуть не пропустил мимо ушей проникновенное «…пострадавшая сторона готова замять дело». Зато отчетливо услышал количество нулей в озвученной сумме.

К удивлению тогда еще совершенно материального Семена, товарищ полицейский даже ухитрился ответить на невысказанный вопрос «А где поднять бабла?», не иначе как прочитав его по лицу обвиняемого. Причем не фразой из назойливой рекламы онлайн-казино, а назвал вполне себе конкретный адрес.