Борис Сапожников - Последний рассказ

Честно говоря, я не знал, что его подняли со дна океана. Роскошный суперлайнер «Огур» утонул за несколько месяцев до войны, столкнувшись с айсбергом в одну далеко не прекрасную ночь. Катастрофа прогремела на всю Эрду, но о ней очень быстро забыли после гибели наследника трона Экуменической империи и его невесты.

— Он же лежал на какой-то невероятной глубине, — только и сказал я.

— А трест вложился в его подъём и вытащил оттуда, передав правительству Альбии за весьма солидное вознаграждение.

— Оно компенсировало затраты? — не поверил я.

— Конечно нет, — отмахнулся Дюран. — Зато трест приобрёл репутацию тех, для кого нет ничего невозможного. Именно поэтому им и доверили работу над эльфийской крепостью.

— И всё же мне кажется, проверка была недостаточно дотошной, — решил настоять на своём я. — Контракт на крепость выставлен магистратом урба сто лет назад, и никто за него не брался, а тут появляются этакие чудотворцы и готовы поднять её. Да за них ухватятся как за соломинку.

Эльфийская крепость, затонувшая поблизости от гавани урба, до сих пор мешала судоходству, что причиняло существенный ущерб экономике Марния. Так что магистрат был только рад возможности избавиться наконец от этой помехи. К тому же контору слишком уж опекают — о чём я рассказал Дюрану.

— А зачем вообще понадобилось так опекать эту контору? — тут же поинтересовался Дюран. — Чем она могла привлечь внимание твоих приятелей из профсоюза докеров?

Над этим вопросом я как-то не задумывался и, наверное, зря.

— Завтра утром расскажу, — пообещал я Дюрану, ещё не зная, что обманываю его.

Заметить отличие от оригинала в облике того, кто стоял сейчас перед среброволосым эльфом народа ши, мог лишь весьма внимательный человек. Сопровождающие среброволосого слуги вряд ли были на такое способны, а вот их сюзерен — да. От взгляда его зелёных глаз, казалось, ничто не может ускользнуть.

— Ликвидатор, зачем ты пришёл ко мне? Разве ты не должен был покинуть урб после выполнения своей миссии?

— Я провалил её, — ответил тот, кто носил внешность покойного резидента Сидхейской империи в урбе Марний, словно костюм. — Когда я пришёл в дом, где скрывались цели, его атаковали местные спецслужбы. Враг оказался расторопнее, чем считало командование, когда отправляло меня на это дело.

— Кто-то выжил?

— Нет, — покачал головой ликвидатор, — я уничтожил нескольких, но во время штурма был вынужден скрываться под этой личиной. Меня взяли в плен, и один из врагов разоблачил меня, я сбежал.

— И зачем ты мне? — приподнял почти невидимую на лице серебристую бровь эльф-ши. — Никчемный ликвидатор, который провалил задание и к тому же попался и был разоблачён.

— Я — жалок, — признал тот. — Но я ещё могу быть полезен.

— Докажи.

Одно слово — короткое, хлёсткое, как удар кнута.

— Я скрывался в порту и видел, как тот, кто разоблачил меня, бродил вокруг конторы, которая принадлежит вам. Более того, рядом оказался ещё один человек. Я подслушал, о чём они говорили.

— Возможно, ты не совсем бесполезен или ты лучший шпион, чем ликвидатор. Продолжай.

— Я следил за тем, вторым, и они встретились снова. Я подслушал их разговор, а потом и третий тоже. Они затевают кое-что против вас.

Среброволосый эльф-ши движением брови подтолкнул его говорить дальше. Ликвидатор и не думал останавливаться, пока не выложил всё, что знал.

— Возможно, — повторил ши, — ты не совсем бесполезен.

Я с сомнением смотрел на покачивающийся на воде катер. Перспектива лезть в него меня совсем не вдохновляла. Стоявший рядом со мной Бомон успел переодеться в плотные штаны, ботинки и вязаный свитер. Комплект такой же одежды ждал меня.

— И что ты хочешь показать мне в море? — поинтересовался я, наконец оторвавшись от созерцания небольшого судёнышка, чья команда готовила к запуску дизельный двигатель.

— Не совсем в море, скорее, то, что скрывается под его поверхностью.

После этих слов идея Бомона мне стала нравиться ещё меньше.

— Ты многое поймёшь, если спустишься вместе со мной на дно бухты, где упала эльфийская крепость. Я уже бывал там однажды и очень советую тебе самому посмотреть.

— Может, ограничишься пересказом?

Лезть в катер, а потом ещё и нырять в не самую тёплую воду залива я не горел желанием.

— Нет, — улыбнулся Бомон, — сам же знаешь, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Выбора он мне не оставил, и я первым прыгнул на борт катера. Бомон незамедлительно последовал за мной. Капитан судёнышка покосился на Бомона, и тот кивнул ему, давая сигнал отчаливать. Почти тут же двигатель затарахтел громче и катер отвалил от причала.

Я хоть и житель приморского урба, но предпочитаю твёрдую почву под ногами. К качке привыкать пришлось довольно долго, хорошо, ещё морская болезнь обошла меня стороной. Провести большую часть и без того не самого приятного путешествия, перегнувшись за борт, было бы уже слишком.

Первым делом Бомон затащил меня в кормовую надстройку, где с гордостью продемонстрировал два разобранных до поры водолазных скафандра.

— В этом мы спустимся под воду — и я продемонстрирую нечто такое, от чего у тебя просто челюсть отвалится.

— Пересказ меня бы полностью устроил, — сказал я, хотя и понимал, что ничего из этой попытки не выйдет.

— Нет, нет и нет! — решительно заявил Бомон. — Чего стоит пересказ чужих слов, если не видел сам? Кто тебе поверит?

— С чего ты взял, что я вообще кому-то что-то буду пересказывать? — глянул я на него.

— Ты же принял моё предложение, — усмехнулся Бомон.

Тут он меня поймал. Как только я согласился идти с ним, стало ясно, что я связан с одной из спецслужб. Вряд ли Бомон знает, какой именно, да и не имеет это для него значения. Оставайся я просто детективом, которого попросили помочь заправилы портового профсоюза, просто отказался бы, и дело с концом. Теперь же он жаждет показать мне всё, что узнал, чтобы я лично сообщил об этом своим нанимателям.

Бомон перехватил меня на окраине порта, как будто знал, что я вернусь сюда. Я как раз успел переговорить с Гриджаком по поводу того, что привлекло их внимание к конторе по утилизации.

— Первым делом новые хозяева притащили своих работяг, а местных разогнали, — сообщил гоблин. — Это нам не понравилось, тем более что на профсоюз эти аришалийцы походу клали с прибором. Мы пришли и предъявили им — и знаешь что? Нас выставили! Мы были предельно вежливы и пытались объяснить, что так у нас в порту делать не принято, но никто не стал слушать. Перед нашими носами просто захлопнули двери. Понимаешь?!

Он распалился настолько, что едва не подпрыгивал от гнева. Обида, пускай и нанесённая довольно давно, жгла его изнутри. Тем более что напоминание о ней всегда было перед глазами Гриджака. Я решил, что правильно поступил, когда не пошёл с расспросами к председателю. Тот и так был на взводе из-за конфликта с начальством — зачем же ему соль на раны сыпать. Уязвлённое самолюбие для людей вроде него — худшее на свете дело.