Алексей Григорьев - Ходок-4. Война

Размещавшийся в нижнем инфе центр первоначал затрепыхался, навстречу ему запульсировал и божественный источник в груди. Два потока устремились друг к другу и слились, проходя через сеть из структур порядка.

По каналам и меридианам хлынуло не привычное шакти, но божива. Эта особая, доступная лишь Мастерам Жизни, субстанция вытеснила проникшую в вены гадость. Злокозненная кукла задёргалась, а ее тиски разжались.

— «Нужно вернуть доступ к личному пространству, тогда я покончу с напастью!»- поставил задачу Слай и увеличил «подачу» шакти из источников.

Противник тоже не дремал. С его стороны в фантом потекли дополнительные струи проклятия. Две силы и воли практиков схлестнулись между собой. Было непонятно, кто кого. На стороне Старицкого была голая мощь, Ходок же брал духом. Он не имел права проигрывать.

Постепенно, миллиметр за миллиметром, вгрызшаяся в плоть темная пленка отступила. Юноша почти освободился. Гадости внутри больше не осталось, нужен был последний рывок, чтобы окончательно очиститься.

Буркала Беса засверкали от ярости, в них появилось безумие, а ещё страх утраты себя. Практик пика высшей инфосферы боялся, что не выдержит, что ясности ума не хватит, чтобы переварить очередную дозу проклятия.

Находился на грани и Слай. Духовное море истощилось. Нейтральное шакти, чтобы заполнять источники и генерировать боживу, фактически отсутствовало. Однако у юноши имелся запасной план. Он планомерно продвигал «чистую зону» в направлении фиолетовой шенхуандины на затылке, которая отвечала за приём внешних поступлений.

Напряжение стоило того, как только небольшой участок, размером со спичечную головку, в необходимом месте освободился — специальная точка воссияла. С ней в унисон загорелись и остальные.

Радужная ось возникла внутри человеческого тела, а энергия из аримии щедрой волной понеслась в измождённый борьбой организм. Стало полегче. А противник же, наоборот, закричал от боли — его творение практически расползлось на нитки. Чтобы залатать прорехи, требовались дополнительные порции иномировой жути, а Бес колебался. Он испугался фатального исхода для своей психики.

Казалось, победа близка, но тут из мглы послышался надтреснутый голос:

— Вижу, что ты попал в беду, Игорь. Ну что ж, подсоблю тебе немного, но потом все мне расскажешь… — проговорил похожий на Кощея Бессмертного рыцарь в костяных доспехах.

Во всяком случае именно такую ассоциацию подкинула память Ивана Полудуба. Ходок тоже опознал пришельца. Им являлся Константин Маринин, один из наиболее могущественных бояр Велграда. А также отец непутёвого Степки, с которым Слай давным-давно поцапался в таверне.

Между тем, Кощей выполнил обещание. Его глазницы налились тьмой, а тяжёлый взгляд остановился на уже предвкушавшем триумф парне. Слай мигом почувствовал, как зашевелились все его косточки. Они будто обрели разум и норовили вылезть вовне, прорвав плоть опостылевшего тела.

Подобная атака сбила концентрацию: поток боживы прервался, а доступ к аримии закрылся. Четко и ясно, основываясь на опыте предыдущих тяжелейших сражений, которых он провёл в прошлой жизни не мало, Ходок осознал, что если не предпримет немедленно хоть чего-нибудь, то неизбежно погибнет.

Подрагивавшей, но пока ещё подконтрольной рукой, Слай нащупал в кармане и раздавил вручённую самураем статуэтку. Идол краснорожего пузана глухо треснул и раскрошился под пальцами.

— «Посмотрим, что теперь будет… Может, так я уровняю шансы и выловлю рыбку в мутной воде…»- понадеялся Ходок. Он едва не терял сознание от непереносимых страданий — каждая кость в нем изогнулась. Собственный скелет норовил шагнуть прочь и поприветствовать подземелье, а дрянная кукла снова перешла в наступление.

Не бойся льва, опасайся загнанной в угол крысы.

Слай «Книга Бытия»

Сперва после уничтожения статуэтки ничего не произошло. Но затем прямо сквозь ткань кармана в воздух выплыла видимая только Слаю копия идола. Уродливый божок раззявил свой хавальник, и оттуда выстрелил белёсый жгут, который на всех парах устремился к поверхности.

Пробив потолок, окончание тентакля скрылось снаружи. Следует отметить, что подобные метаморфозы почему-то наблюдал только Ходок. Возможно, причиной его «ясновидения» являлась автоматически активированная техника ока познания жизни .

Двое же врагов, как ни в чем не бывало, продолжили наседать. Бездействие парня они приняли за признак скорой победы. Между тем, проложенный идолом неизвестно куда канал задёргался. Сверху в малепусенькую поделку потекла неизвестная сила. Если божива была смесью шакти жизни и божественной энергии, то неизведанная субстанция являлась синтезом проклятия и ещё чего-то.

Призрачный божок широко раскрыл пасть, а его пухлые щеки надулись, втягивая дармовщину. Одновременно с поглощением непонятно чего фигурка росла, постоянно увеличиваясь в объёмах. По мере данного процесса идол открыл глаза и начал сам пожирать окружавшую дуэлянтов гадость. От такого «чревоугодия» разрастание когда-то небольшой статуэтки ускорилось.

Что-то неуловимо изменилось и вовне. Старицкий и Маринин вмиг насторожились. Не прекращая атаки, бояре завертели черепушками в поисках неприятностей. Однако все ещё ничего не замечали и не понимали, почему проклятие концентрируется в одной точке.

Пузан же рос и рос, а ещё преображался. Пропал пивной живот, втянулись щеки, вместо просторного халата возникли доспехи, а главное черты лица теперь напоминали Касуми.

— «Спасибо и прощай, идиот!»- раздался в голове юноши зловеще довольный голос Тадао, когда силуэт прозрачного воина достиг десяти метров. Ткнувшись макушкой в свод подземелья, гигант лопнул, а вся накопленная им мощь выплеснулась наружу, налетев на тройку людей неудержимым ураганом.

Так ничего и не сообразивших знатных персон завертело вихрем и оттеснило к отделявшей храм Верховной от остального мира пелене. Заодно подхватило и Слая. Бес и Кощей пытались сопротивляться, а вот Ходок, наоборот, расслабился. Во-первых, у него почти не осталось сил. А, во-вторых, ничего опасного для себя он в грядущем вояже не видел.

Юноша раскусил хитрый план азиата, тот желал выдавить поражённых проклятием людей во враждебную им среду. Перед глазами парня живо предстала крайне негативная реакция Эфима Волка на применённую к нему княжной святую магию. Призыватель дико дёргался и орал, словно его кипятком облили, только сбивший каст питомец спас хозяина от беды.

«Рогатые», и даже простые заражённые, все, как один, пропитались дрянью. Для них освященное богиней шакти стало смертельно. Слай же выгодно отличался. С помощью необычных техник он полностью купировал гадость в отростке на лбу. Таким образом, его организм оставался чист и первозданен.