Павел Пуничев - Клан Дятлов 6

— Отлично! — Легко помахивая двуручным топором, вперед вышел массивный полуорк, возвышающийся над гномами, как осадная башня над деревенским забором. — Кольцо на месте! Сейчас я этой ящерице палец отчекрыжу и можно будет лететь к путям Хаоса.

Застывшие на месте гномы постояли в ступоре еще с полминуты, а потом единой гомонящей толпой налетели на уже поднявшего топор Каляна, оттаскивая его подальше от святыни.

Среди воплей: "Нет! Нельзя! Не так!", мышь расслышала вопль полуорка: "Да ладно, реально!? Вы хотите оживить эту хрень?", но затем его голос окончательно заглушил всеобщий гномий гомон. Мышь поежилась еще плотнее вжимаясь в тень под крылом гигантского летающего собрата, но скоро теней совсем не стало. Всю площадь залил свет. Десяток старейшин облаченных в древнюю, пронесенную сквозь века и сохраненную в сотнях битв броню подземной ковки, вышли вперед и склонились над постаментом, вчитываясь в испещрившие их руны. Сколько прошло времени летучей мыши было не известно, но вот склонённые фигуры разогнулись и старший из них произнес.

— Это Эридас Каменный, Старейшина Ветви Каменных Драконов, Хранитель Кольца Хаоса.

Только достойнейший…

— Да дайте я ему палец отрублю и всего делов…

Вопящего Каляна вновь затолкали в задние ряды, и старейшина продолжил:

— Только достойнейший, тот, кого можно назвать повелителем драконов сможет разбудить хранителя и получить от него кольцо! Пламя! Истинное пламя дракона оживит его, вырвав из многовекового сна!

— Ладно, ладно, мы поняли, — вперед выбрался Феня, — и незачем так орать. Факир, подгребай сюда, ща все по красоте сделаем.

Вперед вышел рыцарь смерти с парой мечей, притороченных за спиной, и положил руку на крыло проклятого дракона.

— Давай, Феня, жги!

Парочка подошла к постаменту на секунду замерев на месте. На этот миг в пещере повисла полнейшая тишина, все даже дышать перестали, а затем Феня раздулся чуть ли не в два раза и с ревом выпустил на статую облако дыма и сажи.

Воздух затрясся от неудержимого кашля проклятого дракона:

— Гребаные гномы, экхе, кхе, я к вам через пол континента приперся, чтобы попробовать знаменитой гномьей самогонки, а у вас не армия, а пансионат благородных девиц какой-то! Да и то, я думаю, в пансионате бухла побольше чем у вас! Идите на хрен, сами на сухую своего дракона будите!

Пока все смотрели на задыхающегося дракончика, сквозь ряды гномов вперед вновь пробралась фигура полуорка. Только вот на этот раз татуировка на его руке горела и пульсировала. Огненные всполохи бежали от хвоста, огибали запястье и скрывались в ладони, свет в которой разгорался все сильнее. Полуорк застонал и не в силах больше сдерживаться выкинул руку вперед. С нее тут же сорвался поток ослепительного, неудержимого пламени. Потоки огня охватили каменное тело и оно, вздрогнув, медленно будто при замедленной съемке начало рушиться, со страшным грохотом обрушиваясь вниз. Мышь отчаянно заверещала, но было поздно. Ее опалил нестерпимый жар, а затем сверху навалилась невероятная тяжесть, ломая хрупкие кости…

Раздался страшный грохот, после чего меня опалил нестерпимый жар, а затем сверху навалилась невероятная тяжесть. Я отчаянно заверещал, но мне в глотку потекла обжигающая жижа, и я, захлебнувшись, замолк. И тут же меня объял нестерпимый ужас: друзья, освобождение, белоснежный берег, все это мне привиделось…

Я, медленно перевариваясь, все еще бултыхаюсь внутри титанического червя. Мое парализованное ужасом тело покрылось липким потом, кишки сжались в тугой комок, сердце заколотилось как бешеное безуспешно пытаясь пробить ребра и вырваться наружу. Я отчаянно затрепыхался и вдруг тяжесть исчезла, а рядом раздался звук падающего тела и ворчание знакомых голосов. Затем нестерпимо ярко вспыхнул огонек над головой мага, и я судорожно, с облегчением выдохнул. Вокруг было темно, но это была темнота обычной пещеры, а вокруг меня мои добрые друзья.

— Сука, твою мать! — Завопил Пофиг, глядя куда-то мне за спину, затем выставил руку вперед, и в меня ударил поток пламени. Я заверещал как резанный, но воткнувшаяся мне в плечо стрела, отшвырнула меня назад, и я свалился с каких-то ящиков на землю, на время скрывшись от струи магического пламени. Падение выбило из меня весь дух, но это все равно было лучше, чем медленно поджариваться словно кура-гриль. Хотя, после долгих месяцев купания в разъедающей кислоте, чувствительность к боли сильно снизилась, но обгоревшие волосы на груди и пробившая меня насквозь железяка, все равно разожгли во мне непреодолимое желание свернуть пару тощих эльфийский шеек.

— Вы в край охренели?! — Прохрипел я, когда сокланы, оббежав ящики, направили в мою сторону разнообразное колюще-режущее оружие.

— П-п-пахан?!

— Нет, бл…ть Санта Клаус! Ни хрена себе вы побудку мне устроили! Да не стойте столбами, я сейчас кровью истеку, вытащите мне элик, у меня рука не работает.

Калян схватился за древко стрелы, рывком выдергивая ее из плеча, а когда я открыл рот чтобы завопить, плеснул туда зелье восстановления. Вопль захлебнулся в зародыше, но здоровье восстановилось практически моментально.

— Это чё, щаз, было?! За что вы меня!? И где мы сейчас вообще?

— Чё было!? Вот чё было, — и Альдия сунула мне под нос дамское зеркальце.

— Сука, твою мать! — Я отшатнулся от глянувшей на меня из зеркала рожи, но потом внимательнее всмотрелся в изображение: черная с зелеными разводами кожа, алые рубины глаз, зеленые зубы, и рога, торчащие из башки. — Что за хрень?!

Я провел рукой по лицу, и та окрасилась в такой же черный цвет. Ясно, это какая-то краска, а вот рога… Я с опаской потянулся рукой и нащупал сзади на шее уплотнение, с торчащими из него отростками. Потянул за один и уплотнение с легким хлюпаньем отвалилось. Непонятная пористая масса, с торчащими из нее отростками. Какое-то растение?

— Народ, гляньте сюда, — Майор зажег светящийся кристалл, освещая окружающее нас пространство.

Загорелась еще пара кристаллов и стало светло как днем.

Мы находились в пещере. Довольно объёмной, достаточной, чтобы проложить сквозь нее узкоколейку и пустить по ней пару вагончиков груженых кучей ящиков, наполненных теми самыми пористыми хренями с торчащими из них отростками.

— Сюда, — еще раз позвал Майор, и мы, обойдя вагончики, вышли на открытое пространство. Там на путях лежало четыре тела широкоплечих коротышек. Их тела были иссечены страшными, рваными ранами, все вокруг было залито алой кровью, смешивающейся с черно-зеленой. Гномы не сдались без боя, здесь же вперемешку с ними лежали тела их убийц. Назывались они Крогоны. Гладкие, черные тела, слегка сжатой эллипсоидной формы, размером с человека, с одной из сторон которого торчало три пары лап. Передние, похожие на острия зазубренных мечей, наверняка, и оставили на гномах эти страшные раны. Никаких отверстий, кроме оставленных гномьими топорами, на них видно не было: ни ушей, ни носа, ни рта, ни противоположных им отверстий. Одно из тел лежало прямо у вагончика и, судя по залившей все черно-зеленой крови, именно оно от полученных в бою ран и сдохло на мне. А как мы, вообще, здесь оказались? Очевидно, что приехали на вагончике. А как мы оказались в них? Заснули мы наверху, в пещере. Только вот она заканчивалась тупиком и как мы не искали потайной двери и ли рычага, открывающего ворота, но так ничего не нашли. Получается прибывшие гномы открыли изнутри ворота, нашли нас, загрузили бесчувственные тела на вагончики и повезли… куда-то повезли. Что, зачем и почему? Непонятно. И почему никто из нас не проснулся? Пили мы вчера очень умеренно. Совершенно недостаточно, чтобы превратиться в дрова. И не знаю, где мы сейчас, но нас явно не довезли до точки назначения…