Александр Тюрин - Флот судного дня [litres]

Полиция на базаре никогда не появляется, если только не начнется перестрелка с применением пулеметов. Поножовщина или единичный выстрел кому-то в затылок – для нее не повод. Особенно, если концы, точнее, тело в воду – местная рыбешка все быстро сжирает. Прирезать тут раз плюнуть: за место на базаре или по указанию чем-то недовольных пемимпинов. Да и орудуют головорезы, подосланные «Медузой» и прочими Горгонами, чтобы немного уменьшить количество диких конкурентов.

Кругооборот жизни, представленный на рынке, входил в мой мозг и почти полностью отключал мне сознание, превращая в мотылька и погружая в некий транс. То ли мне кажется, что я мотылек, то ли мотыльку кажется, что он – это я. Но все же я успел заметить, что за мной следят. Кто-то мелькает за спиной и исчезает, затем снова мелькает и исчезает, так что взглядом не ухватить паскуду.

Я так вращал головой, что пропустил тот миг, когда мимо прошел тяжело загруженный носильщик, перетаскивающий что-то похожее на саблезубого тигра, и прилично толкнул меня. Я едва не полетел в зловонную воду между двумя плавучими лавками. Едва удержался, но все же стукнулся котелком о фальшборт – ссадина на лбу нарисовалась приличная.

Между прочим, купил не только бананы, но и крис, малайский кинжал то есть. Традиционный, но самозатачивающийся. Продавец уговорил, показав жестами, мол, проверь, он – твой или нет. Если целое число твоих пальцев влезает в длину волнообразного клинка – значит, твой. Таки влезло, не смог отказаться.

Потом гидрорикша доставил меня к причалу самого острова, едва не утопив, когда попал боком под волну. Там меня подхватил рикша сухопутный – нелегальная генная модификация сделала человека похожим на кентавра, с нечеловечески мощными мышцами бедер. И скорость у него на скаку не меньше, чем у коняки. Впрочем, судя по сипению, исходящему из его широкой груди – сегодня приходилось преодолевать встречные порывы ветра, – жить ему оставалось недолго…

Видели бы вы Мана. Глаза у него мудрые, как у моего дедушки – в честь которого и назвали меня Кидом. Насколько помню, дед соответствовал значению своего имени – Коммунистический Идеал – далеко не всегда, уклоняясь то вправо, то влево. Большую часть его жизни занимали склоки с женой, скандалы с невесткой и выяснения отношений с новым начальством на работе (старое от него быстро избавлялось). Дедушка Кид был жестоко изранен на войне, пуля пробила навылет голову, когда он спасал каких-то гражданских во вражеской стране, и тогда, даже будучи раненным в мозг, он ухитрился отдать мирным свой паек. Шрамы на голове и груди окончательно делали Мана похожим на дедушку Кида.

Полное имя этого суматранского орангутанга – Хануман, в честь индуистского божества и по совместительству Царя обезьян. Его чуть было не грохнули деревенские, когда он сожрал несколько клубней маниока, нисколько не думая, что эта чужая собственность. «Почему собственно чужая? – наверное, подумал тогда Ман. – Ведь это выросло под деревьями, на которых мои предки жили миллионы лет».

Бедняга лежал на земле, избитый в кровь палками и закрывающий глаза от ужаса, в ожидании последнего удара, когда мимо проезжал известный зоолог. Он заплатил местным за маниок и забрал орангутанга в приют «Истана Орангутан». Приют содержится на пожертвования, вокруг пасется несколько НПО. Хануманом и десятком других больших обезьян заведует европейка Ингрид, белобрысая, как и положено, с неожиданно мясистыми чувственными губами. Ману она не очень нравится. Мне тоже. В глазах у нее только следование модному тренду. Если содержание Мана превысит смету, она усыпит его так же легко, как подбрасывает корм.

Контора господина Чу взяла шефство над Хануманом, естественно, из пиар-соображений, но, в основном, навещаю его я, как родственная душа.

Поздоровался с ним по-морскому – я научил, ему нравится «давать краба». Завтра мне надо уйти в море, сообщаю я обезьяну, меня неделю не будет.

Ман как будто понимает, хлопает себя по темечку и щурится. Я, возможно, несколько преувеличиваю способности орангутанга, но мне кажется, что он въезжает во все. Особенно, когда начинает разглаживать и теребить свою рыжеватую длинную бороду с проседью.

«Понимаешь, уважаемый царь обезьян, есть такая штука – огромный пассажирский корабль «Батавия» типа Miðgarðsormr, то есть «Мировой змей». Да, да, знаю, если что-то плавает по воде и не несет вооружение, то надо называть судном, но вообще корабль – это звучит. «Батавия» создана для постоянного пребывания на ней богатеев, озабоченных обретением абсолютной безопасности, чтоб не было ни малейшей угрозы их жизни. Сейчас плавают четыре таких корабля. Еще есть «Ост-Индия», «Вест-Индия» и «Эльдорадо». Все названия в честь колониальных достижений. Кстати, Батавией назывался не только главный город нидерландской Ост-Индии, но и парусник, который поплыл из Голландии к островам южных морей, полным сокровищ. Не доплыл, стал жертвой кораблекрушения; его команда и пассажиры, вместо того, чтобы нахапать колониальных богатств, оказались в ловушке и принялись радостно уничтожать и насиловать друг друга. Вряд ли эту историю помнят те, кто нынче дал такое название мегакораблю. Короче, лишь на супер-дупер-корабле этим ребятам-демократам нынче живется спокойнее, чем в своем пентхаусе на Манхэттене и на своей вилле в Малибу. Потому что и в пентхаус на Манхэттене прилетит микродрон, размером с муху и ядовитый как сто злых гадюк. И на виллу в Малибу кто-то протолкнет по каналу лазерного луча компашку синтетических вирусов, гарантирующих летальный исход от кровавого поноса».

Ман помотал головой, показывая, что я, наверное, преувеличиваю и гиперболизирую.

«Конечно, может, и не прилетит, но эти господа хорошие не любят доверять свою жизнь случайностям. Небожители не должны быть на том же уровне, что млекопитающие вроде нас с тобой, в отношении которых действуют законы больших чисел и ускоренный естественный отбор. Высшие должны жить бесконечно долго и счастливо, низшие – как-то кормиться, со страхом бегая от норки к норке, пока сами не стали кормом. Ну, и, кроме того, проживание в виде постоянных пассажиров на супер-пупер-корабле – это демонстративное потребление элитарных благ; способ показать, что они действительно превыше всех, совсем как олимпийские боги».

«А хочешь узнать подробности, Ман?»

Орангутанг в ответ шлепнул себя пару раз по лбу – значит, хочет.

«Длина «Батавии» полтора километра, высота – с шестидесятиэтажный небоскреб, представляешь? Атомная силовая установка с жидкометаллическим теплоносителем, сделана для них «Росатомом», ввиду того, что от «Вестингауза» остался один пакгауз. Построен корабль модульно на нескольких верфях, потом модули отбуксированы в море и соединены там. Какие вдруг могут быть неприятности у такой махины, как «Батавия», – спрашиваешь ты. Она ж эсминец переедет и не заметит, а любой шторм для нее как плеск водички в детской ванночке. Однако «Батавия» получила намедни солидную пробоину ниже ватерлинии в районе кормы. Может, теракт, а может, и нет; подводная лодка, к примеру, неудачно всплыла. Произошло это неподалеку от Технонезии. В общем, этот корабль, хоть и супер-пупер, но потерял мореходность.