Константин Калбазов - Боярин [litres]

Персональный.

Количество зарядов – 3.

Состояние заряда – 75 %.

Перезарядка – 10 дней.

Состояние механизма – взведен, готов к использованию.

Использовать для лечения неизвестного за… свободного опыта?

Да/Нет.

Опять мысленно представил ноль и нажал на спуск.

– Ох-х!.. Что за?.. – заговорил было морпех.

Тупой удар мешочка с дробью по голове, и вернувшийся с того света унтер провалился в нирвану. Вот так, дружочек, полежи тихонько. Морпеху быстро освободили руки и ноги. Пока Борис возился с артефактами, Яков сунул обеспамятевшему в рот небольшую клизму и пустил наркотический настой. Не сказать, что обстановка располагает к здоровому сну, но лучше уж спать в нечистотах, чем потерять жизнь. Причем в случае морпеха – окончательно.

Завершив дела в этом кабаке, они бодренько перебрались в следующий. Оно, конечно, противник, и, убив ограбленных, а не усыпив, Измайлов в большей степени обезопасил бы себя. Ведь у трупа Суть не рассмотреть. Но имперцы ему не враги. Они просто находятся по другую сторону баррикад, и резать их, когда можно обойтись без этого, желания никакого.

За ночь они успели отметиться в еще двух заведениях. Обчистили четверых попавшихся по пути прямо на улице. В смысле, утащив их в темный закоулок, конечно. Группу из пяти человек и вовсе оприходовали без шума и пыли. Кудинов подсел к ним и подмешал в пиво наркоту. Когда-то с помощью такой же убойной штуки Бориса рекрутировали в команду французского парохода. Теперь вот пригодилось уже ему самому.

В усадьбу вернулись на рассвете, вымотавшиеся, но довольные собой. Тем паче, что еще с ночи стало известно об удачном минировании, проведенном пловцами. А тут еще и в общей сложности миллион двести опыта. Борис предпочел его закачать в себя. Мало ли как оно обернется. «Накопитель» все же штука ненадежная, его и потерять можно. Смешно, но оказалось, что объема артефакта для такой охоты явно недостаточно…

– Я гляжу, вы тут хорошо устроились, – осмотревшись, произнес хозяин усадьбы.

Время к полудню, и местный преступный авторитет решил навестить своих постояльцев. Вроде бы и ничего особенного. Но почему сам, а не прислал кого-нибудь? Странно это как-то. И Борису совершенно не нравилось.

Приехал всего лишь в сопровождении кучера и телохранителя, которые остались в пролетке во дворе. Ну что тут сказать, знает цену своему авторитету. Держится уверенно, по-хозяйски.

– Благодарю, сеньор Ферран, все просто замечательно, – вежливым, но нейтральным тоном ответил Борис.

Он терялся в догадках, что могло понадобиться этому упырю. Вот не относился с пиететом Измайлов к воровским авторитетам. Никогда, ни в прошлой жизни, ни в этой. Они преступники и, какие бы благородные черты им ни приписывали, способны лишь паразитировать на законопослушных гражданах.

– Вам никто не докучал? – поведя взором по собравшимся в столовой, продолжал интересоваться старик.

Ну, или мужчина лет семидесяти, выглядевший огурцом. Что для этого мира и неудивительно.

– Нет, у нас все спокойно, – заведя руки за спину, ответил Борис.

Ему все меньше нравился этот разговор. Какого черта Тьягу Ферран приперся к ним и устроил этот допрос?

– Значит, я свою часть сделки выполнил?

– Все верно.

– Так отчего же тогда и вы не ведете себя соответственно?

– Хотелось бы подробностей.

– Полиция с утра на ушах. Трясут все притоны. Как выяснилось, сегодня ночью кто-то выпотрошил почти три десятка военных. Сеньор Мигель, вам знакомо такое понятие, как преступление против устоев?

– И?

– Предполагаю, что вы недавно этим промышляете, а потому не ведаете, что дела, подобные вашему, стоит проворачивать тихо и не привлекать внимания. Вы же ведете себя, словно слон в посудной лавке. С этой минуты я не желаю иметь с вами ничего общего.

Ну что же, вполне ожидаемая реакция. Десятая ступень, два неистраченных возрождения. У него впереди долгий век. Одно дело – предоставить кров тому, кто ведет себя тихо, придерживаясь неписаных правил, и совсем другое, когда поднимается такой тарарам. Но от своего отказываться Ферран явно не собирается.

– То есть вы прибыли, чтобы забрать свои десять процентов и попросить освободить усадьбу?

– Именно.

– Прошу, садитесь, – указывая гостю на стул, предложил Борис.

После чего извлек артефакты и перекачал из себя в «Накопитель» ровно сто двадцать тысяч шестьсот два очка. С одной стороны, оно вроде как дороговато и ко всем этим преступным авторитетам у Измайлова отношение далеко не положительное. Но с другой – дружба с этим упырем ему выгодна, а вот вражда ни к чему хорошему не приведет.

– Уважаемый сеньор Ферран, вы же понимаете, что сейчас мы уйти не можем. Десяток крепких мужчин, да еще и вооруженных до зубов, не смогут не привлечь внимания.

– Мне очень жаль, но я вынужден настаивать. Ставки слишком высоки.

– Предполагаю, что вы подстраховались и вокруг усадьбы ваши люди, готовые начать действовать. Или, что более вероятно, кто-то может в самое ближайшее время донести полиции благую весть. Не говорите, что это не так. Я и сам подстраховался бы подобным образом. Живете вы открыто, но у полиции до поры нет к вам вопросов. Предполагаю, что если вы нас сдадите, то вам простится и тот факт, что я только что влил в вас опыт. Это легко установит характерник четвертой ступени. Таким образом, вы и себя обезопасите, отмежевавшись от столь серьезного преступления против устоев, и свою долю получите.

– Вы не находите, что ваши слова оскорбительны?

– Вы еще помяните воровскую честь, – покачал головой Измайлов.

– Молодой человек…

– Молодой, но не глупый, – оборвал Борис авторитета. – Если я прав, то задумано, конечно, неплохо. Не учтен только один момент. Вы ведь ничего о нас не знаете. А мы, помимо всего прочего, еще и повстанцы. Как думаете, что с вами станется, если вас уличат в связи с нами? А мы этой ночью вовсе не бездельничали и кое-что успели сделать. Так что привет от нас всплывет, да еще какой. Решите сдать нас – и от пособничества вам не отвертеться, но… Я понимаю, что мы злоупотребили вашим гостеприимством. Поэтому сегодня же ночью моя команда покинет вашу усадьбу. Будьте с нами честны до конца, и все останутся в выигрыше.

– Вы не пробовали писать романы, сеньор Мигель? – улыбнувшись, поинтересовался Тьягу Ферран.

– Нет.

– Как по мне, то пора начинать. У вас очень сильно развито воображение. Я с удовольствием почитал бы историю в вашем исполнении.

– Я подумаю над этим.

– Непременно подумайте. А пока давайте вернемся на грешную землю. Я надеюсь, что уже к полуночи усадьба опустеет, – тоном, не терпящим возражений, произнес авторитет.