Виктор Тюрин - Не ради мести [litres]

Подойдя к кровати, я сказал:

– Здравствуйте, сэр. Приношу вам свои соболезнования. Извините меня за то, что осмелился вас побеспокоить в такой день, но мне очень нужно с вами поговорить.

В ответ я получил легкий кивок головой, после чего больной тихо сказал, с трудом выталкивая из себя слова:

– Садись, Майкл. Ты… иди, Сара.

Женщина, до этого стоявшая в двери, тихо вышла. Я сел на стул. Хозяин дома какое-то время смотрел на меня, потом спросил:

– Откуда… у тебя эта бумажка?

– Мне передал ее Том, через портье.

– Ты понял… что там написано?

– Не трудно догадаться.

– Спасибо, что принес ее, Майкл. Тебе шестнадцать?

– Пятнадцать, сэр.

– Совсем молоденький. Ты хочешь что-то спросить у меня?

– Понимаю, сэр, вам больно об этом говорить, но мне хотелось бы знать причину смерти Тома. Неужели из-за этой бумажки?

– Иди в свою гостиницу, мальчик. Тебя ждут девочки, пляж, океан. Уходи.

– Неужели вы не хотите узнать, почему умер ваш сын?

– Тебе пятнадцать лет. Что ты можешь сделать, кроме как натворить глупостей? Посмотри на себя. Ты смешон, мальчишка. Для этого есть полиция. Это их дело, а не для малолетнего молокососа.

– Сэр, мне очень понравился ваш сын. Он был прямым и открытым человеком. Мне хотелось бы, если вам не трудно, чтобы вы рассказали о нем.

Старик с минуту смотрел на меня, пытаясь понять, чего добивается этот парень, потом тяжело вздохнул и медленно сказал:

– Хорошо. Давай поговорим. Очень тяжело лежать одному и думать… Так что ты хотел узнать?

Старик оказался сильным человеком. Даже сейчас, когда ему было плохо, а в голове бродили черные мысли о смерти сына, в нем чувствовалась твердость духа, а в глазах – вызов судьбе.

От отца Тома мне стало известно, что его сын не всегда был благонамеренным гражданином Америки. Будучи совсем молодым человеком, он подпал под влияние Микки Кинли, главаря банды малолетних преступников в их районе. Спустя какое-то время они даже стали приятелями, хотя и расходились во мнении по многим вопросам. Том, насколько было понятно из рассказа его отца, представлял себя этаким Робином Гудом.

– Их обоих взяли во время ограбления квартиры одного ростовщика, довольно гнусного типа. Несмотря на то, что обоих взяли на месте преступления, Кинли на допросах заявил, что Райт не знал, что происходит, и оказался там случайно. Хотя такое признание звучало довольно глупо, мой старый приятель, будучи тогда лейтенантом полиции, сейчас он уже капитан, сумел вытащить моего сына. Вот только мой мальчик сделал одну большую глупость. Вместо того чтобы понять все правильно, он, как норовистый жеребец, закусил удила и сделал новую, еще большую ошибку. Поругавшись со мной, он назло нам поехал воевать за океан. Ты, парень, еще ничего не знаешь о жизни, поэтому тебе не просто понять, что произошло на самом деле. Стоило мне узнать об этом, я сгоряча заявил, что отрекаюсь от сына, а моя дочь, не подумав о последствиях, сообщила ему об этом в письме. Цепочка человеческих глупостей… и вот к чему она привела. У моего Тома характер, как у меня, именно поэтому он после того, как война закончилась, не приехал домой, а оказался в Лас-Вегасе. Он пошел работать именно в полицию, тем самым говоря, что понял свою ошибку и раскаивается в том, что в свое время сделал. Я думал, что он сделает первый шаг, но теперь понимаю, что это мне нужно было пойти ему навстречу. Вот такой я старый и упрямый дурак, парень. Что мне стоило написать ему письмо?

После этой длинной для умирающего старика речи он некоторое время просто лежал, тяжело и хрипло дыша, глядя куда-то в пространство. Когда он отдохнул, мы снова продолжили нашу беседу.

История с запиской, которую передал мне тем вечером Том, была бы завершением занимательного авантюрно-приключенческого романа, если бы в ней не было убийства.

История, которая завершилась столь печально, началась еще в далеком детстве отца Томаса. У него в детстве был друг, Мартин Эшли. Помимо крепкой дружбы, которую они сохранили на всю жизнь, их объединяла детская мечта о том, что, когда они повзрослеют, то обязательно станут миллионерами, затем купят себе отель на берегу океана и будут целыми днями лежать на пляже в шезлонгах, попивая холодный лимонад. Если со временем у отца Тома эта мечта превратилась в детское воспоминание, то для Мартина она постепенно превратилась в навязчивую идею. Он хотел стать миллионером во что бы то ни стало и поэтому влезал в разные авантюры. То купит акции компаний, обещавших суперприбыль, то нефтеносные участки, то земельные участки в горах, где вот-вот найдут золото.

– Мартин как-то рассмешил меня до слез, вложив десять тысяч долларов в поиски многомиллионных сокровищ, которые собиралась извлечь с морского дна одна компания. При этом скажу тебе так, парень, Эшли умел считать деньги и знал, как их выгодно вкладывать. К тому времени, когда я окончательно расплатился с банком за ресторан, у него уже имелось три магазина по продаже одежды.

Дальше я узнал, что Мартин Эшли дважды был женат, но развелся, а детей так и не завел. Последний год, он, как и отец Тома, тяжело болел, что очевидно и окончательно превратило его в тихого сумасшедшего.

Время от времени Мартин звонил своему старому приятелю, но при этом все его разговоры сводились к одной теме: миллион долларов и что он будет с ним делать. Недели за три до приезда Томаса он снова позвонил и радостно заявил, что своего добился и теперь он почти миллионер. Райту уже давно было ясно, что за словами Эшли ничего нет, только мечты выжившего из ума больного старика, поэтому спокойно пропустил весь этот бред мимо ушей. Вот только после этого разговора вечером следующего дня пришел посыльный и принес пакет, в котором были документы на участок земли, расположенный где-то в горных отрогах Колорадо. В пакете лежала записка, написанная рукой Мартина, в которой говорилось, что эти бумаги необходимо хорошо спрятать и никому не отдавать. Отец Тома собирался позвонить своему приятелю и потребовать объяснений, но в тот день он чувствовал себя плохо и отложил звонок, а потом просто о нем забыл. Вспомнил только спустя два дня, когда его официально известили, что Мартин Эшли умер.

– Приехал нотариус и официально заявил, что Мартин умер, а я теперь являюсь его наследником. Поговорить с ним толком мы не успели, так от этого известия мне стало плохо, и нотариус, видя, что разговора не получается, уехал. Еще через сутки раздался звонок. Трубку взяла дочь. Сказала, что это хотят поговорить со мной. Звонивший неизвестный мне мужчина предложил отдать бумаги на участок за вознаграждение в пятьдесят тысяч долларов. Этот разговор мне не понравился, но с ходу отвергать это предложение не стал, сказав, что подумаю. Затем пришла мысль: а что если Мартин прав насчет своего миллиона долларов? Тогда я решил посоветоваться с дочерью и ее мужем, но что они могли сказать? Продай, сказали они, деньги хорошие. Я сказал им, что еще подумаю. Мне хотелось понять, что за всем этим стоит, и тут неожиданно приехал Том, которому я все рассказал. Сын сказал, чтобы я не волновался, он все сделает сам. Если бы я знал…