Сергей Мусаниф - Век сурка

— Так я… ладно, мне кажется, я понял, что ты пытаешься сказать, — сдался Магистр.

— Давайте хотя бы личную информацию включим, — сказал я. — Чтобы местные зверюшки к нам лишний раз не лезли.

— Ты, очевидно, исходишь из того оптимистичного сценария, в котором они умеют читать, — сказал Магистр.

Кевин молча зажег инфу над своей головой. Данных там было не так, чтобы очень много.

Кевин Первый. Император. Вместо цифры уровня — золотого цвета знак бесконечности.

Элитная внеуровневая непись.

Наверное, даже неграмотный зеленый гоблин поймет, что с таким лучше не связываться.

Мои личные данные были куда скромнее, конечно, но, полагаю, для того, чтобы отпугивать низкоуровневых мобов, их должно было хватить. Магистр нашу инициативу ожидаемо проигнорировал и ничего нового о себе не показал.

Кевин бросил окурок в траву и раздавил его подошвой сапога.

— Я готов, — заявил он, и черный меч сам по себе лег к его руку.

Магистр вооружился револьвером.

— Мы с тобой идем рядом, плечом к плечу, как в старые добрые времена, — предложил он. — Местные и всякая сопутствующая шваль — твои, Кристоф — мой. Сумкин держится сзади и старается сделать так, чтобы его не убили.

Кевин кивнул.

Я тоже кивнул. Обидно, конечно, такое слышать, но я уже привык.

И мы вошли.

Такие дела.

Нора и нора, ничего особенного.

Тусклый свет автоматических факелов, плотные земляные стены, укрепленные досками, потолок довольно низкий, но все-таки расположенный на комфортной для длинных игроков высоте, и задеть его можно было разве в том случае, если у тебя павлиньи перья на шлеме.

Впрочем, в нашей компании шлемов никто не носил. Этим двум броня сейчас без надобности, а мне тупо по классу не положена. Да у меня и силы не хватит, чтобы в железном камзольчике разгуливать.

Традиционная безопасная зона у входа вроде бы оставалась безопасной. По крайней мере, никакой злобный Кристоф нам на головы не падал.

— Постоим тут немного, — предложил Магистр. — Чтобы местная живность успела нас заметить и разбежаться.

— А если все-таки засада? — спросил я.

— Тогда они о нашем прибытии уже знают, — сказал Магистр. — Эффект внезапности все равно утерян, так пусть нервничают и думают, почему мы не торопимся.

Визит в Мультиполис к Такеши оказался довольно познавательным. По крайней мере, теперь мы знали, кого искал физрук в этом подземелье. И у нас было имя — Дойл.

Когда они заявились ко мне на работу вместе с Гарри, Дойл не показался мне особенно опасным типом, но ведь так оно и работает, верно? Если ты — шпионский шпион и предательский предатель, ты и должен выглядеть так, как будто ты не он. Штирлиц ведь не ходил по рейхсканцелярии со стропами от парашюта, что бы там в анекдотах ни рассказывали.

Так что теперь нам были известны двое врагов — Кристоф и Дойл. Осталась только самая малость — открутить им головы и выяснить, на кого они работают.

В произвольной последовательности.

Послышались шаги. Не слишком громкие, робкие, ковыляющие.

Кевин поднял меч на уровень пояса. Магистр взвел курок. Я встал в позу кастующего.

Из-за поворота вывернул гоблин.

Он был невысокий, наверное, где-то метр двадцать, тощий, одетый в какие-то перепоясанные веревкой лохмотья и в руках у него был кусок белой тряпки, понятия не имею, где он такую нашел.

И я бы не сказал, что гоблин был зеленый. Скорее, он был цвета морской волны.

Кевин опустил меч. Магистр опустил револьвер. Я встал нормально.

Гоблин посмотрел на нас. Потом он отдельно посмотрел на Кевина и тихонько махнул своей тряпкой.

— Мы сдаваться, — сказал гоблин. — Вы брать, что хотеть, делать, что хотеть, и уходить. Только не убивать, да?

Надо же, им даже нормальный вокабуляр прописать не потрудились.

— Мы делать, что хотеть, — согласился Магистр. — Ты нам не диктовать, да? А то бей-убивай, компренде?

Гоблин судорожно кивнул.

— Так-то лучше, — сказал Магистр. — Давно с респауна?

— Вчера.

— Уже любопытнее. Кто заходил?

— Страшные люди заходить, — сказал гоблин. — Страшные дела делать. Весь племя резать, лут не брать, опыт не получать. Просто так. Потому что мочь.

— Сейчас они здесь? — спросил Магистр.

— Нет. Все уйти. Страшные делать сделать и уйти.

У меня немного отлегло. Но немного.

Потому что они могли и вернуться. А гоблин мог врать. Может, у него там любимая гоблинка в заложницах…

— Сколько их было? — спросил Магистр.

— Четыре. Два, потом один, потом еще один. Два один драться, еще один просто смотреть.

Непонятно. Если “два один драться”, то первые два — это Кристоф и Дойл, а один — это физрук, но кем тогда был четвертый? заказчиком, который хотел посмотреть на все собственными глазами? Неужели других средств слежения у него нет?

Явно же продвинутый чувак.

— И все ушли? — уточнил Магистр.

— Все, да, — сказал гоблин. — Сейчас нет никто. Только мы.

— Где была драка? — спросил Магистр.

— В общий зал.

— Веди, — скомандовал Магистр. — Но помни, если ты приведешь нас в засаду, ты ляжешь первым. И без возможности респауна, компренде?

— Си, — кротко сказал гоблин, втянул голову в хилые плечи и повернулся к нам спиной. — Идти за мной, я показать.

Так мы и пошли. Впереди гоблин, за ним — Магистр с Кевином, плечом к плечу, как собирались, и за ними в арьергарде — я.

Этот данж рисовал какой-то так себе геймдизайнер. Кривые, еле освещенные коридоры, ни тебе лабиринтов, ни тебе головоломок, ни пропастей, которые надо перепрыгивать или переходить по бревну, ни ловушек, вообще ничего.

Понятно, почему сюда никто в поисках приключений не ходит.

Здесь скучно.

— Они сразу начали драться? — спросил Магистр.

— Нет, говорить сначала. Недолго.

— А последний?

— Четвертый не говорить. Четвертый не драться. Четвертый не убивать. Только смотреть.

— Как он выглядел?

— Тощий. Длинный волос. Лютня.

— Лютня? — уточнил Магистр.

— Музыкальный инструмент, — подтвердил гоблин.

— То есть, ты знаешь, как выглядит лютня?

— Моя — гоблин, — сказал гоблин. — Но моя не дикарь.

— Извини, не хотел задеть твоих чувств, — сказал Магистр. — Значит, его не тронули?

— Нет. Он стоять, он смотреть, он уйти последний.

— Бард? — спросил Кевин.

— Скорее всего, — сказал Магистр.

— Но откуда тут взялся бард? — удивился я. — И почему его не трогали?

— Я думаю, что они его пригласили, — сказал Кевин.

— Но зачем?

— Как правило, это делают для того, чтобы новости о каком-то событии разнеслись быстрее.

— Но нигде ничего не говорят, — сказал я.

— Может, он рифму долго подбирает, — сказал Магистр. — Я понимаю, зачем они пригласили барда. Они хотят разрушить легенду о его непобедимости.