Дмитрий Манасыпов - Крысы Гексагона

Общего развода нет – мы просто забираем людей из камер и выводим на свои точки. Номера волнуются – но это волнение радостное. И даже радостно-недоверчивое… Распоряжение администрации о награде доведено до отряда в полном объеме, и наши крысюки полны решимости. Изменить свою жизнь раз и навсегда – кто не мечтает об этом? Распрощаться с серыми рабочими буднями, не бояться за свою жизнь, жить на полном обеспечении, курить бамбук и мять сиськи – причем в прямом и переносном смысле. Такого в Гексагоне еще не бывало. При мне – так точно. Да и до меня. О таком нет ни слухов, ни баек, ни сплетен, уходящих корнями в прошедшие годы. Прецедент, мать его – именно так Армен говорит о чем-то, что, вопреки закону и обычаю, случилось впервые. Неужели тот, кого мы ловим, настолько ценен Смотрящему, что он готов дать такие плюшки за поимку?..

Наша точка – юго-западный угол первого уровня. Слева от нас – сектор Электроцеха. Я расставляю людей – и поглядываю в конец коридора, туда, где торчит серая фигура одного из ихних номеров. Не Васька ли это? Нет. Ее бы я узнал. И не Рыжая. А неплохо получилось бы, окажись она здесь. Я мечтательно зажмуриваюсь… Пожалуй, это был бы самый настоящий фарт – тогда я точно сумел бы переговорить с ней один на один. Но серая фигурка слишком плюгавая для Рыжей, да и волосы из-под косынки не отливают медью. Жаль. И я, вздохнув, начинаю расставлять номеров по местам.

Наш отряд не мал – но сектор еще больше, и мы с трудом распределяем людей, чтобы охватить все. Любой поворот, любой перекресток, выход любого воздуховода или дыра потерны – чтоб закрыть это все, нам едва хватает людей. По одному, максимум – два человека. Возможно, мы перебарщиваем – но мы не знаем, кто он, этот неизвестный. Любое подозрительное лицо. Но ведь подозрительным может быть и женщина. И ребенок.

Люди расставлены. С последним осмотром перед началом поисковых работ пробегает наш главный в окружении компашки младших капо. Они вежливы как никогда – они не позволяют себе ни единого матюка, ни единого оскорбления в нашу сторону. Кажется, дело и впрямь очень серьезно, и они не желают лишний раз раздражать номеров, ведь люди должны работать на совесть. Я провожаю их глазами и присаживаюсь на выступающий огрызок бетонной плиты. В череде последних недель у меня наконец-то свободное, ничем не занятое время – и я хочу подумать и разобраться. Отмотать назад все, что просходило со мной в последние две-три декады, с тех самых пор, когда в голове, становясь все громче и громче, зазвенел комариный писк моей чуйки.

Нужно собрать все воедино. Но с чего бы начать? Пожалуй, стоит начать с той камеры, что проглотила мой косяк на работах в Приемном Доке. Это был первый звонок. При этом – номера, которые попались на воровстве, были ликвидированы мгновенно и без заминки. В защиту моей везучести можно сказать разве только то, что камера не смогла засечь проволоку под робой. Но почему тогда выцеливала меня? Если объектив взял на прицел – значит, уже есть подозрения! Любой контроллер, подошедший на проверку, мгновенно обнаружит проволоку. И бренное тело Лиса уже давно гнило бы на компосте… Но я жив. И это значит одно из двух: либо сигнал с камеры и впрямь лег на сервера без отсмотра – либо его кто-то заглушил или вовсе стер. Как? Кто? Вопрос, конечно, интересный…

Второе – камеры в столовой. На этот раз – две. Что само по себе уже серьезный звоночек. И это снова непонятки… Я не делал тогда ничего запретного и даже подозрительного – но две камеры, разом сконцентрировавшиеся на объекте, это не шутки. Меня явно изучали. Рассматривали. Следили. И ведь я мог заметить только тот единственный раз. А что если меня берут в фокус чаще?.. Я невольно ёжусь и исподлобья оглядываюсь по стронам. Камер здесь немало – но все они в данный момент движутся, скользя фокусом по секторам. Слежки нет. Надо почаще вот так по сторонам зекать [10] Зекать (жарг.) Смотреть, наблюдать. …

Наконец – третье. Свихнувшийся механизм. Здесь у меня вариантов нет вообще. Вряд ли даже наши электронщики представляют, как работает машина. Это – темный лес. Разве что все же попробовать пробить этот вопрос через Ваську у ее знакомых ребят… Но когда теперь? Теперь разве что в Норе ее увижу. Ладно, пометим на будущее. Поинтересоваться надо обязательно…

И теперь остается последний вопрос – как со всем этим вяжется попытка вербовки меня и Желтого? Да хер его знает. Поди сообрази… Если попытаться связать эти два подозрения, то из них может вылупиться только нелепица – капо докеров каким-то образом смогли залезть в систему слежения и подключиться к ней. И теперь с ее помощью пытаются поймать на кукан нас, бугров Второго Общего. Чтоб поиметь наш общак. Иного в голову не приходит. Не бред ли это? Не попытка ли натянуть сову жопой на глобус, распялив ее до невменяемого состояния?..

Здесь я отвлекаюсь от раздумий – мимо топает капо-два в сопровождении двух механизмов. Я вскакиваю, вытягиваюсь в струнку, демонстрируя полное почтение черножопому ублюдку. Капо хмуро зыркает на меня, что-то шипит – я успеваю уловить только «тащишься, с-с-сука» – и шлепает дальше. А я злобно гляжу ему вслед. Тащусь, еп. А чо такова? У меня все на своих постах расставлены, все согласно приказу с места двинуться не смеют. Секут в оба глаза – крыса не проскочит. Я осматриваюсь – так и есть. Ближайший номер торчит у черного выхода воздуховода под потолком коридора, по какой-то причине не забранного решеткой – и с подозрением смотрит на него. Мечтает, небось. О том, как будет в администрации словно сыр в масле кататься. Ну помечтай, помечтай…

Я собираюсь снова примостить жопу на огрызок плиты – но не успеваю. В конце коридора, там, где торчит одинокий номер Электроцеха, сначала тихо, а потом все громче и громче слышится странный дробный шум. Словно бегут десятки пауков или многоножек, по очереди переставляя свои конечности. Я оборачиваюсь – крыска из Электроцеха стоит, вжавшись в стену, и таращится куда-то за угол, вне моего поля зрения. Я вижу ее в профиль – рожа у нее такая, будто она видит полтора десятка привидений и дух отца Гамлета. Как минимум…

Полминуты – и из-за поворота вываливается толпа. Крыске Электроцеха простительно – ведь даже я при виде этих уродов чувствую, как поджимаются от страха яички. Я слыхал о таких – но внатуре видел лишь раз, издали. А зрелище, признаться, жутковатое…

По коридору, взблескивая в свете тусклых ламп своими стальными лапами, бежит толпа совершенно отвратительного вида существ. Это «монтажники» – по крайней мере, мы зовем их именно так. Верх – начиная от середины туловища и до головы – от человека, низ – от машины. Брюхо – пузырь, с бултыхающейся внутри мутной дрянью отвратительного желто-блевотного цвета, руки – уже не руки, а стальные лапы-манипуляторы, крепящиеся к обрубкам культей, прямо к костям. Несущие привода манипуляторов, которые и принимают на себя всю нагрузку, уходят за спину к нагромождению стальных стержней и пластин, которые соединяются с нижней механической частью – помнится, кто-то говорил мне, что эта штуковина самый настоящий экзоскелет. И человеческое нужно здесь только для того, чтобы управлять механикой – подтверждением тому провод, который идет от черной коробочки, процессора экзы, прямиком к импланту на виске каждого монтажника.