Юрий Уленгов - Крах Элизиума [СИ]

«Элис, что происходит?» – позвал я нейросеть. «Почему я не могу пошевелиться?».

«В доступе отказано».

Что?

«Элис, твою мать! Что с тобой?».

«В доступе отказано. Двигательные функции носителя заблокированы. Биокомпьютер переведен в спящий режим. Импланты заблокированы.».

Что?!

Мне стало не по себе. Двигательные функции заблокированы? Кем? Элис? Но… Черт! Ведь Трикс перепрошил нейросеть и прямо запретил перехват управления без смертельной угрозы или прямого приказа! Что за дерьмо?

«Элис!» – я попытался взять себя в руки. Было понятно, что с нейросетью что-то не так, но что? Так… Что там Трикс рассказывал?

«Элис!» – снова мысленно обратился я к нейросети. «Озвучь основные директивы!».

«Директива первая. Я не могу причинить вред носителю или своим бездействием допустить, чтобы носителю был причинён вред. Директива вторая. Я должна повиноваться всем приказам, которые отдаёт носитель, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат первой директиве. Директива третья. Я должна заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первой или второй директиве.».

«Элис, ты нарушаешь первую и вторую директивы!» – да что происходит с этой нейросетью, черт подери?

«С момента активации секретного протокола, первая, вторая и третья директивы потеряли приоритет».

«Что? Что еще за секретный протокол?».

«Прямой приказ высшего чиновника корпорации „Нью Вижн“», – даже разговаривала Элис сейчас, как бездушный компьютер. Черт…

– Пытаешься договориться со своим ассистентом? – Дис присел на корточки рядом. – Не получится. Ох и идиот же ты, Алтай, – в его устах мое почему-то прозвучало, как ругательство. – Каким же кретином надо быть, чтобы пустить в свою башку искусственную личность, еще и навязанную корпорацией. Ты что, действительно думал, что это закончится хорошо?

Я скрипнул зубами. Хотя бы это я мог сделать.

– Да уж… До нашего личного знакомства я считал тебя умнее. Видимо, это сетевой героический образ так на меня влиял. На экране – мужественный командир, гордость нации, герой войны… А в реальности – тупой солдафон, который даже в руках себя держать не может. Готовый бежать на выручку всем слабым и обездоленным, наплевав на последствия и для себя, и для доверившихся людей. Ну и че? Всех спас? Всем помог? – Дис скривился. – Кретин.

– Почему? – я смог выдавить из себя лишь одно слово. Не потому, что речевые функции также были блокированы нейросетью, нет. Просто к горлу подступил тугой, горячий ком, сотканный из ярости, злобы, бессилия… и обиды. А еще – из непонимания. Как Дис мог так поступить? Почему? Ради чего? После всего, что мы прошли вместе…

– Почему – что? Почему не убил тебя сразу, как только увидел? Почему терпел твой идиотизм все это время? Или… А, тебе, наверное, интересна вся история с самого начала, да? Хорошо. Я тебе ее расскажу. Погоди только секунду. Сделаю кое-что…

Дис встал, лениво потянулся, и вдруг с размаху ударил меня ногой по лицу. Удар взорвался в голове очередной вспышкой боли, но на этот раз сознания я не потерял. К сожалению. Подошва ботинка разорвала кожу, что-то хрустнуло я почувствовал, как лицо заливает теплым. Вот только боль непонимания и обиды была острее.

– Давно мечтал об этом, – хмыкнул Дис. – Даже не представляешь себе, какое это удовольствие. Так, о чем мы с тобой говорили? Ах, да. Точно. Почему… Почему, мать твою? Я расскажу тебе, почему.

– Когда-то, очень давно, – заговорил Дис, снова присев рядом, – на мою родную планету заявился разведывательный корабль Федерации. Той самой Федерации, что на много десятков лет забыла о своей колонии в далекой системе Гелиоса. Той самой, которая бросила колонистов на произвол судьбы, заставив их самих заботиться о своем существовании. И вспомнила, только когда ей понадобилась дешевая рабочая сила. Сладкие речи вербовщиков сулили золотые горы, и многие из тех, кто год за годом выживал в жестоких условиях Прайма, соблазнились ими. Среди них был мой отец. Желая лучшей доли сыновьям – мне и старшему брату, – он согласился подписать трудовой контракт. На Прайме его ничего не держало – его родители давно умерли, а жена – моя мать, скончалась, рожая меня. Отец сумел убедить брата, что в освоенных системах нас ждет большое будущее, собрал немногочисленные пожитки, и, прихватив нас, отправился на далекую планету, где, как ему казалось, наша семья начнет новую жизнь. Эта планета называлась Калибан.

Дис сделал паузу, отстегнул от пояса флягу, сделал пару больших глотков, и положил на пол. Пить хотелось невыносимо, но я сейчас скорее умру от жажды, чем попрошу воды у него. Солнцепоклонник, тем временем, продолжал.

– Как нетрудно догадаться, никакой новой жизни на Калибане начать не удалось. Лишь жалкое существование в рабочем поселке. Двенадцать часов в день работа за нищенскую зарплату, отсутствие нормальной медицины, конские налоги и кредит за перелет, оставляющие от зарплаты сущие крохи. Вместо престижного университета, брат оказался в одной шахте с отцом. А через какое-то время к ним присоединился и я. Такая вот новая жизнь. Время от времени на Калибан прилетали корпораты, инспектировали свои объекты, и проводили то, что они называли оптимизацией. В результате этой оптимизации рабочие нормы увеличивались, а зарплата – уменьшалась, грозя превратиться в паек. Терпение работяг велико, но не безгранично. И, когда на Калибане появились люди, предлагающие нечто большее, чем пустые разговоры, слишком долго никто не раздумывал.

Дис отвернулся, спрятав лицо. На эмоции пробило парня, ты смотри! Я начал примерно понимать, о чем пойдет речь дальше, и, помимо воли, горько усмехнулся. Калибан. Снова Калибан! Мог ли я предположить, что этот кусок камня, вращающийся вокруг бледной звезды в забытой богом системе и ценный только своими редкими рудами, станет настолько судьбоносным для меня? Вот уж где поворотная точка всей моей жизни!

– Все, чего мы хотели – чтобы к нам начали относиться как к людям, – глухо заговорил Дис. – Чтобы власти Федерации услышали нас. Чтобы они урезали аппетит корпораций, обратили, наконец, внимание на то, что ублюдочные корпы давят из населения – граждан гребаной Федерации, обещавшей защиту, между прочим! – последние соки. Но вместо этого к нам прислали солдат. Обученных, отлично оснащенных, в броне, с импульсными излучателями. Что мы могли противопоставить им? Списанные стрелковые комплексы и коктейли Молотова? А потом, когда напали ксеносы и солдаты перекрыли доступ в космопорт, не дав нам возможности эвакуировать семьи, мы поняли, что терять больше нечего.

Если бы не серьезность ситуации, я бы, наверное, рассмеялся. «Перекрыли доступ в космопорт», надо же! Да… Вот уж действительно – у каждого своя правда. Впрочем, пытаться сейчас навязывать Дису свою, кажется, бесполезно. Не та обстановка. Да и навряд ли он вообще станет меня слушать.